Любить и не страдать. Когда страдание становится образом жизни - Татьяна Хромова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наталья, 33 года
Я из семьи советских корейцев. Корейцы были одной из наций, переживших гонения при Сталине. Бабушка, которая ребенком оказалась в ссылке, всю жизнь жила с идеей, что она второй сорт. Мама тоже в этом убеждена. Я в терапии меняю это убеждение.
У меня отсутствие смелости, стратегия «сохранить себя», ощущение небезопасности, стремление наказывать себя, пока не наказали другие.
Алиса, 24 года
Моя прабабушка по маминой линии голодала и ездила на Украину просить милостыню. Этот страх голода был передан моей бабушке, травма закрепилась во время войны. Моя мама никогда не голодала, но она получила травму в наследство. Эта травма усилилась, когда в стране был страшный дефицит, в магазинах были пустые полки, зарплату задерживали по нескольку месяцев. Продукты были по талонам. Помню, как один раз мы с мамой стояли 7 часов в очереди за курицей. Мама всегда говорила, что нас спасла деревня. Каждые выходные мы ездили к моей бабушке – маме моего папы. В деревне мы много работали. У бабушки был огород, она держала корову, позднее коз, поросят, кур. Из деревни мы привозили мясо, овощи, молоко, творог. А также то, что моя бабушка могла достать на работе, – она была кладовщиком в колхозе. Бабушка была очень жестким и закрытым человеком. Ее жесткость часто доходила до садизма. Мама рассказывала, что я с самого детства плохо кушала. Совсем маленькую меня кормили во сне из бутылочки. Потом уже еду запихивали силком ложкой. Помню, когда мне было 3 года, мама накормила меня на обед харчо. Я заснула, а проснулась с полным ртом этого супа. Сейчас мне 37, и я до сих пор его ненавижу и не ем. Как ненавижу творог, печень, жир. Меня ругали за «привередливость» в еде, а я очень этого стеснялась.
Первый раз я почувствовала, что хочу есть, в 12 лет. До этого я не чувствовала голода совсем. Я всегда была худой, и это считалось моим самым большим недостатком, с которым я безуспешно боролась. Только в 30 лет ко мне пришло понимание, что с этим можно ничего не делать и это классно. Я до сих очень избирательна в еде, и сейчас мне это в себе нравится.
Татьяна Хромова
Проработанная травма может быть передана следующему поколению как история, но эта история не влияет на вашу жизнь. Вы просто о ней знаете. Для того, кто прожил травму, это становится воспоминанием. Оно может вызывать грусть, но там уже нет аффекта. Чувства прожиты и ушли в прошлое.
Непроработанная травма становится источником постоянного страдания. Часто у этого страдания как будто нет никакой видимой причины. А страдание – это верный спутник мазохизма.
В нашей семье по женской линии присутствуют какая-то совершенно отбитая категоричность и обидчивость. Мама на бабушку очень в сильной обиде, я – на маму, мама – на меня и на сестру периодически. И так по кругу. Чуть что – сразу отторжение. Я знаю, что у меня это тоже есть, и учусь принимать людей и не обижаться. Но не всегда выходит. Я заметила, что все мы обижаемся, когда люди ведут себя не так, как мы от них ожидали, наверное. Или хотели. Маме всегда мало внимания, и она обижается, например, на то, что мы должны предвосхитить ее желания, но не делаем этого и даже уже не пытаемся. У меня примерно такие же обиды на людей. При этом очень категоричны все – готовы вычеркнуть людей из жизни от обиды.
Катя, 33 года
Первое, что мы должны иметь в виду, говоря про формирование мазохистического характера, – это конституциональные особенности, то есть то, что дается человеку при рождении, его генетическая предрасположенность. Достоверных исследований на эту тему не проводилось. Но, исходя из своего профессионального опыта, могу отметить, что больше других склонны к формированию мазохистического характера дети, которым очень важны социальные контакты. Прежде всего со своими родителями. Такому ребенку очень важен взрослый, и он готов будет уступать, лишь бы сохранить контакт со своим родителем.
Далее мы разберем пять основных способов воспитать из ребенка мазохиста.
Глава 2. Родительское послание «Терпи»
Долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана.
Фридрих Ницше. «Так говорил Заратустра»
Каждый человек рождается со свободной волей, с желанием ее проявлять, НЕ терпеть. Каждый из нас нуждается в том, чтобы быть замеченным, принятым, признанным, услышанным и с намерением проявлять свою волю и заявлять о своих потребностях и желаниях. При этом малыш рождается совершенно беспомощным – без взрослого он не выживет. Ребенок обнаруживает проявления своей воли уже на первом году жизни. Младенец с самого начала обладает определенными предпочтениями, мотивами, чувствами, желаниями.
Но для того чтобы эту волю удовлетворить, ребенку нужен рядом заботливый и чуткий взрослый. Уже у совсем маленького детеныша есть свои способы сообщать о дискомфорте: сначала он морщится, напрягается, краснеет, кряхтит, и если это не срабатывает, то начинает кричать. У младенца еще нет зрелых чувств, таких как отчаяние, злость или ненависть. У него пока есть только гнев. Самой природой так заложено: на крик ребенка невозможно не обратить внимание.
Современные мамы много слышат о пользе телесного контакта, грудного вскармливания, о том, как важно и нужно кормить ребенка по требованию, а не по часам. Именно это позволяет в будущем человеку научиться слушать свои потребности, ориентироваться
