Хозяева Эверона - Гордон Диксон

Он взглянул на Джарджи.

— Помните, вы сказали мне, что называете это добрососедскими отношениями или чем-то в этом роде, когда я спросил, почему вы идете со мной в лагерь Бью? Знаете, я не понял тогда, что именно вы подразумеваете. Я никогда не испытывал добрососедских отношений. Я никогда не подозревал, что между незнакомыми людьми могут возникнуть добрые отношения. Честно говоря, если задуматься, я не знал о существовании добрых отношений между людьми за пределами моей семьи. Это не означает, что люди были умышленно недобрыми, просто у них не оставалось никаких чувств, кроме борьбы за выживание и поиска средств к существованию.

Он замолчал, чтобы почувствовать, как отдаются эти слова в его сознании.

— Вы правы, — сказал он потом, — жизнь на земле нельзя считать счастливой. Возможно, она является такой для людей наверху, для политиков, для людей обладающих властью, где бы они ни находились. Нет, беру свои слова назад. Даже для этих людей жизнь не может быть Счастливой, потому что они вынуждены торговаться и бороться с другими, наделенными властью людьми, и, в конце концов, оказываются жертвами все того же механизма выживания. Как и другие люди. Клянусь Богом, это так.

Он резко повернулся к Мартину.

— Все дело в этом механизме, в механизме власти, механизме общества — они являются настоящими злодеями.

Мартин кивнул.

— Именно так. Не знаю, как обстоит дело сейчас, но лет шесть назад более тридцати процентов занятого населения работало на тот или иной орган государственной власти. Примерно двадцать процентов были заняты работой на частный сектор: банки, большие кооперативы, корпорации. Еще двадцать процентов работали частным образом или незаконно. На Земле в настоящее время правят всемирные организации и бюрократия, а им неведомы человеческие чувства, они только используют человеческие единицы для своей работы.

Он снова начал шевелить веткой угли в костре. Джефф ждал, что он продолжит, но не дождался, и сам открыл было рот, но понял, что ничего конкретного сказать не может. Он был все еще потрясен своей эмоциональной реакцией, вызванной словами Мартина.

— Может ли все быть по-другому? — спросил он наконец.

— Не знаю, — ответил Мартин и бросил ветку в огонь. — Но другой путь просто необходимо найти, иначе нет оправдания существованию человеческой расы. Неужели нам уготована лишь судьба всепожирающей чумы Вселенной? Остается только надеется, что новый путь нам подскажет какой-нибудь новый мир. Надежда остается всегда.

— Надежда? — переспросил Джефф.

— Конечно. — Мартин посмотрел на него. Я не могу заниматься работой, которой меня обучили, ради которой меня послали сюда. Экологический Корпус — не более чем бюрократия, если говорить вашими словами, лишь одна из организаций. Если разобраться, Экологическому Корпусу просто нет дела до того, что в действительности происходит на Эвероне или любой другой планете. Его беспокоит только обеспечение своего вечного существования, получение все большей власти, людских ресурсов, контроль над все более обширными богатствами. Кроме этого нет никаких желаний, нет и морали в действиях. Лишены морали и люди, находящиеся у власти, в противном случае они не находились бы у власти так долго. Другие, более приспособленные и бесчеловечные, пришли бы на их место.

Он замолчал. Джефф просто не знал, что сказать.

— Таким образом, — продолжил Мартин, — я не могу законным путем пресечь незаконную деятельность на Эвероне. Не могу потому, что если проследить истоки этой незаконной деятельности, они приведут к людям, наделенным властью в организациях, пославших меня сюда. Мои начальники не позволят мне навредить им, чтобы доказать какие-то принципы. Нет, сами они закон нарушать не станут. Просто начнется бесконечное затягивание решения вопроса, в пределах принятых правил.

— Таким образом, нет никакого смысла в вашем присутствии?

— Не совсем так, не совсем. — Мартин криво улыбнулся. — Я еще способен кое-что сделать, правда незаконно. Именно этим я и занимаюсь. Притворяясь тем, кем не являюсь на самом деле, я делаю свою работу, веря в то, что моя нынешняя маска должна отвергать и презирать.

Джефф покачал головой.

— И во что же вы верите? — спросил он наконец.

— Я верю… — медленно произнес Мартин, посмотрев сначала на Джеффа, а потом на Джарджи. — Я верю в то, что есть выход. Я верю, что люди достойны лучшей участи, чем жизнь в созданной ими самими грязи, верю в то, что если люди проживут достаточно долго, они найдут выход и перестанут быть себялюбивыми животными в одежде. В этом заключается моя настоящая работа. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы приблизить этот день.

— А сейчас что вы делаете? — спросил Джефф. — И какое это имеет отношение ко мне или Джарджи?

— Если я вам расскажу, мой секрет перестанет быть секретом. Вы должны просто верить в то, что я ваш, друг.

— Тем не менее… — начал было Джефф, но его прервал толчок широкой головы Майки в плечо. — Майки! Не сейчас!

Он повернулся и мгновенно ощутил мощную волну, исходившую от маолота, которая сконцентрировалась в тех центрах сознания, которые стали чувствительными во время долгой поездки на спине Майки и охоты на загонщиков зубров.

— В чем дело? — резко спросила Джарджи.

— Мне кажется, он хочет, чтобы я ушел с ним, — ответил Джефф, наблюдая за маолотом. — Нет, Майки, не сейчас. Завтра.

Майки смотрел своими закрытыми глазами прямо в глаза Джеффа. Передаваемые им эмоции усилились.

— Завтра! — повторил Джефф. — Я только пришел в себя после прошлой поездки. Мне нужно отдохнуть, поесть…

Он замолчал и огляделся. День шел на убыль, синее небо уже начало сереть на востоке.

— Майки, я должен поесть и отдохнуть. Он не мог понять, как именно ему удавалось различать уровни сообщений, передаваемых Майки, но у него сложилось совершенно четкое впечатление, что ему было необходимо не только немедленно отправляться в путь, но и запрещалось что-либо есть.

— Почему? — спросил он Майки.

Никакого объяснения не последовало, только подтверждение необходимости немедленного ухода, причем на голодный желудок.

— Он хочет, чтобы я немедленно ушел с ним, — объяснил Джефф Мартину и Джарджи. Они долго смотрели на него, не говоря ни слова, пока Джарджи не нарушила тишину:

— Итак, что вы собираетесь делать? Джефф открыл было рот, глубоко вздохнул и устало покачал головой.

— Я не знаю… нет, знаю, — произнес он, медленно поднимаясь на ноги вслед за Майки. — Я не могу подвести его. По какой-то причине это сейчас для него важнее всего на свете. Не знаю, почему, но я должен идти с ним.

— Подождите, — Джарджи подскочила к сложенному недалеко от костра снаряжению. — Я кое-что приготовила вам в дорогу.

— Я ничего не должен брать, не знаю почему, — остановил ее Джефф. — Но он действует так, словно это вопрос жизни и смерти. Прошу простить меня и большое вам спасибо.

Он стал забираться на спину Майки. Джарджи остановилась и посмотрела на него. Взгляд ее был жестким.

— Вы уверены, что у вас все в порядке с головой? — спросила она.

— Уверен, — ответил Джефф уже со спины Майки. — Просите меня, Джарджи. Я просто должен делать то, что он просит, каким бы безумием это не выглядело. Прожитые вместе с ним годы никакого значения не имеют, но после поездки, о которой я вам рассказал, я понимаю, что у него есть причины делать так, как он считает нужным. Я не знаю, что это за причины, но твердо знаю, что они оправданны.

Он повернулся к Мартину.

— Может быть, вы увидите меня гораздо раньше, чем думаете. — Он попытался улыбнуться.

— Надеемся, — сказала Джарджи.

— Думаю, так и произойдет, — сказал Мартин. — У меня сложилось впечатление, что вашему Майки можно доверять.

Майки, как будто эти последние слова его освободили, повернулся и скрылся среди деревьев. Он шел по ручью вверх по течению. Они явно направлялись в сторону перевала.

Джеффу оставалось только крепко держаться на спине маолота. Постепенно он понял, что Майки снова крепко сжал его руки и ноги. Опасности упасть не существовало, делать было абсолютно нечего, только ехать. Майки ничего не ел, так же как и Джефф, и было совершенно непонятно, откуда он черпает энергию.

Постепенно свет дня сменила темнота. Вцепившись, помимо воли, в спину Майки, Джефф стал дремать, пока наконец не погрузился в глубокий сон.

Глава 17

Когда он проснулся. Майки стоял на месте. Глаза Джеффа начали привыкать к темноте, маолот присел, и он соскользнул с его спины, попытался встать на ноги и застонал от боли.

Его тело было словно деревянным, каждая мышца болела от напряжения. Джефф доковылял до большого камня и сел.

Они находились в небольшой впадине, на дне которой синело маленькое озеро площадью один-два акра, не больше. Со всех сторон впадины возвышались остроконечные вершины гор. Воздух был холодным и разреженным, начинался день, было достаточно светло, хотя солнце еще не взошло. Только редкие хвойные деревья росли на каменистых берегах озера. Порыв ветра погнал рябь по гладкой поверхности воды и секундой позже коснулся своими холодными пальцами его лица и рук.