Танцующая с грозой - Дина Сдобберг

А потому, не собираясь себе отказывать в моральном удовлетворении и нуждаясь в упорядочении своих мыслей, я занялась уборкой в этом небольшом храме. Элина и Миалия, не побоявшись хозяйки этого места, мне активно помогали, а раз этим занималась Элина, значит и Ард был тут же.

Интересно, Элина действительно не замечает упрямого стремления волка быть рядом. Я улыбнулась про себя. Хотя, положа руку на сердце, не понимала, что нужно сделать этому мужчине, чтобы добиться желаемого, после всех тех дров, что он так успешно наломал.  

            Так что следить за лагерем был оставлен наг. Благо, что постоянного присмотра и заботы он уже не требовал.

На четвертый день своего отдыха от дороги, мы почти закончили с уборкой. Я как раз отмывала алтарь, прикасаться к которому никто из моих спутников не захотел. Мое внимание привлекла картина над ритуальной чашей, где были изображены молнии. Ветвистые яркие разряды по темному небу и переливающийся шар. Несколько секунд рассматривания, узнавание и я, словно по мановению волшебства, оказалась в далеком-далеком детстве.

            Тем летом умер мой дедушка. А я, в силу возраста, не могла понять, насколько эта потеря напугала бабушку. Всегда уравновешенная и логичная в своих поступках бабушка, вдруг стала суеверной и боязливой. И потому, до истечения сорока дней, бабушка практически не выпускала меня из поля зрения, а мне, привыкшей считать войсковую часть чуть ли не личной территорией, такая опека была непонятна. Убежав без предупреждения с подружками на пруд, а плавать я не умела всю свою жизнь, я напугала бабушку настолько, что это был тот самый, единственный раз, когда я получила от нее ремня.

            В непонимании и обиде, я решила наказать бабушку своим уходом от нее, и отправилась через лес к родителям, жившим в соседнем поселке. В дороге меня застала гроза, и я решила ее переждать, спрятавшись под одним из трех высоких дубов, что росли на окраине пустеющей деревеньки, что постепенно превращалась в полудачный поселок.

Гроза почти закончилась, когда в нескольких метрах от себя, я заметила яркий переливающийся и пульсирующий шар. Заворожено я смотрела на переливы от ярко-красного до слепяще белого цвета, плавящийся вокруг этого шара воздух отливал сиренево-розовым. Никогда больше ни до, ни после я не видела ничего более прекрасного. Никакими словами нельзя передать красоту того момента.

Когда это чудо двинулось в мою сторону, я тоже сделала шаг на встречу и протянула вперед ладонь, желая прикоснуться к этому явлению, вызвавшему искренний восторг. Но неожиданно этот шар живого пламени резко ушел вниз, в землю. И только тогда я почувствовала, что кожа на ладони покраснела и покрывается волдырями, словно я сунула ее в кипяток.

Место куда ушло мое личное чудо, запеклось и напоминало по виду кирпич-сырец. Круглой формы пятно голой пропеченной земли посреди травяного поля. Я развернулась и вернулась домой, к бабушке. Взрослый, многое повидавший в своей жизни человек, ни на минуту не усомнилась в словах взбалмошной внучки. Она обработала мне ладошку и рассказала о шаровых молниях. На следующий день мы вместе сходили на то место и еще раз все осмотрели, а бабушка мне объяснила, чего никогда нельзя делать в грозу и уж тем более при встрече с шаровой молнией.

Но что-то в тот момент изменилось во мне самой. С тех пор, я безумно полюбила безумство стихий в грозу. В детстве я прилипала к окну, с восторгом встречая каждый раскат грома. Уже взрослой часто выходила на улицу в сад, чтобы снова ощутить как бешеный ветер и струи дождя бьют по телу, под ослепляющие разрывы неба и вторящие раскаты грома.

Дааа, тяжело мне будет в этом мире, где выйти на улицу в грозу считается самоубийством.