Фраера - Валерий Горшков

Владислав Антонович достал платок и, успокаивая жену как ребёнка, стал аккуратно вытирать с её щёк солёные ручейки.

– Мы найдём деньги, – с трудом выдавил я, глядя несчастной женщине прямо в заплаканные, усталые от перенесённых волнений глаза. – Ира снова сможет загорать на пляже и носить открытый купальник. Я обещаю!..

И мне в голову вдруг пришла шальная мысль насчёт неизвестно куда исчезнувшего со дна Невы золота.

Я вспомнил о Дмитриче, у которого был для меня «серьёзный разговор». Я вспомнил о том, что именно к нему поехал Хаммер за деньгами, и о том, что, находясь в катере вместе с двумя бандитами, не обнаружил в спортивной сумке Сергея индикатор для поиска оставленного нами на буксире радиомаячка. Он не мог исчезнуть, его мог взять и отдать кому-то только Павлов!..

И я ощутил, как закололо кончики пальцев, а в висках колокольным звоном застучал пульс.

Появившийся в коридоре госпиталя врач, полковник медицинской службы, сказал, что до утра не сможет пропустить к Ире посетителей. Он предложил всем нам ехать домой, окончательно убедив родителей девушки, что нет никаких причин опасаться за её здоровье.

– Я думаю, что уже завтра мы переведём её в обычную больницу, где она сможет продолжить курс лечения. – Заметив слезы на глазах Елены Викторовны, доктор нашёл в себе силы улыбнуться и сказал: – Ничего, я уверен, что ваша очаровательная дочь ещё сможет выступать на конкурсах красоты! Она – потрясающая девушка, такой и останется, это я вам говорю! И ещё – будущий ребёнок также вне опасности. – И, пожав на прощание руку топтавшемуся в нерешительности Владиславу Антоновичу, полковник быстрым шагом направился вперёд по коридору.

Отец Иры повернулся ко мне и тоже протянул широкую, кряжистую ладонь.

Спустя десять секунд зелёный командирский «уазик» мчал меня на предстоящий разговор к Дмитричу Красикову.

Я молча курил одну сигарету за другой и наблюдал, как вспыхивает в полумраке кабины оранжевый огонёк крепкой американской сигареты.

Глава шестидесятая

Дмитрич рассказывает…

– Я как увидел, ах своим глазам не поверил, думал – галлюцинация! – Дмитрич сидел за массивным двухтумбовым столом у себя в конуренке на вещевом складе и помешивал остывающий в стакане чай маленькой алюминиевой ложкой. – Когда вы привезли мне дипломат и попросили подержать его у себя некоторое время, я не придал этому значения. Мало ли что? Может быть, боитесь, что квартирный вор утащит личные документы. Я же знал, что Серёжка дома не живёт, угол снимает… Всякое случается! А у меня здесь – мышь не проскочит, – похвастался Дмитрич, который, помимо своих основных должностных функций водолазного специалиста, исполнял ещё обязанности хранителя всего подотчётного имущества аварийно-спасательной партии, от матросской робы до вполне боевых ПМ.

В ответ на его слова я слегка улыбнулся, вспомнив про использованную мной по назначению боевую противоводолазную гранату ПДСС.

– Когда Серёжка сказал, что приедет и заберёт чемодан, – продолжал Красиков, – я подумал – ну и что, может, понадобился срочно? Но едва увидел его лицо – белое, испуганное, – понял: случилась беда!.. Я спросил у него, в чем дело, но разве из Павлова что-нибудь вытянешь?!

– Да уж…

Я снова и снова поражался, как Сергей смог после такой массированной бандитской обработки не проболтаться быкам Профессора о местонахождении золота. Но потом вспомнил про Иру, и все стало понятно. Не мог он этого сделать, не увидев невесту живой и здоровой своими глазами. Хаммера хотели взять на понт, но он разобрался что к чему.

– Сергей взял дипломат, дал мне эту хреновину, – Красиков кивнул на лежащий перед ним индикатор радиомаячка, – и сказал, что если не даст о себе знать до вечера, чтобы я обязательно нашёл тебя и передал лично в руки. А потом прыгнул в свою новую «девятку» и умчался, только пыль столбом.

Батя отпил пару глотков чая, поставил стакан на место и посмотрел на меня с улыбкой.

– Но мне стало интересно, что же это за штучка такая ценная, что её нельзя в квартире оставить? Я, каюсь, почти сразу же после отъезда Серёжки пошёл прямиком к Рудику и спросил, шо це таке и для чего применяется. А он мне говорит – это, мол, Батя, пеленгатор, работающий от батарейки, и если где-то стоит мини-передатчик, то хреновина эта точно покажет его местонахождение. У него, говорит, приятель один зимней рыбалкой промышляет, регулярно мотается на Чудское озеро. И есть у него хорошее местечко, где рыба постоянно стоит, вроде как яма. А ты вот попробуй, найди её вслепую, даже зная примерное местонахождение! Озеро-то большое, а яма – пять на пять метров! Вот и придумал тот мужик хитрую систему. – Глаза Красикова, как у мальчишки, увлечённого собиранием конструктора, моментально заблестели. – Сделал ему один спец, работающий на оборонном заводе, маленькую штучку на батарейке, герметичную, которую рыболов опускает в воду, а потом, через неделю или через два месяца, спокойно находит это место при помощи вот такого пеленгатора…

Дмитрич взял пластмассовую коробочку в руки и повертел в руках. Потом протянул мне.

– А тут как раз команда поступила – нужно милиции жмурика поискать в районе парка отдыха, возле устья. Вроде как криминалы раскололись, что бросили его там с кирпичом на шее… Сел я, значит, на «Фламинго», а сам время от времени ради интереса включаю искатель и проверяю его во все стороны – не поймает ли чего?.. Дошли мы, значит, до нужного места. Бандит, тот, что бедолагу в реке топил, стал с милицией о чем-то разговаривать, а я взял да и нажал на кнопочку. Потом, когда хреновина засигналила, едва не выронил её в воду. Я ведь как раз за погружением наблюдал, а то получится, как тогда, с Серёгой, воздух перекроют… – Батя покачал головой и взял папиросу. Он принципиально курил только «Беломор». – Интересно мне, понимаешь, стало! Что же, думаю, такое спрятали Серёга с Глебом почти на самой середине Невы, на фарватере? Думал, думал, а потом взял, надел рыжий комбинезон, шлем-«трехболтовку» и…

– Вы?! – Я по-настоящему удивился, ведь старику Дмитричу не на глубину, а на пенсию уже давно пора. – Опускались сами?.. А как же кэп?

– Не было его, – озорно отмахнулся Красиков. – Я да Витька Довченко, вот и все командиры! – Батя затянулся, выпустил сноп дыма, постучал пальцами по обшарпанной крышке стола и продолжил: – Поначалу, конечно, светляки перед глазами заплясали. Все, думаю, не смогу глубже спуститься. Ан нет – повисел немного на самой нижней ступеньке трапа и решил все же рискнуть. Была не была!..

Старик, видимо, мысленно заново переживал своё недавнее погружение, имевшее место быть после перерыва в десяток лет. На его впалых щеках появился румянец, он то и дело облизывал пересохшие от возбуждения и едкого «цеткинского» табака губы и качал головой из стороны в сторону.

– Сначала заблудился я, а потом все же отыскал нужное место. Как увидел – буксир лежит и трос рядом с ним, сразу вспомнил про «Волго-Балт» и ваше с Серёгой погружение. Вспомнил про то, как вы с Хаммером… – Дмитрич усмехнулся, произнеся намертво приклеившуюся к Павлову кличку, – говорили кэпу про какой-то там железный ящик, вывалившийся из трещины.

Батя затушил папиросу в сделанной из пивной банки пепельнице и, поломав пополам бумажную гильзу от «Беломора», одним залпом допил из стакана остатки чая, а потом посмотрел мне в глаза.

– Беру ящик, открываю, а потом на полном серьёзе решаю, что у меня, старика, от перегрузки… как это вы, молодёжь, любите говорить – крыша поехала?

Я непроизвольно рассмеялся и утвердительно кивнул. Дмитрич был мужик не промах, это точно!

– Аж дух захватило!.. Надо же, думаю, чего учудили, шалопаи… В общем, поднялся я обратно на «Фламинго», комбинезон снял, пеленгатор ваш спрятал от греха подальше, а вечером того же дня взял наш спасательный катер, двух молодых матросиков – и обратно, осуществлять подъем. Понял я, что у вас, дорогие мои, за неприятности случились!.. А поэтому лучше будет, если весь этот Эрмитаж полежит пока у меня в сейфе, где до того хранился ваш дипломат. Кстати, там ведь деньги были за проданную часть золотишка, а?

– Да, деньги. Деньги… Мы решили не брать все сразу, оставили на потом. Если бы не пеленгатор, разве кто-нибудь смог бы найти наш маленький банк?

– Наверно, нет, – согласился Красиков и снова взял папиросу из разорванной пачки на столе. – Ну, а теперь, дружок, давай говори, что с вами стряслось? Может, я чем помогу.

– Теперь уже вряд ли. Мы справились сами. Правда, не все вышло так гладко, как могло быть.

И я во второй раз за сегодняшний день рассказал нашу невероятную историю.

Глава шестьдесят первая

Вариант старого мичмана

Старик выдвинул один из ящиков стола, положил перед собой номер «Молодежки» и спросил:

– Вы что-нибудь решили насчёт дальнейшей судьбы клада?