Плоды проклятого древа - Demonheart

должна была разблокировать доступ к утраченным объемам воспоминаний. Сам Слизень никакой информации выдать не мог, из-за мутаций общаться с ним могла только Контесса, а содержали его изолированно.

Я погрузился в обретенные воспоминания, последовательно прошел по каждому шагу этого дерзкого и рискованного, практически безумного плана. Плана, который последовательно исполнялся на протяжении нескольких лет, и только вошел в завершающую стадию.

Сначала я улыбнулся. Потом не сдержался и хихикнул сквозь маску. А потом истерика вступила в свои законные права, и мой смех смешался с окружающим гвалтом.

Толпа вокруг ревела. Бесновалась. Ликовала.

Паралюди, израненные, измотанные жесточайшей битвой, бессвязно орали от радости, выделывали в воздухе кульбиты, обнимались, пускались в пляс. Воздух искрился от импровизированных салютов из энергетических лучей и сфер. За торжествующими криками было невозможно расслышать даже собственный голос. Я стоял посреди бушующего хаоса и даже захлебываясь хохотом, не выглядел странным.

Да, это был еще не конец, как думали остальные, но повлиять я уже не мог ни на что. Только ждать какого-то результата и разбираться с наболевшими проблемами. Я проверил через интерфейс маски, кто из Котла еще оставался жив и боеспособен.

- Дэвид, Кевин, ответьте.

- Я тут, - отозвался бывший узник временной петли.

- Быстро ко мне.

- Буду, как только смогу.

- Дэвид?

- Да, слышу тебя, - голос клона звучал без охоты, долгая битва в единении со всеми паралюдьми сотен миров его вымотала до предела.

- Я знаю, что ты устал. Но остался последний шаг: уничтожь Королеву Фей.

- Ага…, - ответил он после промедления.

- Аккуратно, у нее все еще есть Серый Мальчик. Когда справишься – найди меня.

- Понял.

Похоже, его лояльность успела пошатнуться. Лучше бы им с Королевой Фей поубивать друг друга, потому что самому с ними справиться у меня вряд ли получится. За мной и так уже пришли.

Отступник двигался сквозь массу тел с целеустремленностью ледокола. В бою он лишился шлема и беззастенчиво распихивал зазевавшихся кейпов выключенной алебардой. Сплетница с трудом поспевала за ним, стиснув в руках слишком тяжелый для нее пистолет. Я повернулся к ним, на лицо сама собой наползла неуместная и непрошенная улыбка. Меч мягко загудел и поднялся в стойку.

- Не советую, Колин, - сказал я, все еще давясь смехом. – Мы это уже проходили.

Если бы его способности позволяли убить меня взглядом, он бы уже это сделал раз десять. Однако Отступник помимо ярости излучал и неуверенность, его оборудование получило слишком много повреждений. Сплетница выглядывала из-за его спины и целилась в меня из пистолета, но прекрасно понимала, что я успею убить ее раньше, чем она выберет спуск.

- Хитрый ублюдок, - выдохнула она сквозь зубы.

Я в ответ изобразил мечом салют и поклонился.

- Истинный мастер оставляет лучший трюк напоследок, верно?

Закрытая реальность, индекс неизвестен

Ненависть дает силу, это знают все.

Когда всей душой жаждешь что-то уничтожить, она словно кнут, подстегивает, не позволяет остановиться, заставляет продираться вперед, снося все на своем пути, не обращая внимания на раны.

Но как любая сильная эмоция, ненависть имеет свойство перегорать. Она выжигает изнутри, как впрыск закиси азота разрушает двигатель. Остается только привычка и пустота в душе, которую уже ничем не заполнить. Но что если цель все еще не достигнута? Если нужно стиснуть зубы и идти дальше, но где взять на это сил?

Троим, что приняли мантию Эйдолона, приходилось нелегко, но их поддерживали узы крови и боевого братства, с ними была команда и четко видимая цель. Один, скрывшийся в их тени, был вынужден нести свой крест в одиночку, в темноте и тишине.

Эта реальность вообще была очень скупа на свет и звук. Она настолько давно разошлась с базовой, что практически ничем не напоминала привычную Землю. Здесь не было жизни и воды, атмосфера состояла из аммиака, углекислоты и метана, и солнечные лучи не могли пробиться сквозь плотную газовую завесу. Именно здесь нашел свой приют Зета, четвертый из клонов-братьев, и именно здесь он вел проект, от которого зависело буквально все.

Скрытый под землей комплекс был полностью изолирован от внешнего мира. Для автономности здесь присутствовали системы рециркуляции воздуха и воды, генератор, пищевой синтезатор и специальная аппаратура волнового подавления, скрывающая эту реальность от взгляда Ясновидца и дверей Привратника. Однако сам подземный комплекс был лишь сердцем колоссальной конструкции, покрывающей больше четверти поверхности планеты.

В контрольном зале было темно и тихо, как всегда. Скупо светили мониторы, отображающие состояние системы. Зете не нужно было смотреть на них, он и так чувствовал весь комплекс как собственное тело. На центральном пульте мигала лампочка, сигнализируя, что время наконец-то пришло.

Зета не торопился. Он ждал этого момента четыре года, и несколько минут не решили бы ничего. Пощелкивая в пальцах ножом-бабочкой, он отрешенно рассматривал девушку, замороженную в стазисной хронокапсуле. Даже спустя годы обладания силой Вещания, она оставалась единственной, к кому он так и не смог подобрать ключ. «Эйдолон» смогли держать под контролем даже Сплетницу, но Скиттер не получалось ни сломать, ни убедить, ни подкупить, ни даже элементарно понять. Когда-то эта загадка занимала его ум, и он пытался ее разгадать, но те времена давно прошли. Теперь остался лишь еще один факт, с которым так или иначе приходилось работать. Он вынырнул из своих размышлений, когда в контрольный зал вошла Эмма, толкающая перед собой тележку с реанимационным оборудованием.

- Теперь дело только за нами? – спросила она, даже не пытаясь сдержать волнение.

Зета перехватил ее взгляд и слегка кивнул. Эмма была единственной уступкой, которую он себе дозволил. Около года назад стало ясно, что стабильное функционирование системы в рабочем режиме потребует присутствия хотя бы одного стороннего оператора. Можно было обойтись и запрограммированной автоматикой, но тогда шансов пережить активацию почти не оставалось. Зете хотелось жить. Да и добровольное одиночное заточение в мертвом мире стало невыносимым даже для него.

- Распаковываем ее и подключаем, как отрабатывали.

Он щелкнул рубильником на боку хронокапсулы. Слабое мерцание стазиса исчезло, и прежде, чем Скиттер успела что-то сообразить, Эмма со всей сверхсилой стиснула ее ноги, а Зета перехватил руки. Вдвоем они вытащили вырывающуюся девушку из капсулы и уложили ее на ложемент, где тут же защелкнулись магнитные кандалы.

Скиттер еще пару раз попробовала оковы на прочность, убедилась, что они не поддаются, и впилась в Зету взглядом, полным