Она умеет смеяться - Татьяна Семакова

— Бензин было жалко.

— А машина где? — спросил Панфилов, поднимаясь.

— Да возле дома, — отмахнулся беспечно, а я закатила глаза. — На этот раз ты можешь послушать и посидеть смирно?

— Определенно, — кивнула с готовностью, — пытки — не мое. У меня все по взаимному согласию.

Паша посмотрел настороженно, повернулся к Эмиру, ища объяснение моей покладистости, но тот лишь недоуменно развёл руками и оба уставились на Панфилова.

— Я ее накачал, — вздохнул Ростислав, поднимаясь, а парни выдохнули с облегчением и заулыбались.

— Чем? — услышала заинтересованный голос Эмира из коридора и закатила глаза.

Взяла телефон и набрала Лену, звонки которой игнорировала весь день.

— Я тебя убью, — прошипела она в трубку. — Твоя родня меня чуть с ума не свела! Больше никаких свадебных платьев, хватит с меня!

— Уехали?

— Уехали, — выдохнула язвительно, — если не приедешь на примерку в течении получаса, я возьму ножницы побольше…

— Буду через двадцать минут! — ответила торопливо, отлично зная подругу: на расправу она скорая. Разрежет и глазом не моргнёт.

— Я засекла, — буркнула недовольно, а я подхватила сумку и понеслась к входной двери, надеясь застать внизу мужчин, но ни одной машины уже не было. Кроме моей, за руль которой наконец-то села я сама. Но успела только выехать со двора, прежде чем мне в бок что-то уперлось, а противный голос сказал:

— Я тебя ждал. Не сидится на месте, да?

— Столько дел, — кивнула согласно, — теперь вот на одно больше. Ты кто?

— Угадай, — усмехнулся в ответ. Я попыталась увидеть его в зеркале, но этот пройдоха умудрился поместиться за моим креслом полностью.

— Шамалов, — пожала плечами равнодушно, — и куда поедем?

— Ты мне скажи.

— Ну, лично я собиралась в салон тряпки выбирать. Поедешь?

Рядом с моим лицом появилась рука с небольшим ножом, а Шамалов противно хихикнул:

— Не поверишь, но у меня две руки.

— Господи, как же тебя там раскорячило, — вздохнула с состраданием, но вместо благодарности получила порез на скуле, который практически не почувствовала, лишь увидела в зеркале. — А это зачем?

— Для профилактики. Где девчонка?

— Вот те раз, — брякнула удивленно, продолжая вести в направлении салона, — вообще, я думала, что у тебя.

— Не эта, — протянул самодовольно, — другая. Та, что подороже.

— Вообще без понятия, о ком ты, — продолжила строить из себя идиотку и получила тычок рукояткой ножа в висок.

— Я думал, ты соображаешь, — вздохнул разочаровано, — но ты такая же тупая дырка, как и остальные. Рули в больницу, овца, пока я тебе брюхо не прострелил.

— Зачем спрашивал, раз знаешь? — удивилась, меняя курс.

— Чтобы знать, на сколько ты тупа, — усмехнулся в ответ.

— А зачем я тебе? Или боишься не справиться с трёхлеткой?

— Эти соплячки такие визгливые, когда рядом нет бабы, — ответил возмущённо, — хочется вышвырнуть в окно. А мертвая соплячка бесполезна.

— Значит, подружку тоже не помиловал? Суров.

— Запарила ныть, — отмахнулся, потыкав меня в бок пистолетом, — шевелись, скоро закроют и придётся делать кучу лишних телодвижений.

— Ты в курсе, что в больницах просто так не лежат, да? — спросила невзначай. — Я была у неё сегодня, она вся в трубках и капельницах и даже глаза не открыла. А мертвая соплячка бесполезна, сам сказал.

— Значит, получу свои денежки в рекордные сроки, — хохотнул ядовито. — А ты хороша. Складно поешь, если бы я уже не забрал деваху, мог бы купиться. На светофоре налево. И газку поддай. Если бы у тебя было будущее, я бы дал совет: всегда оставляй на охране двоих. Мужик просто пошёл поссать, пять минут, но их хватает за глаза.

Я замолчала и задумалась над его словами. Гриша пошёл поссать? Мужик, способный влить в себя бочонок пива и просидеть весь вечер в баре ожидая клиентов? Да и узнал бы он его. Если только Вадим не поставил вместо него своего человека. Но почему Гриша не позвонил? Куда он делся? Черт, и почему Вадим так беспечно подошёл к вопросу? Не мог же он воспользоваться дочерью, хоть и предполагаемой, как приманкой? И для чего? Найти Попову? Отомстить? Что-то не складывается. Совершенно нелогично вместо Гриши оставлять всего одного парня. Совершенно не вяжется глуповатое выражение на лице Вадима с вероятностью, что он подверг ее жизнь опасности целенаправленно.

— Ты врешь, — сказала уверенно, а он хмыкнул:

— Зачем мне это? Соплячка у меня. Пришлось проявить фантазию, но, похоже, ты пришлась ей по душе. Я даже не обману ее ожиданий, привезя тебя.

— Врешь, — усмехнулась, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, но до этого было далеко, — и знаешь, что я сейчас сделаю? Крутану рулем и будь что будет. Как тебе?

— На столько отбитая? — спросил удивленно. — Крутани на светофоре влево, запарился за сиденьем торчать.

— Так даже лучше, машин меньше, есть где разогнаться, — ответила довольно, — в область катим? Наверняка припас какой-нибудь домишко захудалый. Так что там с девочкой? Как планируешь ее выкрасть?

— Вы гляньте какая недоверчивая! — хихикнул мерзко, садясь прямо, а я увидела в зеркале его насмешливое лицо.

— Очень странно, — сказала вслух, пару раз посмотрев на него через зеркало.

— Что именно? — усмехнулся, весело поглядывая на меня. Определенно, настроение у него было на высоте. Понять бы ещё, чему он так радуется.

— Ты симпатичный, — ответила охотно, — но голос до того мерзотный, как пенопластом по стеклу.

— Так лучше? — изменил тембр, а я хохотнула:

— Вообще не помогло. Не расстраивайся.

— Ну ты и сука, — заржал в ответ, а когда смеяться ему надоело, сказал серьезно: — Мелкая у меня. Скоро убедишься. Я уже давно знал, что она в больнице, но, как мы уже выяснили, от мертвого ребенка никакого толка. А состояние ее было так себе, я узнавал периодически. Поразительно, на сколько беспечны работники регистратуры! И за больницей приглядывал. А тут ты со своим красавчиком. Зашла с игрушкой, вышла — без. И с пробирочками, спасибо, кстати. Очень удобно получилось. И спасибо за то, что подружилась с мелкой. Достаточно было сказать, что друг Линды. И назвать кодовое слово, то есть, нашу с тобой крепкую дружбу подтвердить. Угадаешь? — я поморщилась, а он протянул довольно: — Правильно, Вишня. Но не переживай, мелкую не трону, если орать не будет и ее папаша раскошелится.

— Так зачем тебе я? — спросила с удивлением. — Ева исключительный ребёнок, лаской и заботой не избалована, достаточно кормить едой и обещаниями, и несколько дней от неё точно никаких проблем не будет.

— Ты себя недооцениваешь, — усмехнулся в ответ, — а вот я полюбопытствовал. И, знаешь, с миру по нитке за тебя можно получить гораздо больше, чем за одну соплячку.

Я прыснула в кулак, пытаясь унять приступ смеха, но это