Мама, не плачь (СИ) - Борисов Олег Николаевич

Утром в столовой с интересом листаю новости. Похоже, наша задумка неплохо выстрелила. Народ пресытился ежедневным официозом, показухой и бравурными докладами о великих свершениях. Плюс — многие журналисты напирают на то, что новое поколение «старых денег» не боится брать на себя ответственность и дерзает в новых для них областях. Вот — живой пример. Будущий интендант вместе с подругой и малолетней идиоткой участвуют в очень серьезном мероприятии. Попробуют, почем фунт лиха и как оно, тянуть военную лямку без дураков.

Рядом приземляется Катажина, вся взбудораженная после того, как другие студенты поздравили ее с будущими безумными выходными.

— Надежда факультета, ставку сделала?

— Ага. Твою тысячу поставила. Не жалко?

— Мне лично нельзя, ай-яй-яй сделают. А вот если ты выиграешь и потом поделим пополам, никто придираться не станет. Курс сто против одного не в нашу пользу. Если мы сутки продержимся — то уже замечательно.

— А если больше?

— Двести к одному. Но тогда первая ставка сыграет. Неплохая прибавка к стипендии.

— Мама Франтишека звонила. Просила присмотреть за ним. Они достаточно адекватно оценивают его таланты. А в меня почему-то верят.

Хищно ухмыляюсь:

— Не волнуйся. Если будешь придерживаться плана и четко выполнять приказы, мы этот гадюшник с землей сравняем. Главное, друга твоего лишний раз под снайперов не подставлять. Он нам для картинки нужен. Потом героически погибнет ради любви и будет за тебя болеть в комфортных условиях. Нам же придется и дальше отдуваться.

Справимся. Я там всяких штучек нагребла для будущих приключений. Тем, кто правила сочинял, надо руки пообрывать. Почему никаких запретов на управляемые минные поля и бомбардировку с воздуха? Что такое запрет на дроны, подумаешь, я ведь и катапульту соберу, и миномет придумаю. За мной не заржавеет. Моя перекошенная рожа уже на электронном плакате в фойе Академии торчит. И новый подающий надежды режиссер рубаху на груди рвет, заняв чужое место. Пацан выжмет из ситуации все, что можно. Мою установку «трэш и угар всем и каждому в праймтайм» — выполнит на все сто. Он тоже хочет греметь на главных телевизионных каналах. А если этот бардак еще и Гуманитарный Конвой оплатит, то дадим шороху. Чтобы не думали, что мы существуем исключительно благодаря компромату. Мы не только рыбу динамитом глушить можем, зуб даю. Хотя, скорее всего — не даю. Вырву у других. И ожерелье сделаю, на память. Я такая. Добрая местами.

Выгружались пафосно. Всю толпу сначала на соседнем острове в аэропорту складируют, затем уже в пятницу утром развозят глайдерами по точкам. Наша группа — самая понтовая, из трех человек. Все в модных цветастых рубахах, в белых панамах и с кучей баулов. Серьезно — мы все за один раз даже поднять не смогли, таскались туда-обратно на глазах остальных. Кто-то от смеха вообще буквой «зю» свернулся, за штабель с оборудованием пополз:

— Зонтик! Они пляжный зонтик взяли с собой! Я не могу!..

Взяли. Я туда в трубу разного сунула, о чем решила сразу руководство проекта не предупреждать. Мало ли, вдруг у кого глаз дергаться начнет. Подумаешь — пластида чуть-чуть и взрывателей. Не запрещено? Значит, можно.

Вечером сидели при свете софитов в шезлонгах, пили из высоких прозрачных стаканов янтарную жидкость. Одновременно вправляла мозги Франтишеку, который неожиданно воспылал идеями давным-давно похороненного рыцарства:

— Пей и улыбайся, чудо в перьях. Витаминизированный набор, включая конский возбудитель в умеренных дозах. Подействует с утра. Тебе тащить гору полезного, потом отлеживаться по буеракам. Поэтому морщиться не надо, глотай и радуйся. Ты бы знал, какую я битву ради этого с начальством выдержала.

— Другие подобным не пользуются.

— Другие нас, словно щенков ссыкливых, будут грязными тряпками по острову гонять. Если тебе до сих пор еще не понятно, посмотри вот на эту картинку соседей. Я сюда успела кое-что из снимков сбросить, пока разгружались. Шлем видишь понтовый? А вот эта штука тебе известна, которая торчит позади? Скажи, пожалуйста, с чего бы это у простого курсанта компактная антенна спутниковой связи на башке? Что это он собирается увидеть без нашего разрешения?

В разговор влезает Катажина. Она уже с трудом допила намешанную бурду и теперь пытается потенциальному жениху объяснить, что «слушать как любимую бабушку» — это без дураков, абсолютно серьезно:

— Они нас и без дронов победить смогут. На них в каждом училище толпа поддержки вкалывает. Ты же сам про это рассказывал.

— Именно, — киваю вслед подруге. — Только милые читеры забыли главную вещь. Когда у тебя стоит на поверхности земли датчик «зона вне досмотра», картинка со спутника блюрится и хрен ты там что увидишь. Поэтому мы пройдемся, понавтыкаем ближе к центру острова этих датчиков и все. Пусть сколько угодно претензии компании высказывают… Еще раз. Против нас играют крапленой колодой. Я такое не люблю. И буду шулеров бить шахматной доской прямо по роже.

— Но ты говоришь про карты, — не понял парень.

— А кто сказал, что я села в преферанс пульку расписать? У меня шашки. Мои. Продвинутые.

Дождавшись, когда я перестану шипеть, Катажина подняла руку:

— Слушай, а то, что у нас всякие штуки на столе с этикетками… Это же в прямой эфир пойдет, конкуренты увидят.

— Мы рекламу уже дали, теперь для внутреннего использования. То, что запишут, во второе шоу всобачат. Будет называться «За кулисами большого обмана». Там все покажут. И как мы прятаться станем, и как ловушки расставим на чужом пути. И как идиоты будут краску смывать, пытаясь из мертвых воскреснуть. Не волнуйся, все будет. Пока же — три идиота допивают коктейль и баиньки. Завтра нас первыми выбрасывают. Типа — фору дают. Готовьтесь…

Глава 15

Нас выбросили в семь утра. Остальных высаживают в восемь.

Из «вертушки» выползали как положено — в камуфляже, с разгрузками, навьюченные по маковку. Больше всех тащил единственный мужчина. У него работа такая — грыжу получать. Катажина — в качестве картинки, бюстом трясти в нужных местах. Я во главе, зеленой дрянью обмазанная, вместо проводника и вредного скунса для остальных игроков.

Рукой направление показала, двинулись. Как только в зеленку углубились, начала из воздушки стрелки с приделанными к ним датчиками в деревья втыкать. По чуть-чуть, формируя зону помех для спутников. Я еще, как парочку упакую на болотах, пробегусь по округе, слепое пятно больше сделаю. Места чужих стоянок трогать не стану, это на вкусное, на ночь оставлю. Мне главное — затруднить наше обнаружение в первые сутки. Завтра по планам героическая гибель освободившегося от поклажи «мула» и потом уже парное выступление.

— Привал, — скомандовала через полчаса. — Попить-оправиться. Вот эти банки сюда давайте. Заодно отучим желающих по следу ходить.

Пока влюбленная парочка хлебала жидкость по всем правилам — глоток в рот набрал, пожевал, проглотил — я насторожила закладки. Одну в лоб нацелила, другую повесила повыше. Датчики активировала, на планшете глянула результаты. Отлично, кто по тропе сунется табуном, их в рожу приголубит. Справа колючие кусты, туда не побегут, влево рванут. Вот их сверху еще раз и польет. Не уверена, что всех спишут как «погибших в минной засаде», но несколько человек должны выпилиться.

Так по ходу делу и развлекались, успев небольшой крюк сделать.

В центре острова холм, заросший по маковку. С него два ручья стекают. Между ними болотце. Мы туда не пошли, мы чуть в сторонке устроились. Я не поленилась, еще специальной дрянью за собой побрызгала, которая любой газовый анализатор с ума сводит. Собаки просто дохнут, а машинерия сбоить начинает. За три часа по пересеченной местности народ умотался, аж хрипеть начал. Но первую задачу выполнили — оторвались и отличную лежку нашли. Осыпь каменистая, подняться только при помощи веревки можно. Два валуна, за ними спрятала еле живых помощников, попутно вещи туда сгрузила. С собой мелочь набрала, веревку с кошкой на пояс подцепила и дальше рванула. Моя задача — петлю замкнуть, картинку спутникам сбить. Заодно изобразить, будто вся тройка против часовой стрелки по округе шляется. Пусть ищут в поте лица.