Переплетенные с ним (ЛП) - Кент Кайли

— Ребенок, слезь с меня! — Брэй переворачивается, сбрасывает меня и прижимает к полу. Он смотрит на меня сверху вниз; кажется, что он может заглянуть в мою чертову душу, когда так смотрит.

Он наклоняет голову, затем встает и протягивает руку, чтобы помочь мне. Он не отпускает ее, когда я уже стою. Вместо этого он обхватывает меня за плечи и ведет нас к двери.

— Как ты будешь себя чувствовать, снова встречая его каждый день? — Брэй сжимает мое плечо.

Он имеет в виду Дина. Я буду часто подменять Зака в клубе.

— Я не знаю, — честно отвечаю я.

— Звони мне. Если будет тяжело, звони мне.

Я киваю в ответ. Честно говоря, я чертовски беспокоюсь, смогу ли я справиться. Видеть его каждый день… Что, если у него есть постоянная девушка? Или каждый день новая? Я не знаю, смогу ли я выдержать это. Прошло уже четыре года. Я должна была забыть его. Я должна была начать жить дальше много лет назад. Но это не так, и я никогда не двигалась дальше — все еще тайно желая его, ожидая его.

Глава вторая

Дин

Она будет здесь сегодня. Элла. Она больше не сможет меня игнорировать. Я собираюсь, черт возьми, убедиться в этом. Я только что сидел с Заком в его кабинете, обсуждая планы усиления безопасности, которые он хочет использовать теперь, когда Элла будет работать здесь. Как будто я позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Войдя в комнату управления, я замечаю, что все ублюдки стоят у стены экранов, и их внимание приковано к одному из них. На что, бл*дь, они смотрят?

— Сто баксов на то, что он ее трахнет! — выкрикивает Сэм.

— Не, эта цыпочка не в его лиге. — Лахлан качает головой.

Охваченный любопытством, я подхожу к ним, чтобы посмотреть, о ком они там, бл*дь, болтают. Когда я вижу, кто на экране, моя кровь закипает.

— Ни единого, бл*дь, шанса. Если кто-нибудь из вас, ублюдки, хотя бы подумает прикоснуться к ней, я убью вас на хрен. И это если ее братья не доберутся до вас первыми, — ору я на них, вылетая из комнаты и направляясь прямиком на первый этаж.

К тому времени, как я добираюсь до места, где она находится, этот ублюдок Шон уже протягивает к ней свои грязные лапы и прикасается к ее руке, что-то говоря ей на ухо. Глаза Эллы расширяются, когда она видит, как я приближаюсь к нему сзади. Я хватаю его за рубашку и оттаскиваю от нее. Я даже не задумываюсь, когда бью его апперкотом в живот. Он сгибается и падает на землю. Ублюдок. Я хочу убить его на хрен.

Я уже собираюсь наброситься на него, чтобы прикончить, когда ее голос прорывается сквозь дымку моей ярости.

— Какого хрена, Дин? — Элла проходит мимо меня и направляется к Шону, как будто собирается помочь этому ублюдку подняться.

Ни одного гребаного шанса. Обхватив ее за талию, я поднимаю ее и разворачиваю к себе. Стоя так, чтобы перекрыть ей обзор на стонущего ублюдка на полу, и наклонившись, я рычу ей на ухо:

— Если ты хоть пальцем к нему прикоснешься, принцесса, я убью его на хрен — это обещание.

Глаза Эллы расширяются от шока, но она тут же овладевает собой и скрещивает руки, чем только привлекает мое внимание к ее груди — черная блузка на пуговицах совершенно не скрывает черный бюстгальтер под ней. Господи Иисусе, я уверен, что к концу гребаного дня мне придется закапывать трупы, если она будет разгуливать в такой одежде.

Окинув взглядом ее фигуру, я громко стону. На ней юбка-карандаш, черная юбка-карандаш с тонкими белыми полосками; разрез проходит по всему левому бедру. Я вижу верхнюю кружевную часть ее черных чулок, и мой член мгновенно твердеет, когда я представляю, как эти смуглые, упругие бедра обхватывают мою голову.

— Черт, Элла! Ты оставила половину своей одежды дома? Потому что это не может быть все, — говорю я, указывая на ее тело сверху вниз. Я не упускаю из виду, что ее соски затвердели, а эта пародия на топик ничего не может скрыть.

Элла замечает, на чем остановился мой взгляд. Она вздрагивает.

— Не льсти себе, Дин. Я уже не наивная восемнадцатилетняя девочка. Здесь чертовски холодно.

Я ухмыляюсь; не может быть, чтобы она сейчас не была возбуждена. Я вижу, как на ее щеках появляется румянец, а зрачки расширяются. Наклонив голову, я наблюдаю, как ее бедра сжимаются. Я ухмыляюсь, глядя на нее.

— Конечно, детка, если это то, чем ты себя успокаиваешь. — Я пожимаю плечами, а затем наклоняюсь и шепчу ей на ухо: — Но мы с тобой оба знаем, что если бы я засунул руку в твои трусики прямо сейчас, ты бы, бл*дь, была вся мокрая. — Я выпрямляюсь.

Элла смотрит мне за спину и улыбается, говоря:

— Ну, я думаю, что он действительно горячий.

Я собираюсь убить его. Я уже разворачиваюсь, чтобы сделать это, когда Зак кричит:

— Что за хрень здесь происходит? — Мой лучший друг всегда умел выбрать время. Я поворачиваюсь и улыбаюсь Элле. Теперь мне не придется его убивать. Зак здесь, и я уверен, что он без сомнений нарушит свой кодекс «все делать по правилам». Когда дело касается его младшей сестры, никаких гребаных правил не существует.

— Кто-нибудь из вас хочет объяснить мне, почему один из моих сотрудников сейчас лежит на полу и стонет, как маленькая сучка? — спрашивает Зак, перешагнув через Шона и не удостоив его взглядом.

— Конечно, приятель. Шон решил, что может потрогать то, что ему не принадлежит. — Я киваю в сторону Эллы, чтобы он знал, что это что-то — Элла.

Я вижу, как в тот момент, когда он осознает мои слова, его черты лица становятся жесткими. Такой взгляд у него бывает перед убийством. Ну, раньше так было; мы уже много лет не занимались этим. Хотя прямо сейчас я с радостью вернулся бы к убийствам, к закапыванию тел.

— Не будь ослом, Дин. Зак, все было не так. Мы просто разговаривали, когда подошел твой головорез и повалил его на землю. — Элла протискивается мимо меня и подходит к брату.

Брови Зака поднимаются до линии волос, когда он видит ее во всей красе. Он оглядывается на меня и ловит мой взгляд на ее чертовски восхитительной заднице в форме сердца, юбка обтягивает ее, как перчатка. Я не смущаюсь и не отвожу взгляда.

Элла уже взрослая женщина, и она, бл*дь, моя. Никто не сможет оторвать меня от нее. Я всегда буду верен Заку, но Элла для меня на первом месте — всегда, бл*дь, была — даже если мне пришлось разбить ей сердце четыре года назад.

Я сделал это дерьмо для нее, а не для себя. Она заслуживала того, чтобы получить опыт учебы в университете, стать взрослой, без того, чтобы я висел на ней, как гиря. Но сейчас я хочу только одного: затащить ее в свою кровать и привязать к ней ее гребаную задницу.

После того как прошла, кажется, целая вечность, Зак смотрит на сестру.

— Элла, где, бл*дь, остальная одежда? — Он снимает свой пиджак и пытается накинуть его ей на плечи, но она уклоняется.

Я наблюдаю, как она выпрямляет спину, готовая сразиться с братом лицом к лицу.

— Зак, я выйду из этой двери и больше не вернусь, если ты думаешь, что можешь обращаться со мной как с ребенком. Я здесь, чтобы работать, а не для того, чтобы мной командовали такие, как вы двое, — заявляет она, указывая на нас обоих.

Я улыбаюсь, наблюдая за тем, как она отстаивает свои права. Я всегда восхищался ее искрой. Но сейчас я не мог бы больше ей гордиться. Мне чертовски нравится ее решительность, ее сила.

— О, и Дин? — улыбается она.

— Да, принцесса? — Прозвище, которое я дал ей — имя, которое я никогда не произносил вслух ни перед кем, кроме нее, — свободно слетает с моих губ. Это застает ее врасплох. Взгляд Зака устремлен на меня, в его глазах вопросы и подозрение.

— То, кому я позволяю прикасаться к себе, не имеет к тебе абсолютно никакого отношения. Если я захочу, чтобы вся твоя команда охраны прикасалась ко мне, я это сделаю. — Ее голос звучит сладко, когда она бросает на меня взгляд, одаривая приторной улыбкой. — О, и забудь эту гребаную «принцессу». Я ничья не принцесса, придурок, — говорит она, уходя.

— Эй, Элла! — кричит Зак.

Она поворачивается и смотрит на него, ожидая продолжения. Однако Зак не заканчивает свою фразу. Он идет через весь зал к диджейскому оборудованию. Взяв микрофон и включив несколько переключателей, он смотрит на нее, ухмыляется, а затем говорит в микрофон.