Афганский гладиатор - Александр Тамоников

Крымов передал команду всем постам:

– Приготовились. Разведка Асадани вышла к плоскогорью.

Колонна душманов медленно пробиралась по извилистой каменистой лесной дороге. На окраине лесного массива главарь банды, ехавший вместе с бывшим полковником Советской армии Кашниным, остановил машины. Вызвал к себе старшего переднего «УАЗа». К автомобилю подбежал невысокого роста коренастый пуштун:

– Слушаю, саиб!

Асадани сказал:

– Надо провести разведку, Масуд. Мало ли что могло произойти в кишлаке во время нашего отсутствия.

Али взглянул на предателя.

Тот одобрительно кивнул, не проронив ни слова.

Асадани продолжил:

– Выезжаешь к мосту и смотришь селение. Передовой пост должен обозначить себя. Если что не так, не спеши уходить, это ты всегда успеешь. Более внимательно осмотри селение. После чего доклад мне. Но думаю, что все будет в порядке. Ты понял меня, Масуд?

– Да, господин!

– Выполняй приказ.

Душман отбежал от крытой машины босса к своему «УАЗу», и тот поехал к реке.

Асадани повернулся к Кашнину:

– Может, нам спешить бойцов с «шестьдесят шестого»?

– Думаю, рано! Подождем доклада Масуда.

Душман-разведчик не заставил себя долго ждать. Он буквально прокричал в рацию:

– Господин! Беда!

Веко Асадани нервно дернулось:

– Что случилось? Говори толком.

– Передовой пост пуст. Кишлак пуст. Ваш дом и дом господина полковника дымятся. Наших людей нигде не видно! Никого не видно. Очевидно, во время нашего отсутствия кишлак подвергся нападению неизвестного противника!

Асадани сквозь зубы спросил:

– Ты где находишься?

– Как вы и приказывали, у моста. Плоскогорье и кишлак передо мной как на ладони. Но он мертв, господин.

– Говоришь, в Тайхуке никого нет?

– Я все осмотрел через бинокль. Не заметил никого!

Али взглянул на Кашнина:

– Что все это значит, полковник?

Кашнин спокойно ответил:

– А то, дорогой Али, что нам с тобой чертовски повезло.

– Повезло?

– Да! Если бы мы остались вчера в кишлаке, то сейчас в лучшем случае были бы пленены. Тайхук отработала одна из тех групп спецназа, что русские в последнее время применяют из Союза. Из тех подразделений, которые наносят нам наибольший вред, так как мы ничего о них не знаем.

– Ты говоришь так, будто сам не русский!

– Я говорил тебе, что приму ислам, как только окажусь в Пакистане, поэтому твои враги, Асадани, это и мои враги.

– Но почему проклятый спецназ атаковал именно нашу базу? И советские ударили по базе Чарани?

– Отвечаю на твой вопрос. Как мне представляется, разведка 40-й армии узнала о том, что здесь на плоскогорье находится крупный склад вооружения противника, а также я, твой советник, которого мои бывшие земляки очень желают убрать. Вот командованием и было принято решение отработать Тайхук силами секретной спецгруппы. Уничтожить склады, отряд и пленить нас с тобой! И спецназ сделал свое дело. Но... прокололся. А точнее, их игру сломало то, что нас с тобой в кишлаке не оказалось, а командир группы получил информацию об отходе в горы людей Чарани. Что изменило обстановку. Дабы самим не оказаться в ловушке, спецы, отказавшись от поисков склада, не выполнив задачу, поспешили ретироваться к району эвакуации. Впрочем, им ничего другого и не оставалось. А возможно, они получили приказ на отход!

Асадани спросил:

– Так ты считаешь, что спецназа русских в кишлаке нет?

– Я уверен в этом. Эти секретные группы натасканы на стремительные действия по отработке четко обозначенных целей. При отсутствии целей или гарантии на успешное проведение боевой операции они уходят. Нередко для того, чтобы появиться где-то в другом месте и нанести удар по другой цели. Но сейчас их в нашем кишлаке нет.

Али кивнул:

– Хорошо! Ты служил у гяуров, ты знаешь их тактику, но ответь, почему, узнав о складах и тебе, русские решили тащить сюда группу спецназа из Союза, а не попытались уничтожить базу силами своих войск?

– Но это же просто, Али! На пути к Тайхуку лежит Пахлаб и территория, контролировавшаяся до недавнего времени отрядами Чарани. Конечно, части регулярной Советской армии разгромили бы эти отряды, но стоило только войскам начать активные действия в районе Пахлаба, мы, забрав арсенал складов, тут же отошли бы с плоскогорья. И что в итоге заимели бы русские? Разгром, извини, банды твоего друга Чарани? Но это для них мелочь. Рано или поздно Чарани будет уничтожен, слишком уж дерзко он ведет себя. А дразнить русских не стоит. Но не в этом дело. Так вот, все маневры якобы готовящихся к штурму Пахлаба советских войск являлись ничем иным, как прикрытием действий секретной, заброшенной в Афганистан из Союза группы спецназа. Слава Аллаху, их затея провалилась. На этот раз нам удалось переиграть их. И только благодаря тому, что я убедил Чарани увести своих людей в горы, отказавшись от прямого столкновения с советскими войсками.

Асадани задумался. Затем произнес:

– Возможно, ты и прав! Я склонен согласиться с тобой. Однако считаю нелишним продолжить разведку людьми Масуда.

Полковник кивнул:

– Разумное решение. Торопиться нам некуда. Спецназ не настичь. Эти ребята отходят быстро, да и если еще повезет, то они сами налетят на блуждающие вокруг плоскогорья отряды Чарани. Вот тогда можно будет принять участие в охоте на спецов. Главное, подстрелить пару бойцов. И все! Никуда они не денутся. Потому что сами обрекут себя на гибель. Своих ни живых, ни мертвых советские спецназовцы не бросают, а уйти с такой ношей немногочисленной группе, да еще в условиях продолжающегося преследования, тяжело. В результате эти герои встанут, дабы принять свой последний бой! И останутся на земле Афганистана навсегда. Но насчет разведки ты принял правильное решение. Пусть люди Масуда получше осмотрят кишлак. Страховка лишней не бывает!

– Как не лишним будет узнать, где сейчас находятся отряды Чарани.

– Логично!

Асадани вызвал по рации командира группы разведки:

– Масуд?

Тот мгновенно ответил:

– Я, саиб!

– Входи в кишлак и осмотри его. Тщательно осмотри. Особенно места входов на склады. Найдешь кого живого, сообщи! Приказ понял?

– Да, саиб!

– Выполняй!

Главарь банды переключился на Чарани:

– Пахлаб! Я – Тайхук! Прошу ответить!

– На связи, Али! Что у тебя?

– У меня неприятности!

– Вот как?

– Да! Пока я был у тебя, в кишлак наведались спецназовцы неверных. Последствия их налета уточняются.

– Надеюсь, склады им не удалось уничтожить?

– Нет! Иначе половина из уцелевших зданий была бы разнесена в клочья. Ничего подобного моя разведка не обнаружила.

– А полковник-то оказался прав!

– Да, у меня хороший советник. Я хочу узнать, где сейчас находятся твои отряды?

– Они недалеко от плато. Один идет «зеленкой», второй ущельем. Третий, что прикрывал общий отход, где-то позади тебя.

– Странно, что русские не применяют вертолеты.

Чарани усмехнулся:

– Ничего странного. Гяуры попытались провести воздушную разведку направления нашего отхода, в результате получили два сбитых вертолета. Думаю, большие потери им не нужны. Впрочем, русские непредсказуемы, и они еще могут использовать «вертушки».

– Я понял тебя, брат! Надеюсь, скоро встретимся.

– Обязательно встретимся.

Асадани, отключив станцию, посмотрел на полковника-оборотня:

– Слышал разговор?

– Слышал!

– Люди Чарани вот-вот выйдут на плоскогорье. Но до полуночи придется прятать и бойцов, и машины в лесу и пещерах. А также принять караван из Матли. До утра мы должны вывезти весь арсенал складов ближе к пакистанской границе. В Матлинском ущелье найдется место, где можно на время припрятать и оружие, и боеприпасы, и взрывчатку. Туда спецназ не сунется!

– Я бы не был так уверен. Русские могут появиться везде. И в Матли тоже. Но не будем об этом. Что-то долго смотрит кишлак твой разведчик!

Словно услышав бывшего советского полковника, Асадани вызвал Масуд:

– Саиб! Это я!

Али ответил:

– Слушаю тебя!

– В кишлаке только трупы. В основном в двух главных домах. Один из них, первый, подорван изнутри. Все наши люди мертвы. Гяуры убили всех.

– А самих неверных ты не заметил?

– Смеетесь? Если бы они были в кишлаке, то я с вами уже не разговаривал бы!

– Верно! Мы входим в кишлак.

– Где находиться мне?

– Возле подземелий, над складами. Особое внимание перевалу!

– Понял. Выполняю!

Асадани вновь взглянул на Кашнина:

– Ну что, в кишлак, полковник?

– Да! Оно и пообедать время!

– Трупы у тебя не отобьют аппетит?

– Нет, Али! Я их на этой войне видел столько, что воспринимаю как мусор. Который мешает, но не более того! Тем более мусор всегда можно убрать.

Асадани повысил голос:

– Мои павшие бойцы не мусор!

– Конечно, Али! Это я так, образно выразился, отвечая на твой вопрос.

Главарь душманов передал по колонне:

– Внимание! Входим в кишлак!