Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не ожидала, что первым, кто нанесет мне визит, станет Тимур. Увидев его на пороге, мне стало не по себе.
Испытывая внутреннее отвращение, я недружелюбным тоном спросила:
— Зачем ты пришел?
Я вгляделась в его смеющиеся глаза. Кажется, его это все забавляло. Он посмотрел сквозь меня на квартиру и с довольством спросил:
— Ну что, освоилась тут?
Я поджала губы и вновь спросила:
— Что тебе нужно?
Моя невежливость нисколько не расстроила его, напротив, он отлично себя чувствовал.
— Я могу зайти в гости? — спросил он.
Я пропустила его. Он зашел в гостиную и сел на диван. Я не налила ему воды, даже предлагать не собиралась.
Его глаза были холодны. С тех пор, как мы виделись последний раз, прежние нежные чувства почти исчезли из глубин его глаз.
Равнодушно глядя на меня, он приступил непосредственно к делу:
— Четыре года назад, после того, как мы расстались в Германии, я вернулся в Россию. Узнав, что ты ушла от Руслана, я начал повсюду искать тебя. Я постоянно размышлял, где же ты можешь быть и как твои дела. Я каждый год проезжал по крупным городам страны в поисках тебя, и боялся не найти… — он говорил спокойно, без колкости в словах, скорее наоборот — с нежностью. — Эмилия, ты не представляешь, как сильно я по тебе скучал.
Если бы четыре года назад я вот так нечаянно встретила его, думаю, я бы совершенно уверенно спросила: что же все-таки тогда произошло? почему он уехал в Германию? почему не вернулся, когда пришел в себя?
Но теперь я уже не хочу знать ответы на эти вопросы, я просто хочу, чтобы он ушел.
Поэтому я совершенно ровно сказала:
— Я не знаю, с какой целью ты увязался за мной. Если ты хочешь, чтобы я стала твоим проводником к Алешиным, то ты хочешь слишком многого. Четыре года назад я не признала Алешиных, а теперь и подавно не собираюсь вернуться в эту семью. Что касается Афанасьевых, я думаю, что Давид ненавидит тебя не меньше Руслана, поэтому он еще менее склонен сотрудничать с тобой, так что все твои манипуляции со мной бесполезны.
Раз уж зовешься дельцом, то умей анализировать интересы всех сторон
В гостиной повисла тишина. Он взял меня за руку и положил ее ладонью на свой торс. Правда не для того, чтобы я оценила его крепкие мускулы.
Моя рука нащупала шрам.
— Четыре года назад я отвозил тебя из больницы в «Красный Яр». Ты была не в своем уме, так как потеряла ребенка, и часто в оцепенении сидела одна на веранде. Если бы рядом с тобой никого не было, ты бы давно выпрыгнула в окно. Из страха, что ты навредишь себе, я заколотил в доме все окна. А однажды ты встала посреди ночи, нашла нож и полоснула собственное запястье. Ты рыдала так душераздирающе, хватаясь за полы моей одежды, и звала ребенка. Тогда ты чуть не угробила меня. Я начал забирать у тебя нож и случайно позволил тебе воткнуть его в собственное тело. Увидев кровь, ты упала в обморок и пролежала без сознания несколько дней.
Он говорил это размеренно, с невозмутимым выражением на лице, но от этих слов мою грудь больно стиснуло. Прошло слишком много времени, я почти забыла о тех днях.
Он слегка улыбнулся и продолжил:
— Когда ты очнулась, я приказал слугам прибрать все острые предметы. Я думал, что без этих вещей ты никак не сможешь навредить себе, однако ты стала биться головой о стену, чтобы прервать свою жизнь. Для того, чтобы ты могла жить, я день и ночь проводил рядом с тобой, я не спал, смертельно боясь, что эта навязчивая мысль о смерти не оставит тебя.
Это было тяжелое время. Люди всегда предпочитают стереть из памяти самые болезненные моменты их жизни.
Мое сердце истекало кровью от столь подробного упоминания этих событий. Я не могла выдавить из себя ни слова. Я отдернула руку и приотворила уста, чтобы сказать простое «спасибо», но это показалось мне слишком банальным и поверхностным, поэтому я предпочла хранить молчание.
Он многозначительно усмехнулся, и в его лице смутно проскользнуло злобное выражение.
— С каждым днем тебе становилось все лучше. Я думал, что душевная рана, причиненная тебе Русланом, столь глубока, что ты навсегда сотрешь его из своей памяти. Я знал, что ты не любишь меня, но что с того? Вся жизнь впереди, мы могли по крупице воссоздать свою любовь и счастье. Я никак не ожидал, что ты возьмешь и сбежишь с ним, — посмеиваясь над собой, он иронично улыбнулся. — Эмилия, ты и вправду исцелилась, раз забыла о прежних ранах!
Я не знала, что ему возразить, и молчаливо поджала губы.
Он же усмехнулся и продолжил:
— Я не хотел ранить тебя. Эмилия, ты хоть представляешь, как я переживал те ночи, когда мои родители умерли один за другим? В полуночном бреду мать кричала в мою сторону, что я жесток, а отец бормотал о своем одиночестве. Просыпаясь ночью посреди такой огромной квартиры, я не мог уснуть обратно, и все время думал, что если бы ты осталась со мной, если бы была рядом так же, как когда-то я был с тобой, возможно, мне было бы не так больно и горько. Однако каждый раз, пробуждаясь глубокой ночью, я просыпался в пустой комнате, совершенно одинокий.
Он смотрел на меня устрашающе-мрачным взором темных глаз.
— Ты знаешь, каково это — переживать горе одному в кромешной темноте?
Я не могла разомкнуть губ. Я хотела бы попросить прощения, но эти слова комком застряли в горле.
— Эмилия, ты не представляешь, как сильно я любил тебя тогда и как сильно возненавидел потом.
Когда эти слова сорвались с губ Тимура, я застыла на своем месте, не в силах сразу выйти из этого оцепенения.
Я вспомнила урок из курса физики для старших классов, посвященный закону сохранения энергии; помню, потом об этом законе нам рассказывали на курсе политологии, когда мы разбирали материализм.
В юности, когда меня увлекали астрономия и география, я всегда объясняла происходящее, проводя аналогию с явлениями природы.
Теперь, глубже задумавшись, я понимаю, что все самые важные истины нашей жизни должны были быть усвоены нами за время обучения в школе.
В нашем мире ни любовь, ни забота не появляются из воздуха, чувства должны быть взаимны. Если
