Повелитель демонов из Каранды - David Eddings

Закет, до тех пор наблюдавший за деятельностью этой троицы со скрытым любопытством, решил положить этому конец. На следующий вечер, во время ежедневной беседы с Гарионом, он заговорил с ним довольно резко.

– Я, собственно, ничего не имею против того, чем они занимаются, Гарион, – вымолвил он, поглаживая лежащего у него на коленях мурлыкающего котенка. – Они разворошили все осиные гнезда, свитые в темных уголках моего дворца, а потревоженная оса становится подозрительной. Мне нравится, что все эти подхалимчики напуганы и сбиты с толку, – так с ними легче справиться. Но я решительно возражаю против яда. Неопытный отравитель запросто наделает ошибок.

– Да Сади может отравить одного человека на банкете среди ста гостей.

– В его способностях я нисколько не сомневаюсь, – согласился Закет, – но беда в том, что он непосредственно отравлениями не занимается. Он готовит свои снадобья и продает их непрофессионалам. Здесь, во дворце, есть люди, которые мне действительно нужны. Все знают, кто они, и это спасает их от удара кинжалом. Однако неосторожное обращение с ядом может лишить меня целых министерств. Не могли бы вы попросить его больше не продавать своих снадобий у меня во дворце? Я бы поговорил с ним лично, но не хочу, чтобы это выглядело как официальное порицание.

– Я обязательно с ним поговорю, – пообещал Гарион.

– Буду вам очень благодарен. – В глазах императора появилась лукавая искорка. – Но только по поводу яда. Другие его снадобья оказывают довольно любопытное действие. Вчера, например, я видел, как восьмидесятипятилетний генерал ухлестывает за молоденькой горничной. У этого старого дурака уже четверть века таких мыслей в голове не было. А позавчера начальник отдела общественных работ – надутый осел, от одного вида которого меня просто тошнит, – добрых полчаса кряду на глазах у десятка свидетелей пытался взобраться на отвесную скалу. Давно я так не смеялся!

– Найсанский эликсир творит с людьми интересные дела,– улыбнулся Гарион.

– Я попрошу Сади ограничиться успокоительными средствами.

– Успокоительные средства, – рассмеялся Закет. – Премилое название.

– Мне всегда удается найти подходящее слово, – скромно отозвался Гарион.

Рыжий котенок зевнул, поднялся на лапки и спрыгнул с колен императора. Его пестрая мамаша немедленно схватила за шкирку черно-белого котенка и водрузила его на место рыженького. Затем она посмотрела на Закета и вопросительно мяукнула.

– Спасибо, – поблагодарил ее Закет.

Довольная кошка соскочила на пол, поймала рыжего котенка и, придерживая лапой, стала его облизывать.

– Она всегда так делает? – спросил Гарион.

Закет кивнул.

– С тех пор как она стала матерью, у нее много забот, но она не хочет, чтобы я оставался один.

– Она к вам очень внимательна.

Закет взглянул на лежащего у него на коленях черно-белого котенка, который, обхватив его руку всеми четырьмя лапками, яростно грыз зубами его палец.

– Думаю, я вполне мог бы без этого обойтись, – сказал он, морщась от боли.

Глава 9

Самым простым способом избежать вездесущих шпионов, наводнявших императорский дворец, было обо всех важных вещах разговаривать за его стенами, поэтому Гарион очень часто прогуливался по дворцовым паркам в обществе одного или нескольких своих друзей. В одно прекрасное весеннее утро он гулял с Бельгаратом и Польгарой в тени вишневого сада, слушая сообщение Бархотки о последних политических интригах, которые плетутся в коридорах дворца.

– Самое удивительное, что Брадор в курсе почти всего происходящего, – рассказывала девушка. – На вид он вовсе не так расторопен, но его секретная полиция вездесуща.

Бархотка поднесла к лицу ветку цветущей вишни, наслаждением вдохнула ее аромат.

– Здесь они нас, по крайней мере, не слышат, – сказал Гарион.

– Да, но зато видят. На твоем месте, Бельгарион, я бы так много не болтала – даже вне стен дворца. Вчера мне попался на глаза один человек, который усердно записывал каждое слово из разговора, который велся шепотом в пятидесяти ярдах от него.

– Неплохая работа, – заметил Бельгарат. – Как ему это удалось?

– Он глух, как пень, – ответила она. – И за свою жизнь выучился считывать слова с губ говорящих.

– Остроумно, – прошептал старик. – Так вот почему ты все время нюхаешь цветы?

Она с улыбкой кивнула.

– Поэтому, и еще потому, что они так приятно пахнут.

Волшебник почесал бороду, прикрывая рот рукой.

– Ну ладно, мне нужен скандальчик, что-нибудь, что может отвлечь внимание полиции Брадора и позволит нам ускользнуть из Мал-Зэта незамеченными. Закет тверд, как скала, в своем намерении не предпринимать ничего, пока из Хтол-Мургоса не вернется его армия, поэтому нам придется двинуться в путь без него. Найдется что-нибудь, что могло бы отвлечь от нас всех шпионов? – спросил старик.

– Вряд ли, почтенный. Королек Паллии и принц-регент Дельчинский строят козни друг против друга, но это продолжается уже много лет. Старый король Воресебо пытается заручиться императорской поддержкой, чтобы отвоевать трон у своего сына, сместившего его около года назад. Барон Васка, из министерства торговли, стремится подчинить себе отдел военных поставок, но генералы не дают ему ходу. Вот главные события при дворе. Есть еще всякие мелкие интриги, но ничего из ряда вон выходящего.

– А ты можешь взбаламутить воду? – спросила Польгара, едва шевеля губами.

– Попробую, госпожа Польгара, – ответила Бархотка, – но Брадор контролирует все, что происходит во дворце. Я поговорю с Хелдаром и Сади. Есть шанс, втроем нам удастся изобрести что-нибудь неожиданное.

– Время не терпит, Лизелль, – сказала Польгара. – Если Зандрамас найдет то, что разыскивает в Ашабе, она вновь исчезнет, и мы снова будем гнаться за ней, как уже было в Хтол-Мургосе.

– Посмотрю, что можно сделать, госпожа, – пообещала Бархотка.

– Ты идешь в дом? – спросил Бельгарат. Она кивнула.

– Я с тобой. – Он недовольно поморщился. – Много свежего воздуха и движения мне противопоказаны.

– Пройдись еще немного со мной, Гарион, – попросила Польгара.

Бархотка и Бельгарат направились к восточному крылу дворца, а Гарион и его тетушка – к аккуратно подстриженной лужайке, расположенной за цветущими деревьями. Крапивник, взобравшись на верхнюю веточку старого шишковатого дерева, пел так, что, казалось, сердце его сейчас разорвется.

– О чем он поет? – спросил Гарион, что-то припоминая.

– Он пытается привлечь внимание подруг, – ответила она, мягко улыбаясь. – Сейчас весна. Он очень красноречив, дает кучу обещаний, которые нарушит еще до наступления осени.