Дневники вампира. Ярость - Лиза Джейн Смит

— Но тогда я имею такое пристрастие к сладкому. — Она схватила Дамона за волосы, и, дергая его голову, пронзила его шею своими белоснежными клыками.

— Нет! Не делай этого; не травмируй его… — Елена, пробовала вырваться, но все попытка оказались напрасными. Катрин издавала звуки животного. Дамон стонал даже в бессознательном состоянии. Елена видела толчки его тела от боли.

— Пожалуйста остановись; о, пожалуйста остановись… — Умоляла Елена.

Катрин подняла ее голову. Кровь прилила к ее подбородку.

— Я хочу есть, а он настолько хорош, — вымолвила она. Катрин снова впилась в Дамона. Елена вскликнула.

„Я шла на это, думала Елена, то выступление в лесу, я шла на это. Я травмировал Стефана подобно этому, я хотел убить его…“

Темнота окружила ее.

Мередит и Матовый выпрыгнула из ее автомобиля, оставляя открытые двери. Впереди, Аларик и Бонни сделали то же самое.

— Что относительно остальной части города? — кричала Мередит, подбегая к ним. Ветер становился все сильнее и сильнее, и по лицу побежали колики.

— Только тетя семейства Елены, Джудит и Маргарет, — вопила Бонни. Ее голос был пронзителен и напуганный, а взгляд концентрировал с ним. Она наклонила голову сказала:

— Да, вот именно. Они — другие. Держите их в подвале!

— Я сделаю это. Вы три берете танец! — обратилась Бонни и побежала за Алариком. Мередит побежала к ее машине.

Танец подходил к завершению. Так много пар были около автостоянки. Аларик кричал на них, поскольку он, Матовый и Бонни прибыли, обстреливая.

— Возвратитесь в здание! Загоните каждого внутри, и закройте двери! — он вопил на шерифа. Но время было наисходе. Он достиг кафетерия так же бесшумно, как и темная фигура. Один мент спустился без звука и шанса запустить в него оружием.

Другой был более быстр, и выстрел прозвучал. Студенты кричали и убегали а место стоянки. Аларик пошел за ними, пытаясь вернуть их.

Фигуры вышли из темноты между припаркованными автомобилями со всех сторон. Паника возобновилась. Аларик продолжал кричать, продолжал пробовать собрать испуганных студентов к зданию. Здесь они были легкой добычей.

Во внутреннем дворе, Бонни обратилась к Матовому.

— Нам нужен пожар! — сказала она. Матовый бросился в кафетерий и выпустил коробку. Он бросил это к земле, нащупывал в его карманах что-нибудь воспламеняющееся.

Матовый нашел только бумажку и незамедлительно зажег ее. Это было единственное безопасное место. Матовы помогал людям в кафетерии. Бонни вбежала в нуторь кафитерия и буйно начала искать сцену.

Она смотрела в надежде увидеть взрослых, но вокруг были только паниковавшие дети. Тогда он увидела красные и зеленые художественные оформления.

Шум был очень сильный; даже собственного голоса при всем желании ты не туслышешь. Пробираясь мимо людей, пробующих выходить, она подобралась в угол комнаты. Каролинский был там, выглядя бледным без ее летнего загара, и нося королеву снега диадема. Бонни буксировала ее на микрофон.

— Вы способны говорить? Скажите им оставаться внутри дома! Скажите им начинать снимать художественные оформления. Мы нуждаемся в чем — нибудь, что будет гореть — деревянные стулья, материал в канистрах мусора, что — нибудь. Скажите им, что это — наш единственный шанс! — добавила она, поскольку каролинский уставился на нее, испуганным взглядом:

— У тебя есть корона… так что нам делать?

Она не думала, что каролинский доверится. Она погрузилась снова в негодование комнаты. Время спустя она слышала голос Каролин, сначала колеблясь и затем срочный, на громкоговорителях.

Была мертвая тишина, когда Елена открыла глаза.

— Елена?

При хриплом шепоте, она пробовала сосредоточиться и изучила заполненные болью зеленые глаза.

— Стефан, — вымолвила она. Она наклонялась к нему. Елене стало бы лучше, если она могла хотя бы кончиками пальцев дотронуться до него.

Вдруг послышался смех. Елена не поворачивалась, но Стефан неожиданно повернулся. Елена видела его реакцию, видел последовательность выражений, проходящих поперек его лица почти слишком быстро, чтобы их разгледеть. Чистый удар, недоверие, расцветающая радость — и затем ужас. Ужас, который наконец поглотил его глаза.

— Катрин, — сказал он. — Но это невозможно… Этого не может быть. Ты — мертва…

— Стефан… — еле слышно произнесла Елена, но он не отвлекся.

Катрин хихикала позади Елены.

— Ты пробуждаешься, также, — сказала она, смотря на Елену. Елена чувствовала волну власти. После небольшого промежутка времени голова Дамона медлино поднялась.

Он никак не отреогирывал на происходящее. Он наклонял голову. Тогда он улыбнулся, слабой и болезненной улыбкой.

— Наш сладкий небольшой белый котенок, — шептал он. — Я должен был знать.

— Ты не знал, тем не менее, не так ли? — сказала Катрин, как нетерпеливый котенок, играющий игру.

— Вы даже не предполагали. Я дурачила каждого. — смеялась она. — Это была такая большая забава, наблюдая за вами. А вы даже не знали! Ни один из вас не знал, что я была там. Я даже царапала одного из вас однажды!

— В доме Елены. Да, я помню, — медленно сказал Дамон. Он не был сердит, сколько удивленым.

— Хорошо, ты — конечно охотник. Леди и тигр, как это было раньше.

— И я помешал Стефану, — хвасталась Катрин. — Я видела вашу борьбу, мне нравилось наблюдать за этим. Я следовала за Стефаном к краю леса, и затем… — Сказала она, захлопывая руки будто она поймала каго-то, при этом злобно хихикая.

— Я собиралась держать его, чтобы играть сним, — доверилась она. Катрин злобно посмотрела на Елену. — Но ты отобрала его. Это была твоя ошибка, Елена. Ты не должна была делать этого.

Ужасная ребяческая хитрость ушла от ее лица, и на мгновение Елена бросила взгляд на жгучую ненависть к Катрин.

— Жадные девочки наказаны, — сказала Катрин, продвигаясь к ней, — а ты — жадная девчонка.

— Катрин! — Стефан пришел в себя и заговорил. — Разве ты не хочешь сказать нам, что еще ты сделала?

Отвлеченная, Катрин отстранилась. Она выглядела удивленной, затем польщенной.

— Хорошо — если ты действительно хочешь, — сказала она. Она обнимала его локти с его руками и делала пируэт снова.

— Нет-сказала она радостно, возвращая. Елена бросала тайные взгляды на Стефана. Она не знала, когда Катрин остановится. Но инстинкт говорил бороться, бороться за жизнь, пока она могла.

— Ты напала на Викки, — сказала она, тщательно. Немного помедля, с увереностью казала Елена.

— Девочка в разрушенной церкви той ночью.

— Хорошо! — выкрикнула Катрин. — Хорошо, в конце концов, она была в моей церкви, — она добавила разумно. — И что она и тот мальчик там делали?. Так, я царапала ее! — протянула Катрин.