Танос - Элла Франк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аласдэр устроился на краю кровати, а Лео встал у него за спиной на колени и положил ладонь на плечо:
— Я не причиню вам вреда, никому из вас. Ты же это знаешь?
Аласдэр обернулся и взглянул на Лео с выражением, какого тот никогда прежде не видел. Вампир выглядел усталым.
— У тебя может не быть выбора.
— У нас всегда есть выбор.
— А если они хотят нашей смерти, готов ли ты умереть вместе с нами?
Лео глубоко вдохнул и почувствовал в груди тупую боль. Но её причиной стала не тревога о себе. Невозможность быть с Аласдэром и Василиосом волновала Лео куда больше, чем собственная кончина. При мысли, что он с ними всего на несколько дней — пусть даже недель, — Лео чувствовал себя обманутым.
При этой мысли у Аласдэра дрогнули губы.
— О, file mou, ты, как всегда, жаден.
— Ну, это нечестно. У вас двоих были столетия…
— Вообще-то, тысячелетия.
— Нашёл чем хвастаться.
Аласдэр тронул ладонь на своём плече:
— Леонид, собери всё, что сочтёшь нужным. Нам пора. Мне будет спокойнее, если ты вернёшься в безопасность логова, а не останешься здесь.
— Видишь, — начал Лео, вставая с кровати и запахивая на ходу халат. Он взял книгу, которую читал перед тем, как в его жизни появился Аласдэр, — «Герои, боги и чудовища греческой мифологии», — и прижал её к груди. — Если бы ты или он сказали так сразу, я бы не поднимал такую шумиху. Всё дело в подаче.
Аласдэр потянулся за книгой. Получив её, он прочёл название и поднял бровь.
— Это подарок Элиаса на мой день рождения. Я всегда любил древние мифы и… вот чёрт!
Выхватив книгу, Лео пролистал её и открыл последнюю историю о вампирах, которая называлась… чёрт возьми!.. «Священные книги из Дельф». Там он увидел то, до чего не успел дойти в ту ночь из-за внезапного появления Аласдэра.
Там был…
— Это же Василиос. Полностью обнажённый старейшина на кровати прижимал запястье к губам блондина… «Моим губам» — подумал Лео. — О боже, — произнёс он, переведя взгляд на два других изображения. Аласдэр и Диомед. Подпись внизу рисунка гласила: I archí tou télous — «Начало конца».
— Матерь божья! — Лео уронил книгу, словно та обожгла ему пальцы. Аласдэр наклонился и, нахмурившись, поднял её.
Открыв страницу, которую Лео так внимательно рассматривал, вампир помрачнел, затем бегло просмотрел всю книгу и резко её захлопнул.
— Нам нужно идти. Скорее приведи себя в порядок. Василиос должен увидеть это немедленно.
— К-к-как… как ты думаешь, что это? Руководство? — спросил Лео. — Книга с инструкциями? Думаешь в ней говорится, как навредить вам? Не хочу даже видеть. Сожги её.
Аласдэр покачал головой, затем, твёрдой рукой взяв Лео за подбородок, заглянул в глаза:
— На первом рисунке Василиос кормит тебя, а я наблюдаю. На других — тоже знакомые сцены. Купальни, в которых мы только что были. Айседора возле водопада Неда. Диомед на озере Копаида. И Итон внутри чего-то похожего на клетку. Насколько я могу судить, все эти события имеют большое значение. В этой книге записано всё, что произошло с нами с момента нашей первой встречи. Всё, что мы сделали. Все наши воспоминания.
Лео попытался осознать сказанное, и его мысли заметались с удвоенной скоростью. Затем он выпалил:
— Что там в конце?
Аласдэр пожал плечами.
— Последние страницы пусты. Поэтому нам нужно срочно найти Василиоса.
Лео кивнул.
— Хорошо. Одну секунду. Я только сполоснусь.
— Леонид, поторопись. Боюсь, что то, что нас ожидает, уже как никогда близко.
ГЛАВА 23
Василиос не останавливаясь вышагивал по возвышению в Зале, куда переместился с Диомедом. При мысли о задании, на которое он отправил Таноса, конфликт внутри разгорался с яростной, неведомой прежде силой. Продолжая двигаться по траектории, которую не оставлял уже несколько минут, Василиос поднял руку и сжал затылок.
Началось.
Старейшина не был глуп и умел определять угрозу в собственной среде. А последние пару часов, с момента, когда появился Танос и отправил их к останкам Кроноса у дверей своих покоев, каждой своей клеточкой старейшина чуял, что в игру вступает что-то большое, что-то очень могущественное.
Первым свидетельством этому стало происшествие после суда, когда Леонид чуть не сжёг его с Аласдэром заживо. Именно тогда Василиос понял, что порядок вещей изменился. Но по-настоящему осознать угрозу он смог только после увиденного в коридоре, а потом в камере.
Смерть… без всякого сомнения она была уже близко.
И речь шла не просто о враге. Вампиры имели дело со своими создателями, которые обладали властью над их жизнью и смертью. И чем дальше, тем становилось яснее, что создатели вынесли им смертный приговор. Решили уничтожить всю расу. С подобной угрозой вампиры ещё не сталкивались.
— Брат? Василиос? — позвал Диомед, выдёргивая старейшину из глубоких раздумий в реальность.
Василиос остановился и, развернувшись, посмотрел на своего сребровласого компаньона, сопровождавшего его почти три последних тысячелетия. Затем подумал, что было бы интересно узнать мнение Диомеда о происходящем вокруг.
— Прошу прощения, — ответил он и, спустившись на три ступеньки, направился к Диомеду. — На какой-то момент я задумался о своей жизни.
— А-а-а, значит, твоё беспокойство обоснованно? Не розыгрыш, в который я должен поверить?
— Конечно, оно обоснованно. На нас напали. Не только на наше логово. Не только на нашего первообращённого. Угроза нависла над всей расой. Боги и их монстры, сражение до самого конца. — Василиос покачал головой, а затем поднял взгляд на своего высокого брата. — В любом случае потерь не избежать.
Диомед прищурился и, засунув руки в карманы, спросил:
— Ты говоришь об Итоне?
Василиос ничего не ответил, только продолжал смотреть на Диомеда с серьёзным выражением лица.
— Ты чувствуешь вину из-за того, что поручил сделать Таносу. Для тебя это впервые.
— Это нужно было сделать. И Итон знал об этом. Вот почему он поступил так, как поступил.
— Уверен? — спросил Диомед.
Конечно, он был уверен. Но легче от этого не становилось.
— У Итона было много способов искупить грехи перед Таносом. Но он выбрал путь, означавший верную смерть. Ещё в Лондоне, пустившись во все тяжкие, он знал, какими будут последствия, разорви он узы или повтори подобное. Я ясно дал понять это и ему, и Таносу.
— Брат, это было так давно.
— Не для нас. Для нас это было всего лишь мгновение назад. Вот почему мне сложно смириться. Зачем Итону подписывать себе смертный приговор? Зачем добровольно
