Хозяин - Ольга Дашкова

не ярость, как в первые дни, которую он пытался накормить мной, делая ее еще сильнее. Я снова словила свой кайф, свой фетиш, бесстыдно кончая, принимая его, прося всем своим видом и телом еще и еще.

Помешалась сама. От этого уже не отмахнуться, так и есть. С каждым нашим проведенным часом вместе я все сильнее проникаюсь этим мужчиной. Больная совсем.

Мурат был другим. Или это уже я сошла с ума, привязываясь к своему… своему…

Кто он мне?

Палач? Хозяин? Первый мужчина, причинивший больше моральной боли, чем физической, а потом приручивший? Так легко и так неправильно.

Кто?

Господи, да о чем я вообще думаю? Села на колени, оперлась на стену, надо было встать, пойти принять душ, но, подняв взгляд, увидела красный огонек в углу под потолком.

Камера. Говорили, что ее отключили, но кому-то очень интересно, как, где и с кем проводит время Мурат Русланович. Хорошее, наверное, вышло порно, не для слабонервных, а для особо озабоченных с пометкой не восемнадцать, а двадцать один плюс.

Равиль Тимурович хочет знать, как, где, а главное, насколько откровенно я «проникаю под кожу», как он выразился, хозяину? А что если все ему рассказать? Почему помощник Хасанова так уверен в том, что я буду молчать и выполнять его требования?

Потому что выходит, что я молчу и выполняю.

Замкнутый круг.

В этом доме каждый ведет свою игру, даже гости. Турчанка строит из себя покорную и милосердную будущую хозяйку, ее брат все также озабочен своими желаниями, тетка поглощена опекой давно выросших детей, Вартан все знает, но ничего не говорит.

Равиль засланный шпион, или у меня чистая паранойя, но он хочет и ждет определенного момента, чтоб прогнуть ситуацию под себя. Охрана всего лишь пешки, садовник – забавный зверек, Луиза Азизовна полна немого обожания на уровне фанатизма и обоготворения Мурата.

А самому Мурату Руслановичу, кажется, на всех и на все наплевать. Неизвестно, что у него на уме и каким будет следующее действие. Велит он казнить или помилует. Только моя роль не вызывает ни у кого сомнений, я лишь девка, которую трахает хозяин.

Еще есть одна постоянно закрытая комната и много алых роз, высаженных по периметру. Дом, полный загадок и тайн. Совсем забыла про оставленную розу на моей постели. Кто-то же ее положил.

Огонек погас. Сеанс закончен. Всем спасибо, все свободны.

За время своего здесь пребывания я стала более циничной, я повзрослела, мне приходится выживать одной не во всем мире, а лишь в отдельно взятом пространстве, так немного легче. Есть время понять некоторые моменты и нарастить толще шкуру.

Встала, медленно прошла в ванную, стараясь не смотреть на брошенный на пол презерватив. Пальцы дрожали под горячей водой, все никак не могла их согреть, хотя в груди все еще тлел огонь, как на выжженном ураганным пожаром поле.

Пригладила волосы, смочив край полотенца, вытерла влагу между ног и бедер, сняла порванные трусики. Сколько могла, оттягивала время от значимого момента в моей жизни. Надо уже смотреть на тесты и думать, как жить дальше, потому что я была уверена на сто, нет, двести процентов, что я беременна.

Открыла створки душевой, взяла сверток, высыпала все, что в нем было в раковину, нашла три тонких белых теста, веером сложила их вместе.

На всех были две яркие розовые полоски.

Две.

Я не знаю, какие должны быть при этом эмоции, но у меня был ожидаемый шок. Совсем недавно я еще ходила в школу, потом выживала как могла, борясь со всем миром, совершила много глупостей, а сейчас я беременна от мужчины, который никак не подходит на роль отца, а главное, не поверит в эту беременность.

Но ему придется об этом узнать, а для начала завтра нужно съездить в город, в женскую консультацию, только не в нашу, где тебя знает каждая медсестра и забрать свой телефон. Рву коробки, аккуратно складываю в аптечный пакет вместе с тестами, прячу на дно шкафа, надеваю белье.

Я максимально собрана и сконцентрирована, потому что понимаю, если сейчас начну паниковать, будут слезы, истерика, а мне этого не надо. А может, это все еще шок и ступор от новости о беременности? И я не верю в то, что беременна?

Уверенно иду до домика охраны, чувствую на себе взгляды, даже тот, что за окнами дома, кто-то наблюдает за мной из гостиной.

– Ты так быстро? Что случилось? – Равиль Тимурович в хорошем расположении духа, пьет чай из большой кружки, улыбается. – Тесты сделала?

– Да.

– И? Тебе стоит принимать поздравления? Или, правильно сказать «вам»?

– У вас странные фантазии. Нет, там ничего, но мне нужно в город, в женскую консультацию, задержка, она бывает по разным причинам, – сама поражаюсь своему спокойному голосу, даже равнодушному. – И еще мне разрешили вернуть телефон, а также дать номер клиники, я сама свяжусь с врачом, у которого наблюдается отец.

Мужчина убирает кружку на стол, откидывается на спинку дивана, мы в комнате отдыха охраны, одни, в его глазах интерес, но есть и некое разочарование.

– Браво, крошка, я аплодирую стоя, ты такая уверенная и дерзкая. Чем больше тебя имеет Хасан, тем сильнее закаляется твой характер.

– Это здесь ни при чем.

– Отчего же? Я видел ваши игрища, скажу тебе, не каждая на такое способна.

Он думал, я покраснею? Начну смущаться, опускать глаза? Нет, не было ничего подобного. А может быть, на самом деле это все – не только секс, а вообще ситуация – закалило так, что я мало чего боюсь? Что он может мне сделать?

Хотя может.

Вывезти из дома в какое-нибудь укромное место, изнасиловать сам, отдать другим, продать в притон, посадить на наркоту, избить, если не буду ему подчиняться, закопать в лесу или бросить просто так, чтоб меня там обглодали звери. И это я сейчас, за несколько секунд накидала вариантов всего ничего, потому что я всегда думаю о том, что может быть еще хуже.

– Верно, ты умная, мне это нравится, все понимаешь.