История Рима от основания Города - Тит Ливий

26. (1) Разочаровавшись в возможности союза с Прусием, Антиох выступил из Сард в Эфес, чтобы осмотреть флот, который уже несколько месяцев стоял там в полном снаряжении и готовности. (2) И не то чтобы Антиох когда-либо был удачлив именно в морских предприятиях, не то чтобы он возлагал на них особые упования как раз в эту пору, но он понимал, что не сможет устоять с сухопутными силами против римского войска и двух его предводителей Сципионов. (3) Но все же обстоятельства теперь складывались так, что у него появились основания для надежд: он слыхал, что большая часть родосского флота стоит возле Патар, а царь Эвмен со всеми своими кораблями отправился к Геллеспонту, навстречу консулу. (4) Ободряло Антиоха также истребление родосского флота, учиненное у Самоса в обманом подстроенных обстоятельствах. (5) Исходя из всего этого, он послал Поликсенида с флотом, чтобы тот попытал счастья в каком-либо морском сражении, а сам повел войска к Нотию. Это колофонский городок, возвышающийся над морем и отстоящий от старого Колофона примерно на две мили64. (6) Во-первых, он хотел подчинить своей власти сам город, который располагался столь близко от Эфеса, что никакое сухопутное или морское предприятие эфесцев не могло укрыться от глаз колофонцев, а через них становилось тотчас известно и римлянам; (7) во-вторых, царь был уверен, что римляне, как только услышат об осаде, двинут от Самоса флот на подмогу союзному городу. Тут-то у Поликсенида и появился бы случай завязать сражение. (8) Итак, он подступил к городу и начал осадные работы: с обеих сторон равно протянул укрепления до самого моря; с двух концов приставил к стене осадные навесы и насыпи; под защитой черепах65 подвел тараны. (9) Потрясенные этой бедой, колофонцы отправили посланцев на Самос к Луцию Эмилию, взывая о заступничестве к претору и народу римскому. (10) Эмилий на Самосе тяготился бездействием; кроме того, он полагал, что Поликсенид, дважды уклонявшийся от битв, на сей раз примет вызов. (11) И наконец, Эмилий считал оскорбительным для себя, что, в то время как флот Эвмена помогает консулу переправлять легионы в Азию, он будет привязан к осажденному Колофону, оказывая ему помощь, из которой еще неизвестно, что выйдет. (12) Родосец Эвдам, удержавший Эмилия на Самосе, когда тот рвался к Геллеспонту, настойчиво внушал ему при поддержке всех остальных, (13) что гораздо почетнее вызволить из засады союзников или повторно разгромить однажды уже побежденный флот и тем самым окончательно вырвать у врага господство на море, нежели, уйдя на Геллеспонт, где хватает и Эвменова флота, покинуть свое собственное место в войне, бросая союзников и отдавая Антиоху Азию со всеми морями и землями.

27. (1) Поскольку у римлян на Самосе вышли уже все запасы, они отправились за продовольствием, собираясь идти к Хиосу, который служил им житницей и на который везли свой груз все суда, отправлявшиеся из Италии. (2) Когда римляне обогнули Самос, доплыв от города до противоположной северной стороны этого острова, обращенной к Хиосу и Эритрам, и уже собирались переправиться, претор получил письмо о том, что на Хиос из Италии доставлено огромное количество продовольствия, но корабли, которые везли вино, задержаны бурей. (3) Одновременно ему донесли, что теосцы радушно предложили царскому флоту продовольствие и пообещали пять тысяч сосудов вина. Эмилий с полпути сразу повернул флот к Теосу66, собираясь либо с их согласия воспользоваться провиантом, приготовленным для врага, либо с ними самими обойтись как с врагами. (4) Когда корабли повернули к берегу, у Мионнеса замечено было около пятнадцати кораблей. Решив сначала, что они из царского флота, претор велел их догнать; но затем оказалось, что это пиратские легкие корабли. (5) Разорив побережье Хиоса, они возвращались со всевозможной добычей, но, завидев в открытом море флот, обратились в бегство. Их корабли превосходили в быстроходности римские, будучи более легкими и умело изготовленными; вдобавок они находились ближе к суше. (6) Итак, прежде чем флот приблизился, пираты бежали к Мионнесу, но претор гнался за ними, надеясь, что ему удастся выманить корабли из гавани. Однако место это было ему незнакомо. (7) Мионнес – это мыс между Теосом и Самосом. Он представляет собою холм с широким основанием, суживающийся к острой вершине наподобие меты67. Со стороны суши туда можно пройти по узким тропам, а с моря его окружают подмытые волнами скалы, так что в некоторых местах нависающие камни возвышаются над водой сильнее, чем стоящие на якоре корабли. (8) Римские суда не решались подплыть, дабы не оказаться под ударом стоявших по скалам пиратов. День был потерян. (9) Лишь к ночи они отказались от тщетного замысла и назавтра добрались до Теоса. Оставив корабли в гавани, находившейся позади города (жители называют ее Герестик), претор отправил воинов для опустошения городских окрестностей.

28. (1) Теосцы, видя, что их поля разоряют, отправили к римскому полководцу посланцев с повязками умоляющих и масличными ветвями. (2) Когда они принялись уверять, будто их община неповинна перед римлянами ни словом ни делом, Эмилий заявил, что они помогали вражескому флоту продовольствием, и сказал, сколько именно вина обещано ими Поликсениду. Если они все это передадут римскому флоту, он велит воинам прекратить грабеж, если нет – будет считать их врагами. (3) Когда послы вернулись с таким суровым ответом, должностные лица созвали народ на сходку, дабы посоветоваться, что делать. (4) И так случилось, что в этот день Поликсенид с царским флотом отплыл из Колофона. Ему стало известно, что римляне покинули Самос, гнали до Мионнеса пиратов и теперь, поставив корабли в гавани Герестик, грабят земли теосцев. (5) Сам он бросил якорь напротив Мионнеса, в скрытой от глаз бухте, на острове, который моряки называют Макрис. (6) Оттуда он с близкого расстояния разведал, как ведет себя противник. Сначала он вознамерился было уничтожить римский флот тем же способом, каким на Самосе уничтожил родосский, то есть заняв узкий выход из гавани. Характер места был тот же: (7) два сходящихся мыса так запирали гавань, что из нее едва могли выплыть два корабля разом. (8) Поликсенид решил ночью занять проход, выставить по десять кораблей у мысов, чтобы они с двух сторон нападали сбоку на выплывающие суда, а с остального флота высадить воинов на берег, как он это сделал в Панорме, и напасть на врага сразу и с суши и с моря. (9) И его замысел удался бы, но тут теосцы пообещали выполнить требования римлян, и те сочли более удобным перевести флот в городскую гавань для погрузки продовольствия на корабли. (10) Передают, что и родосец Эвдам указал на недостаток другой гавани, при входе в которую как-то столкнулись и поломали весла два корабля. (11) Между прочим перевести флот побудила претора и опасность, грозившая с суши, ибо недалеко оттуда находился лагерь Антиоха.

29. (1) Флот передвинулся к городу; ни о чем не подозревая, воины и моряки вышли на берег, дабы поделить между кораблями продовольствие и особенно вино. (2) Но вот около полудня к претору привели какого-то поселянина, сообщившего, что у острова Макрис уже второй день стоит флот, а несколько раньше видели какие-то двигающиеся корабли, будто собиравшиеся отплыть. (3) Потрясенный этой неожиданностью, претор велел трубачам дать знак к возвращению для тех, кто разбрелся по полям. В город он послал трибунов, чтобы собирать воинов и моряков на корабли. (4) Началось смятение, какое бывает при внезапном пожаре или при взятии крепости. Одни бежали в город, разыскивая своих подчиненных, другие из города бегом возвращались на корабли. Слышались крики, которых было не разобрать из-за рева труб; одни приказы противоречили другим. И все же люди собрались к судам. (5) В неразберихе одни не могли найти своих кораблей, другие же, и найдя, не могли взобраться на борт. Паника на море и на суше достигла бы угрожающих размеров, если бы Эмилий, распорядившись, кому что делать, первым не двинулся на преторском корабле в открытое море из бухты. Поспешавших за ним он перехватывал и выстраивал в линию, ставя каждого на его место. (6) Эвдам также отвел родосский флот от берега, чтобы и посадка проходила без суеты, и всякий корабль по мере готовности сразу же отплывал. (7) Таким образом, первые корабли развернулись под присмотром претора, а в конце колонны оказались родосцы, и весь этот строй двинулся в открытое море, словно уже видя царский флот. Они были между Мионнесом и мысом Корик, когда заприметили противника. (8) Царские корабли шли длинной вереницей попарно. Они тоже развернулись в боевой ряд, при этом левое крыло его было сильно растянуто в расчете охватить и зайти в тыл правому крылу римлян. (9) А те не в состоянии были растянуть строй так, чтобы сравняться с противником, уже почти обходившим их справа. Заметив это от хвоста колонны, Эвдам погнал свои корабли во всю силу – а родосцы далеко превосходили быстроходностью остальной флот – и, выровняв положение на фланге, направил собственный корабль против преторского, где находился Поликсенид.