Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Александр Владимирович Шувалов

тревог, опасений. Это был нерешительный, неуверенный в себе человек, болезненно ищущий своих идеалов, страдавший из-за своих исканий, превращающий свои индивидуальные поиски во вселенскую драму, — но одновременно упрямый и прямолинейный». (Буянов, 1989, с. 226.)

«В молодые годы попытка самоубийства. В старости впал в запутанный религиозный мистицизм». (Somogyi, 1936, с. 281.)

К вопросу о психическом заболевании

«В сентябре 1869 г. Л.Н. Толстой переживает тяжелое душевное состояние, названное им “арзамасской тоской”. Он сам так писал об этом жене: “Третьего дня в ночь я ночевал в Арзамасе, и со мной было что-то необыкновенное. Было 2 часа ночи, я устал страшно, хотелось спать, и ничего не болело. Но вдруг на меня нашла тоска, страх, ужас, такие, каких я никогда не испытывал… Я вскочил, велел закладывать. Пока закладывали, я заснул и проснулся здоровым”. Подобные приступы у него повторялись. Жена Толстого писала своей сестре в 1876 г.: “Левочка постоянно говорит, что все кончено для него, скоро умирать, ничто не радует, нечего больше ждать от жизни”». (Толстой С.Л., 1965. с. 17, 52.)

[Приступ страха и тоски, пережитый в Арзамасе, был] «…кратковременным психозом, о котором в 1884 году он написал рассказ “Записки сумасшедшего”». (Буянов, 1989, с. 227.)

«Депрессивная шизоидия, “истерические” черты характера. Мазохизм». (Ланге, 1928, с. 31.)

«Аффективная и вспыльчивая психика преобладала над Толстым особенно в ту эпоху его жизни, когда его религиозно-мистические идеи и настроения еще не охватили его. Как известно, этот перелом в его психике начался в начале 70-х годов и к 80-м годам закончился. Перелом этот также не произошел случайно, а является логическим следствием структуры аффект-эпилеп-тической психики… Лев Николаевич страдал эпилептическими припадками, сопровождавшимися судорогами, полными или неполными, с потерей сознания и с последующей амнезией, припадку предшествовали предвестники. Эти припадки мы диагностируем как припадки аффективной эпилепсии на следующих основаниях: 1. Эти припадки развились у Толстого на основе психопатической предрасположенности. 2. Припадки у Толстого всегда следовали после каких-либо аффективных переживаний. 3. Эти припадки не вызвали у Льва Толстого обычного эпилептического изменения психики (в смысле слабоумия): наоборот, несмотря на глубокую старость, его психические функции стояли до конца его последних дней на свойственной ему высоте. Помимо этого мы можем констатировать, что: 4. Лев Толстой страдал приступами патологического страха смерти. 5. Обморочными припадками и мигренью. 6. Приступами головокружения с потере^ равновесия. 7. Галлюцинациями во время припадков. 8. По своему характеру Лев Толстой был одержим эффективностью и раздражительностью, с одной стороны, чрезвычайной сенситивностью и слезливостью, с другой стороны. 9. Помимо того, он был подвержен патологическому изменению настроения. 10. Вся эта картина аффективной эпилепсии, со всеми главными и второстепенными симптомами, развилась на почве эпилептической конституции». (Сегалин, 1926 в. с. 167. 170.)

«И вот о нем утвердилось мнение как о человеке могучего здоровья. Но справедливо говорил он про себя: “Я всегда был слабого здоровья, только крепкого сложенья”. С ранней молодости он был подвержен многим болезням, еще юношей писал: “Здоровье мое нехорошо, расположение духа самое черное, чрезвычайно слаб и при малейшей усталости чувствую лихорадочные припадки”; впоследствии у него бывали глубокие обмороки и притом с такими судорогами, что еще неизвестно, не прав ли один московский профессор, говоря о какой-то форме эпилепсии, будто бы таившейся в нем. Главней же всего то, что у него были зачатки туберкулеза (дающего, как известно, тем, кто им поражен, даже и духовный склад совсем особый». (Бунин, 1999. с. 122.)

«Эпилепсия». (Goldbladt, 1928, с. 68.) «Хочется вернуться к дисфорическим расстройствам, к этой ужасной злой раздражительности, которая подробно описана современниками, родственниками Льва Толстого. Совсем молодой Лев Толстой, когда Некрасов как редактор “Современника” напечатал его повесть “Детство”, и было правило, что за первую публикацию автор гонорар не получает, какой он устроил Некрасову скандал, как зло ругался в письме за небольшие поправления и за то, что не заплатили». (Бурно. 1999. с. 19.)

«Обмороки случаются с Л.Н. уже полтора года обыкновенно с шестинедельными интервалами, но бывали и три, пять, восемь недель. Причинами их нам казались то малокровие мозга, то ослабление сердечной деятельности, то вследствие переутомления литературными занятиями, посетителями, длинными прогулками, то вследствие простуды, то вследствие отравы кишечника ядами при повторном колите, то вследствие атеросклероза». (Маковиц-кий, 1978, с. 166–167.)

«Значительная бионегативность личности. Депрессивно-шизоидный, одновременно тщеславный и мазохис-тичный невротик». (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 544.)

[Когда Л.Н. Толстой захотел раздать свое имущество] «…ему было категорически объявлено, что… над ним будет учреждена опека за расточительность, вследствие психического расстройства. Таким образом, ему угрожал дом умалишенных, а имущество все-таки осталось бы в руках семьи». (Вересаев, 1991, с. 321.)

«К концу семейная жизнь Толстого напоминала сумасшедший дом. Наконец вызывают знаменитого психиатра Россолимо. Тот ставит такой диагноз: “Дегенеративная двойная конституция: паранойяльная и истерическая с преобладанием первой”». (Климов, 1994, с. 136.)

Особенности творчества

«Ни у кого другого творчество так тесно не переплетено с жизнью — оно почти всюду носит автобиографический характер. По творчеству Толстого мы можем, начиная с двадцати пятилетнего возраста, шаг за шагом, проследить противоречивые искания, которыми так богата эта мятущаяся жизнь». (Роллан, 1992, с. 204.)

«Когда говорят о творческом кризисе, то, как правило, приводят в пример Льва Толстого, который приблизительно в 60-летнем возрасте объявил, что стал другим и теперь посвятит, мол, себя исправлению человечества. Многие психиатры полагают, что Толстой в это время психически заболел, другие считают, что он всегда был тяжелым психопатом и потому в 60 лет решил еще раз разыграть людей и сделать жизнь своей семьи ужасной. Его побег из дома и последовавшая за этим смерть подтверждают, что “зеркало русской революции” был нездоровым человеком и его кризисы — это проблема не творчества или политики, а компенсации и декомпенсации дисгармоничной личности». (Буянов, 1999, с. 57.)

«Можно было бы написать грандиозное исследование “Толстой и смерть” или, скажем, “Все о смерти” или “Смерть у Толстого”, ибо пи одна категория ни у одного человека не была столь неотвязной, болезненной, почти маниакальной, как этау него». (Гарин, 1994, т. 3, с. 258.)

Психически здоровый гений — редкость. Вот только понятие «психически здоровый» очень уж неоднозначное и широкое. Если рассматривать его как «отсутствие конкретного психического заболевания», то, по всей вероятности, Л.Н. Толстого можно отнести к психически здоровым, так как мотивировка его «эпилепсии» не выглядит достаточно убедительной (у 5–6 % всех «сосудистых» больных в пожилом возрасте отмечаются эпилептиформные судороги.) Необыкновенная интеллектуальная и физическая работоспособность на протяжении практически всей жизни напрочь отвергает наличие какого-либо серьезного