Проблемы международной пролетарской революции. Коммунистический Интернационал - Лев Троцкий

Это меньшинство, очевидно, должно группироваться не по цеховым или профессиональным признакам, а на основании определенной программы пролетарского революционного действия. Это, как мы уже сказали, и есть коммунистическая партия.

Но всеобщая стачка, которую можно лучше всего провести через аппарат синдикатов, недостаточна для низвержения буржуазного господства[160]. Всеобщая стачка есть средство обороны, а не наступления. Нам же нужно опрокинуть буржуазию, вырвать из ее рук аппарат государства. Буржуазия в лице своего государства опирается на армию. Только открытое восстание, в котором пролетариат сталкивается лицом к лицу с армией, нанося контрреволюционным ее элементам жестокие удары и увлекая за собой лучшую ее часть, – только такое открытое восстание пролетариата способно сделать его господином положения в стране. Но для восстания необходима энергичная, напряженная подготовительная работа: агитационная, организационная, техническая. Нужно изо дня в день разоблачать преступления и подлости буржуазии во всех областях общественной жизни: международная политика, колониальные зверства, внутренний деспотизм капиталистической олигархии, низость буржуазной прессы – все это должно составлять материал действительно революционного обличения со всеми вытекающими революционными выводами. Эти темы шире синдикальной организации и ее задач. Наряду с этим необходимо создавать организационные опоры для восстания пролетариата. Нужно, чтобы в каждом местном синдикате, на каждом заводе, в каждой мастерской была группа рабочих, тесно связанных единством идей и способных в решительную минуту своим единодушным выступлением увлечь за собой массу, указать ей правильный путь, уберечь ее от ошибок, обеспечить победу. Нужно проникнуть в армию. В каждом полку должна быть тесно сплоченная группа революционных солдат, готовых и способных в минуту столкновения с народом перейти самим и призвать весь полк перейти на сторону рабочих. Эти группы революционных пролетариев, сплоченных идейно, связанных организационно, могут действовать с полным успехом лишь как ячейки единой централизованной коммунистической партии. Если нам удастся иметь в различных правительственных, в том числе и военных, учреждениях наших верных друзей, открытых и тайных, которые были бы в курсе всех дел, всех замыслов и махинаций правящих клик и осведомляли бы нас своевременно обо всем, это, разумеется, принесло бы нам только пользу. Равным образом, мы только усилили бы себя, если бы нам удалось отправить в парламент буржуазии хотя бы горсть верных и преданных делу коммунистической революции рабочих, тесно связанных с легальными и нелегальными организациями нашей партии, безусловно подчиненных партийной дисциплине, играющих роль разведчиков революционного пролетариата в парламенте – в одном из политических штабов буржуазии – и готовых в любой момент сменить парламентскую трибуну на баррикаду.

Конечно, дорогой друг, это не Ренодель, не Самба, не Варрен. Но ведь мы знаем Карла Либкнехта. Он тоже был членом парламента. Капиталистическая и социал-патриотическая сволочь заглушала его голос. Но несколько слов обличения и призыва, которые ему удавалось бросить через головы германских насильников, пробуждали сознание и совесть сотен тысяч немецких рабочих. Из парламента Карл Либкнехт вышел на Потсдамскую площадь, призывая пролетарские массы к открытой борьбе. С площади он попал в каторжную тюрьму, из тюрьмы на баррикады революции. Он, пламенный сторонник советов и диктатуры пролетариата, считал затем необходимым участвовать в выборах в немецкое учредительное собрание. В то же время он организовал коммунистов-солдат. Он пал на своем революционном посту. Кто такой Карл Либкнехт? Синдикалист? Парламентарий? Журналист? Нет, он революционер-коммунист, который находит себе дорогу к массам через все препятствия. Он обращается к синдикатам, обличая немецких Жуо и Мерргеймов. Он руководит работой партии в войсках, подготовляя восстание. Он издает революционные газеты и воззвания, легальные и нелегальные. Он проникает в парламент, чтобы служить там тому же делу, которому в другие часы дня служит в подполье.

До тех пор, пока цвет французского пролетариата не создаст себе централизованной коммунистической партии, он не овладеет государственной властью, не уничтожит буржуазную полицию, буржуазную военщину и частную собственность на средства производства. А без этого... мастерская не уничтожит государства. Кто этого не понял после опыта русской революции, тот вообще безнадежен. Но и после того как победоносное восстание пролетариата отдаст в его руки государственную власть, он вовсе не сможет немедленно ликвидировать государство, передав распорядительную власть синдикатам. Синдикаты организуют верхи рабочих по профессиям и производствам. Власть же должна выражать собою революционные интересы и потребности рабочего класса в целом. Вот почему органом пролетарской диктатуры являются не синдикаты, а советы, которые выбираются всеми трудящимися, в том числе миллионами таких рабочих, которые никогда не принадлежали к союзам и которые впервые пробуждены революцией. Но мало создать советы. Нужно, чтобы советы вели определенную революционную политику. Нужно, чтобы они твердо отличали врагов от друзей. Нужно, чтобы они были способны к решительным, а если потребуют обстоятельства, то и к беспощадным действиям. Буржуазия, как показывает опыт русской революции, а также венгерской и баварской, вовсе не складывает оружия после своего первого поражения. Наоборот, как только она убеждается, как много она потеряла, ее отчаяние удваивает и утраивает ее энергию. Режим советов означает режим суровой борьбы с контрреволюцией, своей и иностранной. Кто же даст советам, избираемым рабочими различных уровней сознательности, ясную и отчетливую программу действий? Кто поможет им разобраться в запутанной международной обстановке и найти правильный путь? Очевидно, только наиболее сознательные, наиболее опытные передовые пролетарии, тесно связанные единством программы. Это и есть коммунистическая партия.

Некоторые простаки (а, может быть, хитрецы) с ужасом указывают на то, что у нас, в России, партия «командует» советами и профессиональными союзами. «Французские синдикаты, – говорят иные синдикалисты, – требуют самостоятельности и не потерпят, чтобы ими командовала партия». А как же, дорогой друг, – повторяю я снова, – французские синдикаты терпят тот факт, что ими командует Жуо, т.-е. прямой агент французского и американского капитала? Формальная самостоятельность французских синдикатов не предохраняет их от того, что ими командует буржуазия. Такую самостоятельность русские синдикаты отвергли. Они низвергли буржуазию. Они достигли этого тем, что выгнали из своей среды господ Жуо, Мерргеймов, Дюмуленов и поставили верных, испытанных и надежных борцов, т.-е. коммунистов. Таким путем они обеспечили не только свою самостоятельность от буржуазии, но и свою победу над ней.

Совершенно верно, что наша партия руководит профессиональными союзами и советами. Всегда ли это было? Нет, свое руководящее положение партия завоевала в постоянной борьбе против мелкобуржуазных партий – меньшевиков, социалистов-революционеров и против беспартийных, т.-е. отсталых или беспринципных элементов. Правда, разбитые нами меньшевики говорят, что мы обеспечиваем свое большинство путем «насилия». Но каким образом трудящиеся массы, которые низвергли власть царя, затем власть буржуазии, власть соглашателей, несмотря на то, что в их руках был аппарат государственного насилия, не только терпят теперь «насильственную» власть коммунистической партии, руководящей советами, но все в большем и большем числе вступают в наши ряды? Объясняется это исключительно тем, что в течение последних лет русский рабочий класс проделал огромный опыт и на деле имел возможность проверить политику разных партий, групп, клик, сверить их слова с делами и, таким образом, прийти в последнем счете к тому выводу, что единственной партией, которая оказалась верной себе во все моменты революции, во время неудачи, как и во время успехов, была и остается коммунистическая партия. Вполне естественно, если каждое избирательное собрание рабочих и работниц, каждая профессиональная конференция выбирают коммунистов на наиболее ответственные посты. Этим и определяется руководящая роль коммунистической партии.

Сейчас революционные синдикалисты, или, точнее, коммунисты, как Монатт, Росмер и другие, составляют меньшинство в рамках синдикальных организаций. Они находятся там в оппозиции, критикуют и обличают махинации правящего большинства, которое проводит реформистские, т.-е. чисто буржуазные тенденции. В таком же положении находятся французские коммунисты в рамках социалистической партии, проводящей идеи мелкобуржуазного реформизма.