Пообещайте мне любовь (СИ) - Тимофеева Анюта

Не очень Эрику понравилась Земля. Ну, во-первых, странные люди — и женщины, и мужчины. Если бы Эрик не читал земные книги и не смотрел фильмы, он бы, наверное, вообще пребывал в шоке. А так — просто не понравилось, казалось, что все неправильно. Неухоженные мужчины, иногда откровенно воняющие чем-то похожим на кальян, но хуже, и, кажется, алкоголем; женщины, которые часто себя не уважали и позволяли обращаться с собой… в общем, их было сложно назвать госпожами. Да, похоже, здесь ему делать нечего — все-таки его место на Венге.

— Ну, что? — Кристиана пыталась расшифровать сложное выражение на лице брата.

— Знаешь, Криста, мне что-то не нравится, — почти потрясенно ответил он. — Но ведь так даже проще — не надо придумывать, как мне здесь остаться, чем заниматься… да еще и жить на деньги мамы, потому что сам я ничего здесь не заработаю, по крайней мере, вначале. Я хочу вернуться. Ведь мама же оставит меня в нашем доме столько, сколько можно? Я могу быть помощником Управительницы, да кем угодно…

Криста ощутимо шлепнула брата по заднице:

— Как ты еще можешь сомневаться? Конечно, ни мама, ни я никогда не продадим тебя ради денег, ради политики… а то, что нам денег будет жаль на то, что ты в нашем доме живешь… Вот точно сейчас выпорю на правах сестры и госпожи!

— А рука у тебя тяжелая, — опровергая свои слова, Эрик поднес ее ладонь к губам, чуть оттаивая и улыбаясь глазами. — Я все знаю, верю, но иногда находит, прости меня…

— Да я все понимаю, малыш, — невзирая на разницу в возрасте в пользу Эрика, сестра часто так его называла, и им обоим это казалось нормальным. — Просто иногда и папа, и Эмиль начинают об этом думать, я же по глазам вижу. Но ты-то… я думала, что ты с ними не переопылился.

— Хорошо, понял, не буду тебя расстраивать, сестренка.

— Врешь ты, конечно. Ты ничего говорить не будешь, будешь сам молча расстраиваться. Ну, да что же с тобой поделаешь, — Кристиана снова взглянула на брата. На самом деле он выглядел инопланетником, то есть как раз уроженцем Земли. Но таким, улучшенным, уроженцем.

Прилетев на Землю, они не стали «шокировать провинцию» венговской мужской одеждой и купили пару обычных мужских костюмов, рубашки и так, по мелочи. Сейчас, в простой белой рубашке и черных брюках, с темными вьющимися волосами до плеч, Эрик был похож на кинозвезду. «Надо что-то еще попроще купить, а то ведь люди оборачиваются» — подумала Криста.

— У меня очень красивый брат, — она легко погладила того по волосам. — Неудивительно, что та сучка запала на тебя, — Эрик поднял на сестру глаза, услышав определение, — и не смотри так на меня, я имею право называть ее той, кем она является! Да, она повелась на твою внешность, но совершенно не думала о том, что под красивой оболочкой еще и человек есть, он тоже что-то чувствует. Мы очень виноваты перед тобой, что об этом не подумали.

— Сестренка, ну, хватит об этом! — возмутился Эрик. — Я уже от всех наших слышал, что они виноваты, больше не могу слушать. Услышу — точно повешусь. Виноват-то я, меня же никто не продавал, я сам решил. Зато теперь буду думать о своих поступках и слушать старших, как положено. И тебя буду слушать, — он накрыл ее руку своей.

— Лучше старших слушай, я еще не такой хороший советчик, — ответила Кристиана, успокаиваясь. — И я совсем не хочу, чтобы ты теперь опасался всех и никому не доверял. Защищать тебя будут женщины нашей семьи, просто ты сам будь чуть осторожней. Я вот только жалею, что привезла тебя сюда, а мы так ничего интересного и не успели посмотреть. Может, тебе бы после этого Земля понравилась. А так, конечно, город — каменный мешок, все непривычно. Но как только я вернусь, мы поедем на экскурсию туда, куда ты захочешь. Хочешь, посмотрим пирамиды? А города Старой Европы? Море… у нас природа красивая, но здесь тоже будет интересно. Море, или горы, или какие-нибудь горнолыжные курорты? — Эрик еле заметно поморщился — они с сестрой оба не любили холод. — В общем, выбирай, я вернусь — и начнем отдыхать, как положено.

Эрик стоял у подъезда и думал: «Это было бы смешно, если бы не было так грустно». Потерять все кредитные карты — это же надо умудриться! Понятно, что он их не потерял, а их украли, а он совсем расслабился на Венге, где нет такой преступности. Ох, дебил… Хорошо хотя бы, что ключи были в другом месте и сохранились. Впрочем, восстановить электронные ключи от квартиры — это как раз проще, чем восстанавливать карты.

А наличные деньги он потратил на разные мелочи, как он сейчас понимал, совершенно ненужные на самом деле. На ерунду, короче, потратил.

И вот вам ситуация — Кристиана сейчас практически на другом краю планеты, и дня четыре ее не будет — она точно не знала, сколько времени будет отсутствовать, но не меньше.

И даже не попросить сестру просто перевести немного денег на карту — вроде бы он просто потратил больше — потому что карты-то нет. А почтовый перевод — или как там еще можно деньги переводить — тогда все равно придется рассказать, что с ним случилось, и Криста занервничает, и до самого приезда будет о нем переживать, думать, вдруг он не все рассказал, вдруг его не только ограбили, причем так, что он даже ничего и не почувствовал, а еще и избили, и еще чего похуже… А у нее там дела, какие-то встречи, она не сможет сосредоточиться на них. Нет уж, лучше он промолчит.

И папе или Эмилю нельзя позвонить — они же не смогут перевести деньги, не сказав об этом маме. Смогут, конечно, если он попросит их не говорить, но нельзя же так подставлять дорогих ему людей. Да и переживать за него будут, может, еще сильнее, чем мама или сестра. А с ним на самом деле ничего страшного не случилось, просто невовремя отвлекся, раскрыл рот, деревенщина венговская…

Нет, ну, какие-то деньги есть, если все карманы вывернуть, к тому же они с Кристой покупали продукты, что-то должно остаться. Жаль, что сестра эту квартиру посещала редко и никаких запасов — макароны, крупа какая-нибудь — здесь нет. То есть в холодильнике только то, что они недавно купили. Ну, ладно, проживет как-нибудь, в крайнем случае, похудеет — ему полезно. А больше деньги ни на что и не нужны — будет ходить пешком, благо, магазины недалеко; заодно и окрестности посмотрит, куда пешком доберется.

На третий день своего «поста» Эрик чувствовал, что ему очень хочется есть. Да, диета точно не для него — он со священным ужасом вспоминал, как некоторые парни отказывались от еды, чтобы лучше выглядеть во время исполнения танцев и понравиться госпожам. Нет, это не его метод. Кушать очень хочется…

Денег, которые он выгреб из всех карманов, из всей одежды и сумок, оказалось совсем немного. К тому же их учили, конечно, и готовить, и вести хозяйство, по крайней мере, дали какие-то полезные навыки, но их не учили выбирать самые дешевые продукты на чужой планете.

Готовить, кстати, он умел, правда, примитивно — сварить картоперцу, даже пожарить ее бы смог, что-то вроде каши приготовить, яичницу пожарить. Ну, а уж сделать бутерброды — проще простого, хотя некоторые парни в гареме считали, что этим уронят свое достоинство. Это, дескать, дело спецов, повар у них на что? Ага, вот возьмет госпожа кого-нибудь из них на пикник, например, и придется ей еще повара с собой брать. А повар-то собой вполне ничего, и тридцати ему еще нет, так что неизвестно, может, вкусная еда очарует госпожу гораздо сильнее, чем просмотр танцев или стриптиз на голодный желудок.

Эрик хмыкнул и вспомнил, как его высмеяла сестра как раз за такие мысли — что готовка — это дело исключительно спецов. Спросила, а если бы он попал на необитаемый остров, он бы ждал, пока к нему повар приплывет и фрукты с дерева сорвет или птичье яйцо из гнезда достанет?

Услышала этот разговор мама, посмеялась, привела его на кухню, выгнала повара с помощниками, велев пойти погулять, и закрыла дверь перед их носами, не обращая внимания на ошарашенный вид. Достала продукты и научила его готовить самые простейшие блюда, сказав: «А то ведь, правда, найдешь где-нибудь необитаемый остров и умрешь на нем от голода. Что мы будем делать?».