Чекист - Михаил Юрьевич Симаков

собирать опытные данные, беседуя с представителями различных социальных групп у себя в кабинете на Лубянке, посещая, с неизменным чемоданчиком в руках, те или иные организации. Примерно пятая часть собеседников никак не реагировала на резонаторные волны, зато остальные давали, как правило, интересный материал. По вечерам чекист просеивал и сортировал результаты, раскладывая их по папкам.

Отпущенный на выполнение задания месяц прошёл, потом прошёл ещё один, и два, и три, и четыре, но от секретаря ЦеКа никаких известий не было. Впрочем, Перекуров знал из газет -- и из истории своего прошлого мира -- что в партии сейчас развернулась напряжённая борьба, точку в которой должен был поставить очередной съезд. Заранее зная победителей на нём, он выступил на партсобрании с осуждением левого уклона, чем заработал сначала настороженные -- а через несколько дней, после оглашения резолюций съезда -- уважительно-завистливые взгляды опытных партийцев.

Но вот, наконец, в один из декабрьских вечеров, в его кабинете на Лубянке раздался звонок из ЦеКа.

Эпилог

- Ваше задание выполнено, товарищ секретарь,- отрапортовал чекист, встав по стойке смирно перед сидевшем в кресле за письменным столом невысоким человеком в полувоенном кителе.- Инженер Заврыкин построил электромеханический аппарат, излучение которого пробуждает в нашем народе его глубинные чувства.- С такими словами он достал из портфеля продолговатый чёрный цилиндр, заканчивавшийся раструбом с серебристым отражателем.

Секретарь ЦеКа с интересом глянул на прибор.

- Вы его испытали?- спросил он.

Чекист утвердительно кивнул.

- И какие результаты?

По знаку Перекурова, его помощник вкатил в кабинет, одну за другой, несколько тележек, доверху наполненные папками.

Секретарь ЦеКа посмотрел на папки, потом перевёл недоумевающий взгляд на сотрудника ГПУ.

- Это отчёты об испытаниях,- пояснил тот.

Человек в полувоенном кителе поднялся с кресла, подошёл к одной из тележек, взял верхнюю папку, наугад достал из неё бумагу и стал читать вслух:

"Настоящим считают своим долгом довести до сведения вышестоящих инстанций, что мои соседи по коммунальной квартире выгуливают свою собаку в праздничные дни Первомая, когда весь трудовой народ"-

- Что это?- секретарь ЦеКа поднял взгляд на чекиста.

- Доносы,- пояснил тот.

- Доносы?- нахмурился партиец.

- Я хотел сказать, сигналы,- торопливо поправился чекист.- От сознательных граждан нашей страны, в которых аппарат инженера Заврыкина пробудил их глубинные чувства.

Секретарь ЦеКа взял другую бумажку:

"Вся эта организация финансируется из-за рубежа империалистами, врагами нашей страны",- читал он.- "Они только прикидываются, что помогают больным диабетом, а на самом деле таят коварные планы по внедрению в наш народ чуждых ему ценностей"-

Секретарь вернул бумагу на место, прикинул папку на вес, отложил в сторону, задумчиво глянул на остальные папки и нахмурился. Потом подошёл к другой тележке с папками, на которых были надписи: "Правый уклон", "Левый уклон", "Право-левацкий загиб", достал из них несколько листков, вернулся на своё место и с углубился в их изучение.

- Откуда такой разброд и шатания в мыслях на десятый год победы нашей партии?- удручённо спросил он, дочитав последний документ.

Перекуров припомнил фразу из институтского лекционного курса по истории партии.

- Полагаю, что по мере развития социалистического строительства классовая борьба будет обостряться, товарищ секретарь,- сказал он.

- Да? Теоретически интересная концепция.- Секретарь ЦеКа сделал пометку в блокноте, затем забрал все "уклонистские" папки, перенёс в свой шкаф, после чего вернулся обратно к тележкам.- А здесь что?- он указал на папки, в заголовках которых значилось "Ответственные партийные и советские работники".

- Аппарат Заврыкина был испытан на нескольких руководящих сотрудниках и зафиксировал их глубинные чувства,- пояснил чекист.- Под воздействием электромагнитных волн они откровенно рассказали о своих мечтаниях.

Секретарь открыл одну из папок и достал оттуда лист бумаги.

"Я перепишу на себя предприятия нефтяной промышленности",- зачитал он,- "договорюсь с западными компаниями и буду поставлять им сырьё ... Куплю виллу на Канарах ... Каждый год буду несколько раз ездить на Мальдивы и в Куршавель ..."- Партиец дочитал документ до конца, перевернул бумагу, посмотрел на имя и фамилию, и недоуменно покачал головой.- Этот человек считается в нашей среде партийной совестью, образцом честности и благородства,- сказал он.- Может, ваш электромеханический аппарат дал сбой?

Ясенев-Перекуров деликатно промолчал. Он мог бы добавить, что то же самое говорил ему старый вор в законе Мальцев, и притом безо всякого воздействия электромеханических волн, а лишь исходя из своего жизненного опыта. Но чекист не стал упоминать имя делового компаньона. Вместо этого он сказал:

- Наиболее активно проявляли свои глубинные чувства комсомольские работники.- С такими словами он взял с тележки новую папку и вытащил из неё несколько бумажек. Секретарь ЦеКа принялся их просматривать.

"... я бы занялся приватизацией газового сектора ... на этом можно заработать миллионы фунтов и долларов",- прочитал он и, посмотрев на подпись, задумчиво произнёс.- Это же один из организаторов комсомола. У него в партийной характеристике написано:человек исключительной честности и скромности.

Взял другую бумажку, наискосок просмотрел, зацепился за слова:- "... электростанции в моей частной собственности работали бы куда эффективнее".- Перевернул листок, глянул на фамилию и покачал головой.

- Хороший, скромный молодой человек -- все о нём так отзываются.

Прочитав ещё несколько признаний и бегло пролистав другие, секретарь ЦеКа бросил их обратно на тележку и стал ходить по комнате Наконец, он остановился и повернулся к чекисту.

- А что ви сами полагаете об этом, товарищ Ясенев?- Хотя лицо секретаря ЦеКа уже снова стало, как обычно, непроницаемым, но усилившийся акцент в его речи выдавал волнение.

- Я полагаю ...,- чекист на минуту задумался.- Я полагаю, товарищ секретарь, что воровать миллиардами государственное имущество, а после этого иметь какие-то претензии к расстрельной команде было бы по меньшей мере странно.

Секретарь помолчал. Подошёл к окну, посмотрел на покрытую снегом ёлку. Разжёг потухшую было трубку, снова заходил по комнате. Затем подошёл к креслу и уселся в него, похоже, приняв решение.

- Это хорошо, что они так разговаривают,- сказал он.- Опасен не тот враг, которого мы знаем. Опасен враг скрытый, затаившийся, которого мы не знаем. Так что пускай разговаривают. Пускай разговаривают. Время счетов с ними придёт.

Приложение. Документальные материалы; исторический контекст.

Из мемуаров советских партийных деятелей

Н. Хрущёв:

"В Москве и Московской области уничтожили всех секретарей райкомов партии. ... Я был особенно потрясён, когда арестовали Коган... в партии с 1907 года, человек исключительной честности и благородства... Сойфер, секретарь Ленинского райкома партии, г. Москвы... член партии с 1905 или 1903 года... в буквально смысле слова партийная