С чистого листа - Нина Ахминеева

дожидаясь порыва нужного ветра. Как только тот появлялся и, наполняя, поднимал яркую ткань, пилот, пробежавшись, взлетал. Но бывало, что ветер резко стихал, шелк опадал, и никто никуда не летел. Вновь приходилось терпеливо ждать.

Не желая путаться под ногами готовящихся к старту ребят или надоедать сестре, все еще разговаривающей с Ильей, я отошла подальше и уселась на одинокий камень. Приставив ладонь козырьком к глазам, любовалась то морем, то парящим желто-красным крылом.

И абсолютно точно понимала: очень, очень хочу оказаться в небе!

Даже с земли парящий в небесной сини параплан вызывал восторг. А что чувствуешь там, в вышине? Наверное, ощущения запредельные.

К моему огорчению, наши парни поднимались не так уж высоко. Да и летали исключительно вдоль пляжа. Интересно, а принц сможет забраться выше? Он же не передумает меня брать с собой?

Едва слышная поступь привлекла внимание. Через миг, заслонив солнце, предо мной стоял Дэйчи собственной персоной.

Сердце в груди гулко забилось. Более чем уверена, сейчас пойдет речь о полете в тандеме. Как же не хотелось, чтобы принц сказал: «Жаль, но сегодня ничего не выйдет».

Плохо разбирая выражение на его лице, я нахмурилась и замерла в напряжении.

Протянув руку, юноша спокойно спросил:

— Полетаете со мной?

У меня словно камень с души упал. Я положила свою ладонь на его и искренне ответила:

— С удовольствием.

Желая помочь подняться, он чуть сильнее сжал мне пальцы. И в это же мгновение я ощутила в них легкое покалывание, а через удар сердца меня накрыло мощной невероятно чувственной волной. Голова сладко закружилась. Безумно захотелось к нему прижаться всем телом.

Как же приятно-о-о…

Не понимая, что со мной происходит, я слитным движением встала на ноги и мягко вытащила ладонь из бережного захвата застывшего статуей принца. А потом едва слышно спросила:

— Где ваше… крыло?

— Рядом, — почему-то севшим голосом отозвался парень: — Пойдемте.

Мы в молчании направились в сторону наших внедорожников.

Обойдя их, я увидела два летных кресла, шлемы и здоровенный черный с серебристыми вставками параплан. Распластавшись на изумрудной травке, «мягкое крыло» принца, на мой неискушенный взгляд, было полностью готово к полету.

Стоя рядом с экипировкой, о чем-то негромко беседовали два японских воина. В руках один из мужчин держал мою толстовку.

Мысли о предстоящем полете разом вытеснили все остальные. Подойдя к воинам, без малейших возражений надела теплую кофту и, даже не пикнув, терпеливо ждала под жарким солнцем, пока охранник Дэйчи сноровисто занимался моей персоной.

Попросив на отличном русском распустить высокий хвост, невозмутимый мужчина подождал, пока быстро заплету косу. Затем надел мне на голову легкий шлем, тщательно проверил, как работает гарнитура связи. Вскорости я стояла, туго затянутая ремнями, с мягкой штуковиной за спиной, становящейся более объемной на попе.

Пройдясь вдоль крыла, не сдержала улыбки. Кресло на ягодицах забавно покачивалось, и самой себе я напоминала гигантского муравья.

Облачившись в свою более сложную подвесную систему, Дэйчи уверенно подошел ко мне и спокойно сообщил:

— Я должен удостовериться, что все в порядке.

Я стиснула зубы, старательно пытаясь не реагировать на безумно приятные ощущения, когда Дэйчи аккуратно поправлял ремни меж моих бедер, ощупывал застежки под грудью. Занимаясь безусловно нужной, но такой эмоционально неоднозначной для меня проверкой, принц несколько хрипловатым голосом заодно проводил инструктаж.

Честно говоря, я ожидала довольно жестких требований, но нет, ошиблась. По сути, единственный запрет Дэйчи — растопыривать руки-ноги при взлете и посадке. Ну и отчетливо дал понять, что его распоряжения нужно выполнять неукоснительно.

Встав прямо за моей спиной, принц поклацал какими-то защелками и удивил:

— Сейчас одновременно со мной садитесь на землю.

Я напряглась. Видела ведь, как ребята взлетали, и делали это уж точно не из положения сидя. Они бегали!

Почувствовав мое напряжение, Дэйчи с вселенским спокойствием пояснил:

— Хочу, чтобы взлет для вас был максимально комфортным.

— Как скажете, — согласилась я.

— Садимся, — приказал парень, и мы, словно став единым целым, синхронно опустились на травку.

Поза получилась довольно интересная. Сидела-то я в собственном кресле, но при этом находилась меж длинных ног принца. Стоило лишь чуть скосить глаза, взгляд натыкался на обтянутые спортивными штанами мускулы бедер и колени.

Заставив себя отбросить ненужные мысли, максимально сосредоточилась и застыла в ожидании. Происходящее за спиной я, конечно же, не видела, как и не чувствовала ни единого дуновения ветерка. Лишь тихий шорох строп и шелест ткани обозначали, что какие-то действия там точно производятся.

Немного повернув голову, заметила стоящих чуть поодаль оставшихся на земле парней, Илью и Светлану. Те наблюдали за нами с явным интересом.

Сестра внезапно громко крикнула:

— Лети, птичка!

В это же мгновение мы очень плавно оторвались от земли. Не удержавшись, повернула, а затем и запрокинула голову.

И распахнула глаза от изумления.

Положив ладони в специальные петли Дэйчи с легкостью и поразительной точностью использовал боевую технику воздуха для полета: стропы и гигантское черно-серебристое крыло мягко светились призрачным светом. Зрелище просто нереальное!

В полной тишине наше крыло поднималось все выше и выше.

— Ну а теперь полетаем, — прозвучал бархатистый голос прямо в ухе.

Не успев удивиться, почувствовала, как набор высоты прекратился, и мы заскользили в сторону моря.

Это было настоящее волшебство. Печали, тревоги и сомнения остались где-то там, далеко внизу, на земле. Позабыв о времени и задыхаясь от восторга, я летела по пронзительно-синему небу над бескрайней толщей воды, раскинув руки, и ощущала себя вольной птицей. Душа ликовала.

Не в силах сдержать эмоций, громко закричала:

— Свободна-а-а!

Озорной смешок в динамике напомнил, что я не одна. Глянув на уже ставшими привычными бедра и колени юноши, негромко, но искренне прошептала:

— Спасибо. За все.

— Рад, что тебе сейчас хорошо, — перешел на «ты» принц.

Я не ответила. Откуда-то знала — слова не нужны, Дэйчи и так прекрасно понимает мои чувства.

Сколько мы летали, неизвестно, но уходящее за горизонт солнце прозрачно намекало, что немало. Любуясь яркими красками заката, неожиданно услышала его спокойный голос:

— Почему на завтрак сама не приехала?

— На то были причины, — ответила уклончиво. — Мне неловко, что так вышло.

Через долгую паузу из динамика вновь прозвучал голос Дэйчи:

— Пора возвращаться. Захочешь — расскажешь. Возможно, в моих силах чем-то помочь.

В этот же миг наше «мягкое крыло» изменило траекторию полета и стремительно