Ученик - Алексей Губарев

они обменялись ещё парой слов, после чего староста вышел. Закрыв за ним циновку, женщина вернулась назад, и устало опустилась на табурет, тихо проговорив: — У тебя хотя бы есть ужин.

— Мама, староста Тимур ушёл? — раздалось откуда-то из-за моей спины.

— Да, дочка. Спи, а то завтра проснёшься уставшей, и не сможешь работать.

— Кушать хочется. — тихо ответила матери девочка.

— Знаю, мне тоже. Спи, утром поедим. — мать поднялась на ноги, подхватила глиняную плошку со свечой, и подошла ко мне. Наши глаза встретились. — Фархат? Давно ты пришёл в себя?

— Давно. — ответил я — Скажи, кто придёт за мной? Что за ведьмак?

— Такой же мужчина, как и твой отец, а может и он сам. — устало произнесла женщина, присаживаясь на край лежанки. — Сильный, не ведающий страха, внушающий всем ужас. Я же рассказывала тебе.

— Зачем я нужен ведьмаку? — задав ещё один вопрос, я почувствовал, что на меня накатывает усталость.

— Сынок, среди них нет женщин, способных рожать. Поэтому они раз в несколько лет посещают все селения великой пустоши, а потом забирают своих отпр... Зачатых от них детей.

— Почему их боятся? Они столь ужасны?

— Они другие, и опасные. Я не смогу объяснить лучше. Тебе нужно поговорить со старостой, он знает намного больше. А сейчас спи.

Женщина накрыла свечу, затушив её, после чего прошла к своей лежанке и, как есть, в одежде, легла. А через десять секунд я услышал её ровное, спокойное дыхание. Несколькими минутами позже уснула и сестра. Я же, изрядно отдохнувший за последние сутки, приступил к работе.

В этот раз смог воспользоваться одной из привычных мне практик, предназначенных для взаимодействия со стихией воды. Не так быстро, как хотелось бы, но всё же в разы быстрее, чем вчера, моё сознание скользнуло в сердечное ядро. Бирюзовый свет с радостью принял меня, пытаясь защитить от беснующегося алого пламени. Нет, моя старая подруга — вода, не в этот раз. Сегодня я хочу познакомиться с хаосом, постараюсь поближе узнать эту переменчивую стихию, пока она окончательно не поглотила сосредоточие, превратив меня в кровожадное, обезумевшее существо.

Опираясь на дружественную стихию, я соприкоснулся сознанием с огненным безумием. Вспышка, наполненная болью, радостью, яростью, и ещё десятком сильнейших эмоций и чувств. От неожиданности мне едва удалось приглушить вырвавшийся из груди стон. Еле удержался, чтобы не выпасть из медитативного состояния.

Одаренный, только ступивший на путь самосовершенствования, вряд ли бы смог выдержать натиск первозданного хаоса, и скорее всего стихия поглотила бы разум своего носителя. К счастью, моё сознание обладало богатым опытом, и я смог не только устоять перед ментальным давлением, но и ощутить саму суть этого живого безумия. В этот раз меня выручила моя извечная борьба с такой стихией, как воздух, всегда жаждущий свободы.

Одной силой воли я обрушился на безумную стихию, выметая рыжее пламя из сердечного ядра. Стихия воды, почувствовав свободу, воспряла, попыталась развернуться, занять освободившееся пространство, но тут же получила от меня хлёсткий ментальный удар. У сосредоточия может быть лишь один хозяин — владелец тела.

Приготовившись встречать ответный удар от стихии хаоса, я собрал всю свою волю в единый кулак. Но безумная стихия, вопреки моим ожиданиям, не ударила. Грубая сила, с которой я вытеснил из сосредоточия ставшее рыжим пламя, пробудила у хаоса жажду познания и радостное предвкушение. Моё сознание буквально затопило восторгом. Так могут радоваться лишь непоседливые дети, увидевшие нечто невероятное.

Спустя неопределённое время — может вечность, а возможно лишь несколько секунд, я неспешно покинул сердечное ядро, вернувшись в реальность. Стихия хаоса приняла меня. Не покорилась, нет. У меня сложилось впечатление, что её вообще невозможно привести к покорности. Во всяком случае не с этим ослабленным телом и возможностями духа.

К чему откладывать то, что может сделать меня сильнее? К тому же подслушанный разговор матери и старосты подсказал, что впереди меня ждёт нечто, приводящее всех жителей посёлка в благоговейный ужас. Я не знаю, и вряд ли мне кто даст полный и развёр ответ — кто такие ведьмаки? А значит стоит подготовиться к этой встрече.

Стараясь не шуметь, я поднялся на ноги, и, двигаясь как можно тише, доковылял до циновки, перегораживающей выход. Здесь мне пришлось повозиться с завязками, выполняющими роль замка, но я быстро справился с ними, и наконец выбрался наружу.

Первое, на что обратил внимание, это ночное небо. Яркие, невероятно крупные звёзды буквально усыпали весь небосвод, давая достаточно света, чтобы разглядеть окрестности. Я улыбнулся этим звёздам, вдохнул полной грудью ночную прохладу, и лишь после окинул взглядом окружающий пейзаж.

Слева от нашей хижины простиралась равнина. Даже при свете звёзд я смог разглядеть, насколько она безжизненна. Лишь изредка, то тут, то там, из засушенной, пыльной земли росли чахлые, еле заметные кусты. И так до самого горизонта. Воистину пустоши...

Напротив выхода из лачуги, в которой мне теперь предстояло жить, вдали, возвышался остроконечный хребет горной цепи. Невысокой, такой же мёртвой, как и равнина. Во всяком случае мне так показалось. К горам присмотрелся внимательней, и внезапно для себя понял — у меня очень хорошее зрение. В разы лучше, чем было у прежнего тела. Я без труда определил, что до подножия хребта чуть меньше двух километров, и что он действительно низок — не больше четырёх-пяти сотен метров. Хм, ну хоть что-то у моего нового тела лучше, чем было раньше.

Справа, метрах в пятидесяти начиналось селение. Десяток лачуг, разбросанных как попало, и лишь незначительно отличаюшихся от нашей. А аот за ними были строения и посерьёзней. Несколько домов, сложенных из чего попало, и один двухэтажный особняк из камня. Неказистый, словно сарай, он не производил какого-то уважения к себе, хоть и возвышался над другими строениями. Интересно, это жильё старосты?

— Эй, ты чего ночью шаришься?! — раздался позади строгий мужской голос. — Да ещё на окраину вышел. До охранной черты всего десяток шагов. Хочешь, чтобы тебя утащили твари... А, это ты, Фархат. Надо же, и правда выжил. Воистину, отродье хаоса так просто не убить. Я ж тебя на своих руках нёс, лично видел, как твоё дыхание угасает. А ты смотри, уже сам ходить можешь.

Обернувшись, я увидел трёх мужчин. Похоже они только что вышли из-за нашей хижины. Делали обход селения, как ночная стража? Ну точно, у двоих на поясе тяжёлые дубины, а у третьего здоровенный топор.

— Решил ноги размять.