Орден Ультрамаринов: Омнибус - Грэм Макнилл

— Стало быть, вы знали, что мы проиграем? — спросил Уриил, устрашенный тем, что услышал.

— Знали? — пожал плечами Леодегарий. — Нет. Зато Император был со мной, и я был уверен, что сумею расправиться с вами и тем самым показать, что вы не служите злу.

Пазаний тяжело поднялся на локте.

— Что случилось? — спросил он. — Мы победили?

— Полагаю, что да, — ответил Уриил.

— Это хорошо, — произнес Пазаний, вновь скатываясь в забытье. — Так и знал, что мы его уделаем.

Чувство прикосновения к коже свежего нательника вызывало подлинное наслаждение, а часы ожидания казались просто невыносимыми. Пульс Уриила участился, пока он наблюдал за тем, как ремесленники Серых Рыцарей поднимают синий нагрудник силового доспеха, лежавший под боевым знаменем, и начинают закреплять броню на его теле.

Все это действо сопровождалось торжественными псалмопениями прячущихся под капюшонами монахов, которые после оправдания Уриила и Пазания казались тем не такими уж жуткими.

Оба Ультрамарина стояли на приподнятом над полом подиуме перед собравшимися воинами Серых Рыцарей и куратором Лукасом Урбиканом в одном из просторных залов Галереи древностей. Каждый из Серых Рыцарей был облачен в свои серебряные боевые доспехи, украшенные многочисленными гирляндами печатей чистоты.

Как только невиновность Уриила и Пазания и их верность Золотому Трону были подтверждены, Серые Рыцари сопроводили своих бывших узников на борт «Громового ястреба», где хирурги и апотекарии обработали их раны. Все это происходило в полнейшем молчании, и Леодегарий отказывался отвечать на любые вопросы, пока они не приведут себя в порядок и не предстанут перед ним как полноправные Астартес.

Уже и без того подживавшие ожоги на руках были очищены стерильными мазями и покрыты синтеплотью, а многочисленные ушибы и ссадины, заработанные за время последнего испытания, обработали охлаждающими и унимающими боль составами.

Клейменым плечом Уриила занялся сервитор, встроенный в стену медицинского отсека «Громового ястреба». Его пощелкивающие механизмы быстро удалили шрамы от ожогов и восстановили ткани мышц и кожи.

Уже час спустя и Уриил, и Пазаний были признаны годными к возвращению в строй и получили чистые нательники, надевающиеся под силовую броню. Леодегарий лично вывел их из «Громового ястреба» и в сопровождении эскорта Серых Рыцарей прошествовал с ними по опустевшему плацу к Галерее древностей.

Их уже дожидался куратор Урбикан, по дружелюбному лицу которого, когда он приветствовал гостей, растеклась радушная улыбка. Космодесантники вновь зашагали по сумрачным коридорам галереи, пока не оказались перед комплектами силовой брони, некогда принадлежавшей Сынам Жиллимана.

Теперь восемнадцать из них были расположены в боевом порядке позади помоста, а девятнадцатый, выбранный Уриилом, оказался разобран на составные части и лежал под установленным на древко боевым стягом Салинаса, прежде украшавшим стену. Броня выглядела в точности так, какой ее и запомнил Уриил, — сверкающая свежей краской цветов Ультрамаринов, и только шлем сочетал в себе синий и белый Сынов Жиллимана.

Рядом лежал еще один комплект, на сей раз полностью несущий родную расцветку и геральдику Ультрамаринов. Уриил видел, какой восторг овладел Пазанием, когда тот наблюдал за восстановлением символики их ордена несколькими днями ранее, и сейчас на лице сержанта отражались сходные эмоции.

— Приготовьтесь принять свою броню, воины Императора, — произнес Леодегарий.

Уриил и Пазаний взошли на помост, и оружейники с величайшим благоговением поднесли им первые элементы доспехов. Вначале они закрепили поножи, набедренники и наколенники, за которыми последовало подключение энергетических контуров срединной части.

Часть за частью разложенные на помосте доспехи были установлены на подобающее им место, и Уриилу показалось, что попутно в нем возрождается его собственная душа. Наконец настал черед налокотников и перчаток.

Поврежденные части брони Пазания были починены и на одной руке заделаны временной заглушкой в районе локтя. Сержант отклонил предложение Серых Рыцарей установить ему аугметический протез, застенчиво объяснив, что ему бы хотелось, чтобы этим занялись технодесантники на Макрагге.

Наконец подгонка пластин завершилась, все части встали на свои места. Каждая пластина доспехов была тщательно начищена и смазана священными маслами и составами, и теперь оставалось закрепить лишь одну последнюю деталь. Мастеровые вставили нагрудник в соответствующие пазы, и Уриил услышал знакомое шипение и гул оживающей брони.

На плечах двух космодесантников застегнули чистейшие белые, отороченные мехом плащи, закрепленные на груди золотыми застежками в виде орлов. Защелкнулся латный воротник — плотно облегающий шею, но не давящий. Как только сработали гермоуплотнители, Уриил ощутил, как внутренние механизмы брони вновь наполняют силой его тело, гудя от переполняющей их невероятной мощи.

Щупы биоимплантатов осторожно выдвинулись из пазух доспехов и нашарили разъемы на его теле, соединяя органику с керамитом и неописуемо сложными механизмам брони космического десантника.

Уриил почувствовал, как его силы многократно усиливаются благодаря этим доспехам, увеличивающим его физическую мощь, выносливость и способность крушить врагов Империума.

Как только Уриил и Пазаний полностью облачились в броню, Леодегарий шагнул вперед и вручил каждому из них сияющий новенький болтер. Гладкая поверхность оружия была позолочена и украшена невероятно изящными письменами. Каждый болтер был совсем недавно тщательно смазан и снаряжен полной обоймой, расположенной сразу за дугой, прикрывающей спусковой крючок.

Уриил кивнул, изучая подаренное ему оружие; оно, казалось, ничего не весило. Броня просто бурлила силой, и капитан мог ощущать струящиеся по ней потоки энергии так, словно она стала его второй кожей.

Космический десантник — это нечто большее, нежели просто сумма брони, оружия, навыков и самоотверженности. Объединяясь вместе, они давали что-то более значимое, чем просто набор разрозненных частей.

Как воин без оружия и доспехов мог быть легко убит его врагами, так и без веры и необходимых тренировок он мог поддаться искушениям, ведущим по пути предательства.

Уриил своими глазами видел, что может случиться с воином, не обладающим должной телесной и духовной экипировкой, да и сам успел постоять на самом краю пропасти, куда многие до него срывались. Перед его глазами пронеслись воспоминания о кузнеце войны Хонсю и Ардарике Ваанесе, но все это были лишь призрачные, секундные образы уже ушедшего мрачного прошлого.

Уриил повернул голову, разглядывая доспехи, и увидел прилепленный к наплечнику алой сургучной печатью трепещущий на сквозняке кусок пергамента, на котором мелким аккуратным почерком были выведены слова прекрасно знакомой капитану проповеди:

«И да накинет он одежды белые на душу свою, дабы спуститься в пучины грязные, но, погибнув, остаться праведником».

Леодегарий отступил назад и поклонился Уриилу и Пазанию.

— Добро пожаловать обратно в строй, воины Ультрамара, — произнес он.

Глава восемнадцатая

Глаза Лито Барбадена пылали ненавистью, когда Уриил и Пазаний строевым шагом вошли в его частную библиотеку бок о бок с Леодегарием и облаченным в рясу монахом, который нес в руках надушенную благовониями шкатулку из красного дерева. Серый Рыцарь на этот раз избрал в качестве одежды светло-бежевую тунику, поверх которой надел серебряную кольчугу, украшенную мехом горностая, но и без привычной тяжелой брони он производил величественное впечатление.

Сразу же за космодесантниками поспешали еще четверо людей, в срочном порядке вызванные Леодегарием. Первым шел кардинал Тогандис, обильно потеющий под церковными облачениями, впопыхах неправильно им застегнутыми и потому сидящими мешком.

Рядом с ним держался Серж Касуабан, на лице которого читалась смесь раздражения тем, что его отвлекли от работы в Палатах Провидения, и любопытства. Медикае был одет в длинный темный плащ, наброшенный поверх рабочего халата, а его седые волосы, быть может впервые за много лет, были аккуратно причесаны.

За ним бок о бок шли Дарон Нисато и Паскаль Блез, и последний, надо заметить, весьма неуютно себя чувствовал ввиду надетых на него железных наручников и еще менее уютно из-за того, куда его привели, хотя и понимал, что сейчас это действительно необходимо.

Губернатор Салинаса восседал в кресле, покачивая в руках огромный бокал портвейна и взирая, как вся эта процессия вваливается в его святая святых. Уриил даже испытал нечто вроде мстительной радости, понимая, какое неудовольствие это ему доставило. Капитан прямо-таки видел, каких усилий Лито Барбадену стоит держать язык за зубами, но даже этому человеку не хватило бы смелости отказаться от этого посещения, рискуя навлечь на себя гнев Серых Рыцарей.