Уродина - Ксения Громова

Что за бред она несла? Но я не спорила.

– Где я? – тихо спросила я. Не хотелось провоцировать ее. Но кто знает, что сейчас сможет разозлить ее?

Но мама продолжала улыбаться.

– Ты дома.

Женя

Прошло три дня. И три ночи. Меня жестко рубило, но я не позволял себе уснуть. Мне казалось, что так я потеряю драгоценное время. Но у меня и так его было мало. Мы с Германом легко получили информацию от Лизы. Она быстро сдалась. Хотя мы даже не собирались ни бить, ни угрожать ей. Просто очень серьезно поговорить. Ведь дело нешуточное. Дело в Соне. Возможно, сейчас ей плохо… От этой мысли я вновь почувствовал прилив сил. Именно страх за Соню и злость на похитителей давали мне возможность двигаться дальше.

Но опять бесследно.

За несколько дней до похищения Сони к Лизе подошел сталкер. Думаю, это был именно он. Как он умудрялся следить за нами все это время? Иначе как он мог узнать, что мы с Лизой жили сейчас?

Не знаю, что он сказал ей, как угрожал, но ее смогли подкупить. Вообще была запланирована огромная система, чтобы похитить простую девчонку. Начали с подкупа Лизы. Потом подстава с якобы нашедшимся преследователем. Нам обвели вокруг пальца. А мы даже и не поняли. Герман, наверное, бесился еще больше. Его власть раньше казалась безграничной. А теперь… Оставалось только одно – паутина была и в правоохранительных органах. И много-много где… Иначе как объяснить тот факт, что все камеры наблюдения были чисты? И действовали явно профессионалы.

Лизе дали указания, что когда я уеду, чтобы она открыла дверь и ни в коем случае не вмешивалась. Вот и все. Как только Соню утащили, то кто-то вернулся и забрал все ее вещи. Лизе оставили соответствующие инструкции: Лиза должна была сказать, что Соня бросила меня. Все идеально подстроено, что даже не верится. Но мы в тупике. Лиц Лиза не запомнила, а те описания, что она дала – совсем не помогли. Я не знал, что делать. Назар – тоже. Ему я сразу же рассказал то, что произошло.

Как же она там? Моя маленькая девочка. Я найду ее. Обязательно найду. Один раз нашел. И теперь найду. Ты только держись, моя хорошая. Я ищу тебя. Все будет хорошо. Я обещаю…

Я отомщу за тебя. Сделаю больно всем, кто обидит тебя. Всем, кто сам причиняет тебе боль. Я спасу тебя. Клянусь.

Ты только держись…

ГЛАВА 33

Соня

Я не понимала, где находилась. Прошло уже несколько дней, но мне так ничего и не объяснили.

Меня какое-то время продержали в комнате, связанной. Не кормили, не поили. Это было ужасно. Не знаю, как пережила эти часы, которые длились, казалось, месяца. Но есть и свои плюсы. На меня накатила такая апатия, она была настолько сильной, что приглушила страх.

Совершенно ничего не волновало. Хотя я много спала. Или, точнее, теряла сознание. Да не важно… Просто в какой-то день, в какой-то час за мной пришли родители. Папа помог мне встать, а потом куда-то повел. Я послушно следовала за родителями. Вопросов больше не задавала. А смысл? Все равно мне никто не отвечал. Периодами мне даже казалось, что я попала в какой-то дурацкий сон, из которого все никак не могу выбраться.

И сон оказался не сладкой сказкой, а настоящим кошмаром, от которого тошнило. Или же головокружение от физического и морального истощения сыграло со мной в злую шутку.

Возможно, я просто попала в какой-то цирк уродов, иначе как объяснить эти странные улыбки на лицах? Абсолютно все, кто встречался нам на пути улыбался, как пришибленный, и был облачен в белую тогу. Догадка мелькала на фоне сознания, но из-за слабости я все никак не могла ухватиться за нее. А жаль. Возможно, мне бы это как-то помогло. Хотя бы понять, что я не сошла с ума.

Меня вели по светлым коридорам. Сначала я пыталась отследить повороты и маршрут, но быстро устала, поэтому сдалась. Но было ясно одно, что этот деревянный дом был невероятных размеров. Очень-очень большой дом. Где они взяли столько дерева? Ведь здесь было сделано абсолютно все из этого материала? И кто хозяин этого особняка? И кто все эти улыбающиеся люди? Столько вопросов… И ни одного ответа.

Меня отвели в большую светлую ванную, где было несколько душевых, штук пять ванн и столько же туалетов. Видимо, это был женский санузел, потому что папа с нами не пошел. С меня сняли белый халат, который предварительно надела на меня мама, прежде чем вывести из камеры, в которой я была заперта несколько дней. И что за помешательство на белом? Или я в психушке?

Какой абсурд. Захотелось истерически рассмеяться. И нервный смешок даже сорвался с моих губ, но с меня быстро сбили всю спесь.

Меня коснулись руки. Чужие руки. Мама же стояла в стороне и с улыбкой наблюдала, мило сложив руки на груди. Казалось, будто происходило нечто, что очень сильно ее радовало. Но что? Боже, мне объяснит кто-нибудь или нет?!

– Отпустите! – просипела я, когда три женщины потащили меня в душевую. – Отпустите меня!

Я начала вырываться. Нет! Нет! Нет! Я не позволю им трогать меня. Не имеют право! Не имеют! Я не игрушка! Я живой человек! И я не в рабстве, где мной могут вертеть, как хотят… У них не получится сделать из меня куклу. Не получится!

Но во мне вообще не было сил. Мои сопротивления… Даже годовалый малыш оказался бы сильнее, чем я. Это точно. Так что у женщин без труда получилось затащить меня под душ. Одна из них включила ледяную воду и направила ее на меня. Сиплый крик сорвался с моих уст, и я почувствовала, как треснула нижняя губа, которая покрылась корочками.

Но я все равно пыталась вырваться, избежать ледяного душа. Не получилось. А потом женщины начали тереть меня грубыми щетками, после который оставались легкие царапины.

Вот именно тогда на