Владыки Аспирона. В гостях у Тьмы - Артём Николаевич Мухин

class="p1">– Её знают только двое.

Я показал им мельком шрам:

Клеймо раба на голой шее.

– Лучше, может быть, я сам?

Древний точно озвереет,

А меня, слугу, не жалко.

Ну, раз хотите, кто готов? -

(В ход пошла моя смекалка.) –

Но он может быть суров, -

В огонь масла я подлил.

Они глянули за дверь.

Один из двух её открыл

И сказал:

– Он точно зверь,

Когда новости плохие.

Лучше ты иди скажи,

А у нас дела другие.

Иди же, раб, и послужи.

Ну что же, я теперь внутри.

Тут был снова коридор,

Шагов на тридцать-тридцать три,

И что-то вроде чёрных штор.

Я коснулся их рукой –

И мысли в голову явились

О жизни, но совсем иной.

Там мы с Аромом роднились.

Он учил меня всему:

Учил врать и предавать,

Учил служить и верить в Тьму.

Я стал реально полагать,

Что мы сражаемся со Светом,

Что мы сжигаем Витальон,

Оба хохоча при этом.

На мне был чёрный капюшон,

Тот, в который я одет,

И мне казалось всё нормальным.

Я так ходил премного лет.

Реальным было всё, детальным.

Тьма разрушила Кирград,

Я лично руку приложил.

Я был этому так рад.

Я убил девчонку… Джил…

Мне будто в лоб водой плеснули.

Горячий поцелуй… Платок…

Тюрьма и суд, и бой в Сорзуле…

Горит в ладошке огонёк…

Я очнулся возле штор,

Но с обратной стороны.

Отсюда лучший был обзор,

Зала точки все видны.

У входа справа есть алтарь -

Чёрный камень с кучей рун.

Была на гравировке тварь,

Какой-то многоногий вьюн.

На алтаре лежал ребёнок,

Парнишка, где-то десять лет.

Он дрожит, как тот мышонок,

Взгляд на Древнего воздет.

Тот сидит на кресле гордо

У одинокого окна.

Была довольной его морда,

Улыбка лёгкая видна.

Мужчина этот средних лет

С серым восковым лицом.

Оно утратило свой цвет,

Жизни не хватало в нём.

На удивленье, он весь в белом.

Мантия касалась пола.

Не выглядел злодеем в целом

Правитель тёмного престола.

К нему тянулся тонкий луч

Чёрной силы алтаря.

Для меня он был колюч:

Там жизнь ребёнка дикаря.

У входа слева – старый стол,

На нём карта Аспирона,

Там кто-то серым всё обвёл,

В углу эмблема скорпиона.

Куча восковых свечей,

Что прогорели до низов.

И больше не было вещей.

Зал был скучен и суров,

Хоть сам при этом был большим:

Шагов под сорок до окна.

Не представлял я всё таким.

Обитель Древнего скромна.

– Я не разрешал входить! -

Усталым голосом сказал. –

Надоело тебе жить?

Кто тебя сюда послал?

Его посох был у ног,

Ослаблен сил его запас.

Из робы палку я извлёк.

Если бить, то бить сейчас!

Сияй, Создатель всех теней!

Явись же в руку, меч Сазара!

За всех загубленных людей,

Тебя настигнет Света кара.

Огромной мощи белый луч

Был отправлен к нужной цели.

Он был ярок и могуч.

Получилось? Неужели?

Но чернющая стена

Собою всё загородила,

И впитала всё она,

А свет мой дальше не пустила.

Чего атакой я добился,

Так лишь того, что раб-юнец

На алтаре не шевелился.

Ему, увы, пришёл конец.

Он очень быстро постарел,

Истлел, усох, развеян в пыль.

Помочь ему я не успел,

Из-за меня теперь он быль.

Поднялся Древний, посох взял,

Но тут же выпустил из рук,

Зубами Живчик его сжал.

Ошарашил этот трюк.

Посох улетел в окно,

А ящер встал со мною рядом.

– Мы с тобою заодно.

Переглянулись быстрым взглядом.

Но наш противник сделал жест,

И тени, что давали свечи,

Со своих сорвались мест,

Забегая к нам за плечи.

Я это делал на суде,

Из каждой поры моей кожи

Ударил свет, он был везде

И тени тут же уничтожил.

Древний запустил копьё,

Что было соткано из мрака,

Чуть ухо не задев моё.

Очень быстрая атака.

Но было видно: он слабел.

Войско многое забрало,

Он скоро будет не у дел,

Нам это на руку сыграло.

Вот лопнула у замка сфера,

Что закрывала от гостей.

Закралась в мысли мои вера,

Что бой закончится быстрей,

Так как кто-то мне поможет

И эту страшную напасть

Со мной совместно уничтожит.

У самого осталась часть

Тех крошек сил, что я берёг.

Мы сражались с ним на равных,

Я вспотел и даже взмок,

Но признаков не видел явных,

Кто окажется в живых,

А кто отправится к Чидару.

Тьмы избегал атак прямых.

С другом дрались мы на пару,

Мы старались бить вдвоём:

Я светом притеснял его,

Живчик же работал ‘лбом’.

Но восхищало мастерство,

С которым Древний нас держал.

Опрокинут был и стол,

И кресло, где он восседал,

Трещиной алтарь пошёл.

Меня же заряжал фонтан,

Через полмира брал там свет.

У тёмного простой изъян:

У него подпитки нет.

Я был недалеко от штор,

Древний в десяти шагах.

Живчик, словно метеор,

Сделал крыльями замах,

Но сбит был прахом со спины.

Я очень поздно развернулся…

От мощной костяной волны

О чёрный камень шибанулся.

У штор охранник, тип из сна,

Не Виртус, а ещё…другой.

Мне сталь меча его видна,

Она почти над головой.

Но Древний закричал вдруг: “Нет!”

Союзника в алтарь он сшиб.

Мне помог подняться Свет,

А вот обидчик мой погиб.

Он высох, как и тот ребёнок,

Отдав всю силу господину.

– Убить хотел тебя, подонок,

На чужое пасть разинул.

Ну, давай теперь сражаться.

Он заметно посвежел.

И пришлось мне отбиваться,

Он меня почти задел.

Если дальше затянуть,

То сюда понабегут,

Нужно поднажать чуть-чуть,

Иначе нас числом сомнут.

В душе открыта дверь владыки:

Там огромный столб из света,

Повсюду огоньки и блики,

И сущность моя в нем согрета.

Я сделал шаг и слился с ним,

Обретя такой подъём,

Он ни с чем был не сравним.

Казалось, мне всё ни по чём.

В реальности держа свой меч,

Я вызвал бешеный поток,

Такой и замок мог рассечь.

Древний тут же сделал блок:

Опять та чёрная стена.

Сколько было влито мощи,

Как сталь отца была плотна.

Но это далось ему проще.

Живчик совершил рывок,

Но угодил мой друг в ловушку,

Схватив на шею поводок.

И, как бездушную игрушку,

Его тянуло к алтарю.

Я не мог прервать поток!!!

Отчаянно в глаза смотрю!!!

Я его не уберёг.

Я хотел его спасти,

Но магия набрала ход.

И всё, что было взаперти,

Сейчас на Древнего несёт.

Такую