Уголовное право России. Общая часть - Коллектив авторов

Парадокс, таким образом, заключается якобы в том, что субъект преступления оказывается то за пределами объекта, то внутри его. Парадокс исчезает, если четко представлять себе, что конкретный состав преступления – это законодательное описание преступления в законе, т. е. совокупность признаков, характеризующих все четыре элемента состава преступления: объект, объективную сторону, субъект и субъективную сторону. Состав преступления описывает преступление как определенный юридический факт, поэтому описание не сводится к характеристике преступления как деяния, обладающего указанными в ст. 14 УК признаками, а используются и другие юридически значимые обстоятельства – те, что лежат за пределами деяния, но характеризуют его. Субъект преступления – элемент состава, человек – участник общественных отношений.

Общественные отношения функционируют в качестве упорядоченной системы. Правовые нормы, и уголовно-правовые нормы в частности, охраняют, сохраняют, обеспечивают состояние порядка, упорядоченности общественных отношений. Порядок, закрепленный нормами права и поддерживаемый при их помощи, становится правопорядком – правовой формой общественных отношений. Поэтому посягательство на защищенные уголовным правом общественные отношения есть одновременно посягательство на правопорядок, а деяние не только общественно опасно, но и уголовно противоправно. Объект, таким образом, имеет свою правовую форму, «правовую оболочку», по выражению В. Н. Кудрявцева.[137] Если видеть в правовой оболочке не нечто внешнее, механически надетое на общественные отношения, а их субстанциальное проявление, то правонарушение и нарушение общественного отношения – синонимы. Не следует забывать только, что правопорядок как объект преступления – не второй, дополнительный объект, а внешнее проявление его собственного содержания. Возможное расхождение между содержанием и формой исключает преступность деяния (ч. 2 ст. 14 УК).

Как известно, в XVIII в. в период становления современного уголовного права ведущая позиция принадлежала нормативистской теории, согласно которой преступление – это нарушение уголовно-правовой нормы и, следовательно, норма права – ее объект. Нормы уголовного права не могут быть признаны объектом преступления потому, что, как правильно отметил А. В. Наумов, рассматривать норму в качестве объекта значит отвлекаться от реального содержания тех благ (интересов), которые охраняются уголовно-правовой нормой от преступных посягательств.[138] Однако господствующее мнение не ограничивается констатацией указанного обстоятельства. Норма, как утверждается, «не терпит и не может терпеть ущерба от преступления»,[139] «она не испытывает какого-либо вредоносного воздействия».[140] «Наоборот, то обстоятельство, что преступник осуждается по определенной норме уголовного права, свидетельствует о незыблемости нормы».[141] Более того, осуждение преступника свидетельствует о «“победе” этой нормы над лицом, нарушившим уголовно-правовой запрет».[142] Заметим, что прежде, чем одержать указанную «победу», норма потерпела «поражение», ее требование не было выполнено, запрет нарушен, а осужденный – лишь один из многих, кто избежал ответственности. Если сказать, что нормативное требование «красть нельзя» остается неизменным, даже если кража совершена, незыблемость нормы очевидна. Но столь же очевидно, что каждое нарушение нормы (нормы, а не ее текста; и чем чаще оно совершается, тем в большей мере) разрушает ее нормативность: норма говорит «нельзя», преступление – «можно». Преступление способно к воспроизведению, т. е. несет в себе то, что П. А. Фефелов назвал «антиобщественной ценностной ориентацией»,[143] иначе говоря, норме противоречит антинорма. Практика показывает, что при определенных условиях «преступность начинает ходить с гордо поднятой головой», авторитет нормы умаляется, а то и вообще голос ее не слышен. Итак, нарушение уголовно-правового запрета – это и есть тот ущерб, который нанесен норме. Нарушение нормы – нарушение правопорядка. За правопорядком, как за щитом, находятся объекты уголовно-правовой защиты – общественные отношения. Преступление, разрывая защиту, нарушает нормальный естественный порядок отношений между людьми – действительный объект преступления.

§ 2. Классификация объектов преступления

Действующее уголовное законодательство подразделяет все объекты преступления на четыре группы. Критерием классификации является степень общности характера общественных отношений, взятых под уголовно-правовую охрану. Особенная часть УК разделена на разделы, разделы – на главы, главы – на статьи. Соответственно, объекты преступления делятся на общий, родовой, видовой и непосредственный (классификация по вертикали).

Общим объектом преступления является вся совокупность охраняемых уголовным законом общественных отношений. Выделение общего объекта говорит о том, что уголовное право охраняет не все существующие в обществе общественные отношения, а лишь часть из них – наиболее ценные, и только они могут быть нарушены преступлением.

Таким образом, УК содержит исчерпывающий перечень объектов, их совокупность – общий объект.

Родовой объект – часть общего объекта, объединяющая группу видовых объектов. Примером родового объекта могут служить все общественные отношения, обеспечивающие безопасность, свободу и достоинство личности, т. е. объекты преступлений против личности (разд. VII УК).

Видовой объект – группа наиболее близких по содержанию непосредственных объектов. Он – часть более широкого по объему родового объекта. Каждая глава УК объединяет преступления, имеющие общий видовой объект. Так, общий видовой объект в рамках раздела преступления против личности имеют все преступления против жизни и здоровья (гл. 16 УК).

Непосредственный объект – это то конкретное общественное отношение, на которое осуществлено посягательство. Непосредственный объект в рамках видового объекта гл. 16 УК, например, имеют все преступления против жизни – все виды убийств (ст. 105–108 УК), причинение смерти по неосторожности, доведение до самоубийства, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК).

Значение родового и видового объектов преступления заключается в том, что они отражают общие особенности характера общественной опасности преступлений, входящих в классификационные группы, и позволяют построить на этой основе систему Особенной части УК.

Установление непосредственного объекта преступления имеет решающее значение для квалификации преступлений, т. е. установления соответствия признаков совершенного деяния с признаками состава преступления, предусмотренного в законе. Зачастую внешние картины события (объективная сторона) ряда преступлений схожи или тождественны. Гибель человека может быть результатом убийства (гл. 16 УК), террористического акта (гл. 24), нарушения санитарно-эпидемиологических правил (гл. 25), ряда экологических преступлений (гл. 26), преступлений против безопасности движения и эксплуатации транспорта (гл. 27), посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (гл. 29) или сотрудника правоохранительного органа (гл. 32) и других преступлений. Похищены могут разные предметы: вещи, т. е. имущество (гл. 21), ядерные материалы или оружие (гл. 24), наркотические средства или психотропные вещества (гл. 25). Всякий раз посягательство осуществляется на разные объекты. Их установление требует, по существу, производить анализ всех элементов и признаков преступления: предмета посягательства, формы и содержания вины и т. д. Поэтому установление непосредственного объекта преступления всегда образует заключительный этап квалификации преступления.

Как правило, конкретное преступление наряду с его непосредственным объектом причиняет ущерб и другим социальным ценностям, – достаточно вспомнить, к каким далеко идущим последствиям приводит, например, убийство человека. Эти последствия не игнорируются законодателем, а как бы включаются в само понятие «убийство». В отдельных случаях, конструируя составы преступления, законодатель специально указывает на способность деяния посягать одновременно на два непосредственных объекта. В этих случаях различают основной и дополнительный объект (классификация по горизонтали). В конкретном составе преступления оба объекта равно необходимы, дополнительный объект противополагается основному только потому, что именно основной объект, по мнению законодателя, определяет принадлежность преступления к определенному роду или виду. Разбой, например, – нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья человека, либо с угрозой применения такого насилия. При разбое, таким образом, посягательство осуществляется как на отношения собственности, так и на отношения личной безопасности человека. Состав разбоя помещен в главу «Преступления против собственности» – такова историческая традиция. Поэтому собственность – основной объект, личность – дополнительный. Дополнительный объект в ряде случаев может иметь факультативный характер. Так, загрязнение атмосферы – экологическое преступление, его основной объект – общественные отношения, обеспечивающие чистоту атмосферного воздуха. Причинение вреда здоровью человека – возможные, т. е. факультативные последствия, которых, следовательно, может и не быть, так же как факультативен и другой объект, связанный с причинением по неосторожности смерти человеку. В ч. 2 и 3 ст. 251 УК этим дополнительным объектам придан обязательный характер.