Асмодей Pictures - Георгий Зотов

Из шакальей пасти на стол капнула пена.

— Я демон с тысячелетним стажем, — с достоинством произнёс Корнелий. — И происхожу из древнего британского рода. Возврат долгов у джентльменов считается обязательным. Я понимаю, что покрыл себя позором в случае прошлых кредитов. Но неужели Банк Преисподней не учтёт мои прежние заслуги? В рамках Дней Зла, когда каждый бес должен в знак преклонения перед Сатаной совершать добровольные пакости, разве не я устроил задымление в Московском метро? А кто подсыпал сахар в баки семи снегоуборочных машин, чтобы те не завелись в снежную бурю? И, наконец, вы знаете Тину Канделябки? Честное слово, первоначально это был мой проект. Я придумал создать телеведущую, повергающую людей в ужас одним своим видом. Завистники «увели» план буквально у меня со стола, вы же знаете, в мире демонов интриги грузят мешками. Поверьте, моя миссия исключительно важна для меня. Я хочу, нет… я мечтаю перейти в следующий разряд и приносить людям как можно больше вреда. Внутренняя гнусность моя такова, что ужаснулся бы сам Баал-Хаммон. Мне жизненно необходимы качественные и дорогие заклинания высших уровней, чтобы создать для священника больше соблазнов. Клянусь Сатаной, я верну кредит. Умоляю. Пожалуйста, сэр.

Каннеби чуть поколебался, но тут же тряхнул головой, как бы сгоняя наваждение.

— Простите, мана не бесконечна, — сообщил он лающим голосом. — Вы показали себя как недобросовестный заёмщик. Сто сиклей маны — крупная сумма, такое количество вещества демоны вашего уровня обычно отдают семьдесят лет: примерно столько люди выплачивают ипотеку. Да, суть бытия бесов — это обман, но Банк Преисподней не станет рисковать с демоном, бездарно растратившим предыдущие кредиты. Есть ли у вас залог в знак своего сволочизма? Какое ужасно злое дело вы могли бы совершить для гарантии?

— Я… мы… — заблеял Этельвульф. — Как насчёт переворота в Кыргызстане?

На бумагу с его заявлением со стуком легла печать.

В полном оцепенении, Корнелий наблюдал, как на бланке возник пылающий круг, где проявился силуэт с рогами, а затем леденящая кровь надпись — ОТКАЗАНО.

— Переворот в Кыргызстане сможет устроить даже пара кошек, — изо рта шакала свесился розовый язык. — Ввиду отсутствия гарантий кредит вы не получите. Следующий!

На улице Этельвульф подошёл к киоску и машинально купил безвкусную сосиску с водянистой горчицей. Что ж, примерно такой ответ он и ожидал услышать. Наивная надежда на чудо не оправдалась. Видимо, чудеса случаются только для грёбаных ангелов, бесам не стоит о них и мечтать. Ну, что ж… он знает, куда сейчас пойдёт. У него в обрез запаса маны, но для невидимости на 48 часов хватит. А больше, в принципе, и не нужно.

Глава 8

Сафари

(Красная площадь, Водовзводная башня)

Элигор, как обычно, опоздал на встречу. Он специально никогда не приходил вовремя, давая гостям осознать цитату из Гоголя: «Чин такой, что можно постоять». И если среди демонов он не был главным, то среди людей — очень даже, Элигор всегда и всем улыбался, сохранял вежливость, но иногда мог врезать крепким словцом. Демон обожал устраивать пресс-конференции, чаепития с творческой интеллигенцией, пивные посиделки с коллегами из мировых лидеров и прямые линии с народом. Дело было вовсе не в его общей доступности и простоте. Люди для Элигора являлись существами из зоопарка — далёкие и забавные, стоя на задних лапках, они уморительно вертят хвостом у решётки, прося кинуть им что-нибудь пожрать. Развлекуха такая, словно съездить на сафари. Положительные чувства от общения со зверьками и прикольные фото гарантированы.

Войдя в зал, демон обворожительно улыбнулся.

Гости встали, послышались аплодисменты. Элигор обвёл помещение взглядом: он приказал, чтобы на встрече не было телекамер, но всегда лучше проверять самому.

— Прошу садиться, — любезно сказал демон. — Наливайте чайку, будьте как дома. Я очень рад всех видеть. Каждому, господа, персональное «здравствуйте» и глубокий поклон.

Творческая интеллигенция взволнованно зазвенела чашками и забулькала чайниками. Элигор умел нравиться, он всегда говорил то, что люди хотят слышать — за эту замечательную способность его обожал народ. На прямых линиях у демона часто просили подарки и разные суммы денег, и он никогда никому не отказывал. Ведь и полному дураку ясно — легче раз в год публично подарить ребёнку конструктор «Него» и увеличить рейтинг до 90 процентов, чем выделять миллиарды баксов на новые детские сады.

Гости робко жевали печенье, ожидая инструкций.

Их не покидало ощущение провинциалов из далёких деревень, вдруг приглашённых в парижскую оперу. Торжественная атмосфера, лепнина на потолках с позолотой, зелёные кожаные полукресла, реконструкция от ведущих итальянских архитекторов и мейсенский фарфор внушали трепет, уважение и ощущение, что больше тебя сюда уже не позовут.

— Вкусно? — ласково спросил Элигор.

— Очень вкусно, — хором ответил ему зал. — Огромное спасибо.

— Ну, вот и славненько, — растёкся в улыбке демон. — А теперь, дорогие мастера культуры, мой первый вопрос будет к киношникам. Простите, в домашней обстановке я буду выражаться без экивоков, по-семейному. То, что вы снимаете, — недостаточное говно.

В воздухе повисла лёгкая, но ощутимая тревога.

— Как это — недостаточное? — тонким голосом удивился один из гостей, старенький, но боевитый режиссёр-патриот Михайло Бесофан. — Вполне-таки совершенно определённое говно, ваше высокопревосходительство. Люди страдают, плюются, даже даром с торрентов не качают, в кино на наш фильм человека под пистолетом не загонишь. Это ли не показатель? Ежели желаете по-другому — так надо, батюшка-благодетель, для поддержки российского кино особенную государственную программу ввести. Чтобы обязать зрителя под страхом тюремного заключения смотреть по три российских фильма в месяц. Иначе знаю я его — как пить дать, продастся, подлый, Голливуду окаянному.

Гости согласно закивали головами и степенно закрестились.

«В случае твоих-то последних фильмов — не то что под пистолетом — если всю семью в концлагерь отправишь — и то в кинотеатр не пойдут, — грустно подумал Элигор. — Для зрителя здесь работает правило — лучше сразу сдохнуть, чем провести два часа в жутких мучениях. Сколько ни объясняй — не понимают, только денег без конца просят. Вот интересно, если я ему через стол сейчас пачку евро брошу — ртом поймает или нет?»

Он с трудом удержался от соблазна совершить это действие.

— Да я ж не спорю, — произнёс он привычно тихим и мягким голосом. — С задачей снимать говно вы отлично справляетесь, тут вам равных в целом мире попросту нет. Но ведь надо же, чтобы это ещё и смотрели. Иначе теряется сам смысл съёмки подобных фильмов.