Синдзи-кун. Тетралогия (СИ) - Хонихоев Виталий

– Слушай, а что это за история с пианино? – спрашивает Ия‑чан: – которое Икагами и его прихвостни притащили? Ты играть должна была?

– … а это. Да была попытка заставить меня на пианино играть. – фыркает Мико: – а я между прочим вызов на поединок получила, а не на музыкальный конкурс. Но у нас же Академия Боевых Искусств, а не высокой культуры. Так что… нахрен пианино. Вот так. Видела бы ты, как у Хондзо морда лица вытянулась, когда я мечи достала… давно такого удовольствия не получала. Думаю, что и Франсин тоже по его плану действовать не будет. Она девушка своенравная.

– Франсин – грубая и невоспитанная. – выносит вердикт Ия: – думаю, она его с порога послала.

– Наверное… она на весь этот фарс и так еле согласилась. Интересно, как ее FK уговорила только. – вздыхает Мико: – ладно, что, идём? – спрашивает она у своей подружки.

– Домой? Я такси сейчас вызову, нельзя тебе в транспорте так ехать… – начинает суетиться Ия, но Мико прерывает её, взмахивая здоровой рукой и морщась от боли в плече.

– Какое там домой! Сейчас же следующий поединок будет. Ни за что на свете это не пропущу. – говорит она: – помоги‑ка мне встать.

Когда они выходят из раздевалки и попадают в толпу болельщиков Тринадцатой, Мико пристраивается к группе девчонок, вытягивая шею, чтобы получше видеть.

– Сейчас наша Тёмная им жопу‑то надерет! – выкрикивает какая‑то экзальтированная девица с тёмными очками вместо заколки: – вперёд, Йо, мы любим тебя!

– Я смотрю, она пользуется популярностью… – говорит Ия, проталкиваясь к ней через толпу: – пойдём к нашим…

– Какая разница где стоять, здесь даже лучше видно… – говорит Мико и поворачивается к девице: – ты её знаешь? Говорят, она рыбу живую ест?

– Угу. С головы начинает! – кивает девица: – а я ее подруга! Как твоя рука? Лучше?

POV Читосе, девушка, которая знает, чего она хочет

Она сидит за столиком в кафе и смотрит наружу через большое, витринное окно. Снаружи идет дождь и люди куда‑то торопятся, прикрываясь зонтами и перепрыгивая через лужи. Перед ней на столике – чашка кофе, блюдечко с половиной чизкейка и книга.

– Девушка кого‑то ждет? Можно присесть? – наклоняется к ней какой‑то молодой человек, по всей видимости решившийся подойти и познакомиться.

– Отвали. – коротко бросает Читосе и молодой человек меняется в лице и исчезает, растворяется в воздухе. Читосе вздыхает. Это уже третий за сегодня, думает она, надо одеться поскромнее, хотя… она окидывает взглядом себя в зеркало за стойкой. И так скромно – обычный брючный костюм, и даже блузка не расстегнута на пуговицу ниже, чем положено приличиями. Вполне себе приличная девушка, сидит себе одна за столиком у окна, смотрит на дождь, вот зачем нужно к ней подваливать со своими знакомствами? У нее уже есть парень… по крайней мере она так думает. И не только она – вон, Майко тоже так думает. И даже Акира наверное. А уж кохаи – тем более, недавно Юки прибегала и жаловалась, что Син на ноги какой‑то там девчонки в школе заглядывался, мол, повлияйте на него, Читосе‑нээсан, я ж знаю, что между вами химия, а он, кобель, головой крутит. Читосе усмехнулась, вспоминая этот эпизод. Она прекрасно знала что между "смотрит на ножки" и "убежал в закат с молодой девчонкой" – дистанция космического размера, а уж устраивать сцены ревности – это как раз путь к отчуждению. В стране Ямато мужчина и женщина бывали близки настолько, что любящая жена по достижении возраста и статуса мужем – сама подбирала ему молодую любовницу. Для удовлетворения потребностей, так сказать. И никакой ревности, потому что во‑первых ревность это страх перед потерей, а если ты в себе уверена, то и страха нет. Читосе – уверена в себе. Она – незаменима. В этой компании любую можно заменить, думает она, Майко с ее шуточками и постоянным оптимизмом может заменить Иошико, Акиру, с ее администраторскими способностями и завышенной самооценкой – всегда может подменить Линда, которая, если честно – на голову выше пирокинетика. Что уж про кохаев говорить. И только Читосе – всегда рядом с Сином, всегда поможет, всегда прочитает атмосферу и едва его рука зависнет в воздухе, как она тотчас вложит в нее чашку его любимого зеленого чая. Приготовит его любимый карри со свининой, Окинавские больше едят свинины, и Син не исключение. А сейчас, когда Син помог ей понять в чем заключается ее сила… сейчас у нее и вовсе нет и не может быть конкуренток. Она – старшая жена, несмотря на то, что некоторое время этот статус негласно был у Акиры. Но Акира‑сан явно дала понять что не заинтересована в этом почетном звании и что она скорее факультативный член гарема, чем постоянный. Так, сбросить напряжение и реализовать потенциал импринтинга кровушки Сина. Необходимое действие, не более. Да, Акира хорошо относится к ним, по своему любит и Сина и Майко и всех остальных, но настоящей глубокой страсти и любви к Сину у нее не было. Он для нее скорее как младшенький братик, несмышлёный и непослушный. Для Майко Син скорее как партнер по розыгрышам, такой любимый кохай, с которым можно и посмеяться и погрустить и по девушкам вместе сходить. И только для нее Син – это мужчина. Ее мужчина. А потому она – старшая жена. Пока еще не официально, но рано или поздно Син вырастет достаточно, чтобы поставить вопрос… о свадьбе!

– Девушка, вы заболели? – озабоченно обратился к ней очередной молодой человек: – у вас нездоровый румянец на щеках. Может вам помощь нужна? Я – врач, могу осмотреть…

– Отвали. – говорит Читосе и наблюдает как "врач" исчезает из ее поля зрения. Что у меня тут медом намазано, думает она, уже четвертый. Нет, определенно, надо усы приклеивать, Майко вон хорошо, в любой момент хоть кем прикинуться может. Ну или с собой надо было Джин взять, иллюзию старого, толстого и бородатого дядьки накинуть и пить себе кофе спокойно, ей‑богу. Достали.

– И что такая красивая девушка делает в таком месте как тут? – раздается хрипловатый и донельзя томный голос и она закатывает глаза.

– Отвали. – произносит Читосе стандартную фразу, но на этот раз фраза не действует. Красавец с длинными волосами, широкими плечами и мужественной бородой – просто садится за ее столик.

– Кофе тут хороший? – спрашивает он деловым голосом: – а чизкейк? С утра маковой росинки во рту не было.

– Кто тебя гнал с утра из номера. – ворчит Читосе: – я с утра завтрак приготовила, а ты раз – и убежала.

– Каждое утро в семь часов этот хер выезжает на работу. – поясняет мужчина с длинными волосами и бородой, неуловимой похожий на Иисуса, каким его воображают озабоченные монахини: – времени у меня нет твой завтрак ждать.

– Понятно. Ты не слишком смазливый облик приняла? Уж больно заметно такого вот… – Читосе окидывает взглядом "Иисуса". Майко фыркает.

– Я такой стала только к кафе подходя. – говорит она: – решила посмотреть, может клюнешь на меня. Я ж все‑таки мастер соблазнения. Или мне надо было в Сина перекинуться? Я могу…

– Во‑первых мы на задании а во‑вторых я – гетеросексуал. Сто раз уже говорила.

– Ага. Помню. – прищуривается Майко: – все‑все помню. Какая ты натуралка – тоже помню. И со мной и с Линдой и даже тот раз с Акирой…

– Пфф… – фыркает Читосе и немного краснеет. Чертова Майко. Надо научится сохранять хладнокровие перед такими вот шуточками.

– Что читаешь? – Майко переворачивает книжку и некоторое время пялится на обложку: – серьезно?!

– Отдай! – Читосе отбирает книгу: – и помолчи уже.

– Но…

– Я с Нанасэ сегодня встретилась, как и договаривались. – спешно переводит разговор Читосе: – или с одной из них… я их толком не различаю. Все на одно лицо.

– Да ну, их же сразу видно. – отмахивается Майко‑Иисус: – нашу Нанасэ сразу видать, они все разные. Даже двигаются по разному. Наша – ниндзя, сразу видно… ну то есть теперь видно, а раньше – клуша клушей была… но теперь… – она уважительно присвистывает и окружающие начинают оборачиваться на них.

– Да тише ты. – шипит Читосе: – ты чего выделываешься. Люди смотрят же.