Тень Фукусимы - Александр Петровский

– Как это что? Переведи письмо на человеческий язык! Они явно хотят что-то заказать!

– Шеф, я инженер, а не переводчик. Переводить ни письма, ни бабушек через дорогу в мои должностные обязанности не входит. Наймите переводчика.

– А в рабочее время читать про Фукусиму в твои обязанности входит?

– Нет, шеф. Это я делал добровольно.

– Так переведи добровольно!

– Такой доброй воли у меня нет.

– Марченко, ты обнаглел сверх всякой меры!

– Один из нас – точно. Это что получается? Сейчас я вам переведу это письмо, а кто потом будет на него писать ответ? А согласовывать с ними все вопросы по заказу? А потом они наверняка потребуют документацию на их языке. Нет, шеф, я не переводчик, извините.

– Ну, что, мне на колени перед тобой стать? Ты этого хочешь?

– Нет. Я хочу прибавки к зарплате за знание языков.

– Это нечестно! Ты хохол и только потому знаешь их язык!

– Шеф, а вы сами – честный человек?

– Ох, вымогатель! Сколько ты хочешь? Ста гривен тебе хватит?

– Нет, – Игорь, как и большинство прочих наёмных работников, твёрдо знал, что первое предложение всегда нужно отклонять. – Пятьсот!

– Двести и не копейкой больше, – шеф не обманул его ожиданий.

– Триста.

– Ладно, пусть будет триста, – согласился шеф.

– В месяц.

– Что? Марченко, ты с ума сошёл?

– Не хотите, не надо, – сблефовал Игорь. – Нанимайте переводчика.

– Подожди, если каждый месяц, то триста – это слишком много!

– А моя жена говорит, что это почти ничего. Раз сходить на базар или в супермаркет, причём особо не шикуя.

– Шантажист! Ладно, Марченко, двести пятьдесят.

– Годится, – с деланной печалью вздохнул Игорь, который не рассчитывал и на это.

Игорь быстро перевёл письмо, распечатал перевод на принтере и отдал шефу. Тот, получив то, что хотел, был доволен. Он гораздо лучше Игоря знал, что между обещанием прибавки к зарплате и её выплатой порой лежит дистанция огромного размера.

– А что тебя заинтересовало в той японской аварии?

– Не знаю, странное там что-то есть…

– Ничего странного. Сейчас одиннадцатый год, а что будет в двенадцатом, а?

– Как что? Чемпионат Европы по футболу, у нас и в Польше.

– Я не об этом! По всем предсказаниям, в двенадцатом году наступит конец света. И авария на Фукусиме – его предтеча!

– Мне приятнее думать, что в следующем году будет футбол, а не то, что вы сказали.

– И что тут приятного? Вчера «Барселону» смотрел?

– Конечно.

– И что было приятного в игре этой стаи чёрных обезьян, разбавленной парой-тройкой хохлов? Я весь матч плевался. И «Динамо» сегодня пролетит, можешь даже не сомневаться! Ладно, я пошёл, – шеф оборвал себя, вспомнив, что он тратит рабочее время подчинённого непонятно на что, а оно оплачиваемое, между прочим. – Давай, Марченко, заканчивай схему. И не за сорок один год, а сегодня к вечеру. Вопросы есть?

– Есть. Вы не забудете поднять мне зарплату?

– Не забуду. А что?

– А то, что мне с ними вести переписку, и ни вы, ни кто-либо из ваших холуёв не сможете проверить, что я им напишу.

– Марченко, как тебе не стыдно называть своих коллег холуями?

– Вы же меня по всякому называете, разве нет?

– Я начальник, мне можно, – шеф быстренько ретировался прочь.

К собственному удивлению, Игорю удалось закончить схему за час до конца рабочего дня. На всякий случай он проверил свою работу и убедился, что сделал две ошибки. Исправлять их сейчас желания у него не наблюдалось, потому оставшееся рабочее время он посвятил попыткам разложить пасьянс «Солитёр», расклад номер одиннадцать тысяч девятьсот восемьдесят два. Уже пару недель Игорь бился над этим раскладом, и пока что шансов победить у него было не больше, чем вчера у «Шахтёра».

Алла вернулась с работы раньше него, что было неудивительно. Ведь Игорь ещё покупал пиво, предстоял матч «Динамо», а футбол без пива – не футбол. Когда он, наконец, добрался до дома, его уже ждал приготовленный ужин, простенький, но при их доходах глупо было ожидать каких-то деликатесов. Алла уже поужинала (супруги редко практиковали совместный приём пищи), сейчас она пила кофе, курила и смотрела телевизор.

– Ты опять с пивом? – отметила она. – Сегодня что, снова футбол?

– Да, «Динамо» с «Брагой». Лига Европы.

– Проиграют. А дома или на выезде?

– В Киеве.

– Тогда, может, и вничью. Дома и стены помогают.

– Не каркай, пожалуйста.

– Хорошо, не буду. И когда же состоится этот интереснейший матч?

– В десять.

– Детское время. Ладно, посмотрю телек в Танькиной комнате, сегодня этот её урод сюда не припёрся. А вот если бы кое-кто нормально зарабатывал, у нас было бы три телевизора, а не два, и всё проблемы раз и навсегда отпали бы.

– Ты втрое меньше меня получаешь!

– Я – женщина, мне можно. А ты чуть не всю зарплату тратишь на пиво!

– Я – мужчина, мне положено.

– Подожди! Ты пока что не мужчина. Забыл про Фукусиму? Пока за свой базар не ответил – извини.

– Знаешь, Аллочка, я почитал хронику, так вот, с этой Фукусимой явно что-то не в порядке.

– Милый, ты прямо Капитан Очевидность. Конечно, там что-то не в порядке. Там реактор рванул, какой после этого может быть порядок?

– Да я не о том. Мутная какая-то авария. Вот смотри. АЭС строят на берегу океана, отлично зная, что там бывают цунами. Должны они были эту опасность учесть?

– Должны. Но, наверно не учли, раз авария всё-таки произошла. И что с того?

– А вот и нет! Всё они учли, да так хорошо, что эта станция больше сорока лет спокойно простояла на своём месте.

– Подожди! Про это землетрясение говорили, что оно было самым сильным в Японии. А раз так, то проектировщики просто не предусмотрели ни таких толчков, ни такого цунами.

– А вот тебе хрен, Аллочка! Примерно в десятке километров от этой рванувшей Фукусимы, которая на самом деле называется Фукусима-один, расположена Фукусима-два. Построена и эксплуатируется одной и той же фирмой, и реакторы на них стоят одного типа, Бэ-Вэ-Эр, понятия не имею, что это означает. Так вот, на Фукусиме-два всё нормально. Мелкие неприятности, конечно, были, но кто ожидал, что при таких приколах, как цунами, можно обойтись совсем без них? Во как! Одно и то же стихийное бедствие, одно и то же оборудование, а результат совсем разный. Вот это я и называю «что-то не в порядке».

– Игорёк, ты что, в конспирологи подался? Считаешь, там была диверсия?

– Да не знаю я! Не понимаю я ничего в этих атомных делах! А вот в последствиях понимаю! Одинаковые объекты, одинаковое воздействие, а результат различается. Почему?

– Должны быть какие-то причины. Эти станции строились одновременно?

– Нет. Та, с которой всё нормально – примерно на десяток лет позже.