У тихой Серебрянки - Михаил Дмитриев

Успешно прошла операция и в Шапчицах. Правда, роте Василия Трубачева не сразу удалось захватить гарнизон. Гитлеровцы вовремя успели ускользнуть в дзоты и открыли шквальный огонь. Партизаны пошли на хитрость. Они подожгли все дома местных полицейских, а сами отошли и замаскировались невдалеке от гарнизона.

Когда рассвело, все местные оставили дзоты и ушли в деревню к семьям. В это время уже никто не ожидал партизан, и гарнизон оказался почти пустым. Народные мстители легко ворвались в укрепления, взорвали все дзоты, сожгли помещения.

До конца оккупации фашисты так и не восстановили гарнизон в Шапчицах.

В это же утро начальник серебрянского гарнизона вызвал меня.

- Что это значит? - Он пристально посмотрел на меня.

- Это было ужасно, господин лейтенант! Меня искали партизаны, видимо, хотели расстрелять, Я в овине спрятался...

На лице его, как мне показалось, мелькнула тень недоверия, но все-таки он начал успокаивать:

- Ничего, не надо бояться...

Мы вместе пошли по шоссе к пепелищу. Испуганные, обмороженные и безоружные полицаи, услышав, что и меня искали партизаны, стали спрашивать совета, как быть дальше.

- Что им делать, господин лейтенант?

- Что им делать? - переспросил он и ничего не ответил.

- Мы поедем в Довск, может, там помогут нам, - хмуро бросил Савельичев.

- Пусть едут в Довск, - посоветовал я офицеру.

Теперь все они уместились на трех подводах.

ХИТРОСТЬЮ И СИЛОЙ

1

Прошло пять месяцев с тех пор, как в Журавичский район прибыла инициативная группа. Вокруг нее сплотилось уже полутысячное войско народных мстителей. Среди них было 69 коммунистов и 117 комсомольцев. Во многих населенных пунктах работали подпольные партийные и комсомольские организации. Созрела необходимость координировать и направлять всю работу.

8 марта 1943 года у деревни Хвощ состоялось подпольное собрание коммунистов района. Первым обсуждался вопрос о мероприятиях по реализации праздничного приказа И. В. Сталина от 23 февраля. Требовалось всемерно развивать партизанское движение в тылу противника. Коммунисты единодушно одобрили инициативу командования 256-го отряда, которое выделило специальные группы для создания новых партизанских формирований. Так, в Буда-Кошелевский район отправили группу Федора Шилова и Григория Стрикова, в Кормянский Ивана Гаврилова и Фомы Журавлева, в северную часть Журавичского и Пропойский районы - Михаила Журавлева и Якова Никифорова, в Жлобинский - Николая Труснова.

Вскоре группы переросли в партизанские отряды. 256-й отряд стал партизанской бригадой. Ей дали название "10-я Журавичская".

Подпольное партийное собрание утвердило командование: командиром бригады Степана Митрофановича Белых, комиссаром Игната Максимовича Дикана, заместителей комбрига Николая Александровича Труснова, начальником штаба Филиппа Карловича Антонова, помощником комиссара по комсомолу Владимира Фёдоровича Полекшанова.

На этом же собрании был оформлен и Журавичский подпольный райком партии. В его состав избрали самых авторитетных коммунистов: Игната Максимовича Дикана - секретарем райкома, Степана Митрофановича Белых, Ефима Игнатьевича Штапенко, Самуила Павловича Дивоченко, Андрея Федоровича Гончарова - членами подпольного райкома партии.

Большую помощь в организации Журавичского РК КП(б)Б оказал Рогачевский подпольный райком, в частности, его первый секретарь, заместитель уполномоченного ЦК КП(б)Б С.М.Свердлов и командир 8-й Рогачевской партизанской бригады Ф.С.Тарасевич.

265-й отряд, которым командовал К.М.Драчев, вскоре влился в 10-ю Журавичскую партизанскую бригаду, хотя в партийном подчинении относился к Рогачевскому подпольному райкому.

2

На первом же заседании Журавичский РК КП(б)Б решил начать выпуск газеты "Красный партизан", органа районной партийной организации и командования 10-й партизанской бригады. Для ее издания нужны были шрифт, другие типографские материалы и оборудование. Серебрянской подпольной комсомольской организации дали задание достать все это в Корме. Кроме того, Игнат Максимович Дикан, как "попутное задание", поручил сделать все возможное, чтобы фашистская газетенка, выходившая там, перестала существовать.

С Кормой больше всех была связана Катюша Савельева. На нее и легла основная тяжесть выполнения этого поручения.

В кормянской типографии продолжали работать наборщиками Тит Мятников и Александр Руденко, печатником Николай Купцов, а завхозом Михаил Мельников. Немцы насильно заставили их делать газету. Редактором был некто Кирилл Морозов, секретарем - Валентин Якушевский.

Николая Купцова я знал хорошо по довоенному времени, знал к Михаила Мельникова. Они уже несколько раз выручали подпольщиков - печатали листовки. Тексты составляли местные учителя Исаак Костюченко и Федор Кожемякин. Через Савельеву передавал и я свои тексты.

Обычно Николай Купцов стоял у окна и вел наблюдение, пока Тит Мятников набирал листовки. Затем менялись местами: Мятников наблюдал, чтобы никто из посторонних не вошел в типографию, а Купцов работал на печатной машине. Николай или же Михаил Мельников, а позже и Александр Руденко доставляли листовки в деревню Сырск, где жила Савельева. Часть листовок они передавали местным подпольщикам, те расклеивали их в самом местечке и соседних деревнях.

Катюша Савельева, рискуя жизнью, приносила листовки в Белев к моей сестре Анастасии и ко мне в Серебрянку. Несколько раз сан ходил в Сырск, чтобы взять листовки.

Все шло хорошо. Только однажды случилось непредвиденное. Как из-под земли появился полицейский Ремнев. Он схватил оставшуюся на печатной машине листовку, быстро пробежал текст. И не успели Купцов и Мятников прийти в себя, как он сказал:

- Не выдам. Но помогите связаться с партизанами, - и тут же поднес зажигалку к маленькому листку бумаги.

Оказывается, листовки, расклеенные на заборах, привели его сюда. Он долгое время выслеживал печатников, чтобы поймать их с поличным и через них связаться с народными мстителями. Вскоре его свели с партизанами, но самим работникам типографии пришлось теперь быть еще более осторожными, чтобы гитлеровцы не напали на их след.

Вот как раз в это время Журавичский РК КП(б)Б поручил нашей организации достать все необходимое для подпольной типографии. Я вызвал в Серебрянку Катюшу на инструктаж. И она ушла в Корму, чтобы поговорить с Николаем Купцовым. Тот согласился, но поставил условие: шрифты, станок, валики и краски он доставит туда, куда скажет Савельева, если его и его товарищей возьмут в партизанский отряд. Осточертела навязанная им служба.

Безусловно, если материалы и оборудование типографии передадут подпольному райкому партии, да штат типографии уйдет в лес, то фашистская газетенка перестанет выходить, а партизаны будут иметь и свою газету, и своих работников. Конечно же, Савельева согласилась с условием Николая Купцова.