Рожденный с мечом в руке. Военные походы Эдуарда Плантагенета. 1355—1357 - Герберт Хьюит

Есть и те, кто упомянут со словами «хорошая служба в битве при Пуатье». Это некоторые из уже перечисленных людей, а также Джон де Пелингтон (слуга принца), Уильям Бечинтон и Роджер Симондсон (чеширские лучники).

Отсутствие в этих списках валлийских имен объясняется, без сомнения, лишь тем, что реестраль Северного Уэльса не сохранился.

Для Гаскони нет подобного реестра, но среди платежей, которые произвел комендант Бордо, есть ежегодная рента, которую получил от принца Жерар де Тарта, сеньор де Поран «за хорошую службу в Гаскони и особенно в битве при Пуатье».

Мы проследили по документам имена тех людей из армии принца, которые были упомянуты с почетной формулировкой вскоре после сражения. Через шесть столетий мы по-прежнему с уважением отмечаем мужество, мастерство и стойкость не только названных здесь, но и сотен неназванных воинов, которые отразили мощные атаки французской армии.

Правда, в момент, когда счастье окончательно перешло на их сторону, они почувствовали восторг победы и во время преследования использовали свое преимущество, убив сотни бегущих врагов, но это было естественно. Что многих других врагов они не убили, а взяли в плен, полностью согласуется с правилами, принятыми в их время. Итак, мы переходим к вопросу о пленных.

Во время бегства или даже упорядоченного отступления одной из противоборствующих сторон перед командиром другой стороны вставала одна трудная задача. В те времена война имела и коммерческую сторону, а сумма выкупов за пленных могла быть даже больше, чем стоимость добычи. Рыцари, другие тяжеловооруженные конники и лучники надеялись получить для себя пользу от победы, а для этого надо было захватывать пленных. Командиры, конечно, хорошо понимали их надежды и не лишали их этой возможности – при условии, что осуществление надежд не вредит безопасности всей армии в целом. Но потеря строя сражающимися войсками раньше времени все же была серьезной опасностью, и командиры много раз настойчиво приказывали своим подчиненным, чтобы никто не выходил из строя для преследования отступающих врагов. Другой опасностью было настроение, которое вызывала у сражающихся солдат жажда получить выкупы. Главная задача солдата – быстро и вовремя убить врага. Захватить врага в плен и сторожить его – значит напрасно тратить время и нарушать строй боевого порядка, уменьшать его ударную силу, тем самым снижая эффективность действий армии. Были случаи, когда командиры отдавали приказ «никого не щадить» не из-за жажды крови, а по необходимости – для поддержания дисциплины.

Правовая и моральная сторона захвата противника в плен и получения от него выкупа в 1350-х годах, как ее описывает Фруассар, сводилась к трем основным правилам:

1. Солдаты имели право захватывать пленных и удерживать их, пока те не заплатят за себя выкуп.

2. Захватить в плен знаменитого человека было почетно, а получить за него выкуп было выгодно.

3. Но еще больше почета доставалось тем, кто, несмотря на огромное искушение погнаться за личной выгодой, продолжал сражаться везде, где это было необходимо.

Следует помнить, что французы тоже признавали это право и, когда была возможность, осуществляли его так же, как англичане. Отцы Солсбери и Суффолка, например, были захвачены в плен французами и выкуплены.

Перед битвой при Пуатье командующие отдали принципиальные распоряжения по этому поводу. Король Иоанн II, как сообщает «Герольд Чендос», отдал совершенно ясный и недвусмысленный приказ никого не жалеть: «Не щадите их, предайте их всех смерти». Однако он сделал одно исключение: если принц Уэльский будет захвачен в плен, пусть его приведут к королю живым. Более того, была вынесена Орифламма[62].

А для англо-гасконской армии принц, с одобрения своего совета, отдал приказ, который был должным образом объявлен в войсках, «чтобы никто не задерживался надолго возле своего пленника... каждый будет владеть тем пленником, от которого он первый принял клятву покорности». При этой клятве пленный обычно отдавал тому, кто становился его хозяином, что-нибудь из своего оружия или снаряжения.

Во время сражения, когда французы – кто поодиночке, кто группами – стали уходить с поля боя, очень многие воины английской армии помчались в погоню за ними, рассчитывая захватить кого-либо из противников в плен. Фруассар приводит два примера, когда французы поворачивали назад и захватывали своих преследователей в плен. Одним из таких пленных англичан оказался лорд Беркли, который был ранен. Его отнесли в Шательро, лечили там две недели, а затем отвезли на носилках в Пикардию; позже он был освобожден, заплатив за это большую сумму денег.

Когда битва приближалась к концу и началось всеобщее бегство французов, многие из них укрылись в городе Пуатье, под защитой его стен. Во время битвы у ворот города было много убитых, но тех, кто был захвачен в плен, было тоже много, потому что на этом последнем этапе сражения целью победителей везде было не убить врага, а взять его в плен. «Там вы могли бы увидеть, – свидетельствует “Герольд Чендос”, – много рыцарей, много лучников, много оруженосцев, бежавших во всех направлениях во все стороны, чтобы захватить пленных», а Фруассар сообщает, что некоторые английские лучники имели четыре, пять и даже шесть пленных. Успех становился слишком большим.

Что происходило на поле боя, можно судить по свидетельству, которое дал под присягой граф Дамартен о том, при каких обстоятельствах он был захвачен в плен. Сначала его захватил в плен Джон Трейли, оруженосец принца, взял у него шлем и перчатку и поставил своего человека охранять пленника, но тот ушел с поста. Затем графа опять «захватил в плен» некий гасконец, взял у него щит с герба и ушел дальше. После этого солдат из отряда сэра Джона Бленкмаустера в третий раз «захватил» его в плен и привел к графу Солсбери. Чтобы спастись, граф дал клятву верности всем троим, кто его захватывал, и, с согласия третьего из них, также дал ее графу Солсбери. В связи с распоряжением принца «не задерживаться надолго возле пленников» возник спор о том, кому принадлежит граф.

Обстоятельства, при которых был взят в плен французский король, также частично известны. Всеми признана героическая отвага Иоанна II и его ближайших приближенных во время последней схватки. В окружившей короля толпе тех, кто желал взять его в плен, был Дени де Морбек, рыцарь из Артуа, изгнанный из Франции за убийство и принятый на службу в английскую армию. Расталкивая остальных, он пробился вперед и обратился к Иоанну II «на хорошем французском языке». Тот сдался и отдал де Морбеку правую перчатку. За этим последовала безобразная сцена: короля вырвали у де Морбека. В конце концов Уорвик и Кобхем спасли Иоанна II от этих споривших крикунов и привели к принцу. Однако еще один рыцарь, гасконец Бернар де Труа, сумел представить такие убедительные доказательства того, что короля взял в плен именно он, что невозможно было определить, кто из утверждающих это прав. Поэтому пришли к соглашению, что решение об этом примет король Эдуард[63].

К началу вечера, когда рыцари, тяжеловооруженные конники и лучники вернулись после тяжелого боя под стены Пуатье из Шовиньи и из всех сельских окрестностей и привели своих пленных на сборный пункт, где развевалось над кустами знамя принца, стало ясно, что армия, которая по-прежнему находится в походе, не справится с таким множеством пленных. Поэтому многим менее ценным пленникам быстро сообщили условия освобождения, и те, кто поклялся вернуться и привезти в Бордо выкуп до Рождества, были немедленно отпущены. Условия, как об этом пишут, были легкими: считалось, что уплата выкупа не должна разорить рыцаря настолько, что он «не сможет жить согласно своему званию»[64]. Остальных разоружили, но обращались с ними хорошо: правила рыцарства предписывали, чтобы рыцарь был вежлив с рыцарем любой другой страны, и обычное благоразумие подсказывало победителю, что нужно беречь здоровье человека, за которого он надеется получить выкуп.

Неизвестно, взяли или нет Уорвик, Суффолк, Оксфорд, Солсбери или Кобхем кого-нибудь в плен сами, однако в этой погоне участвовали не только воины низших званий, но и высокопоставленные богатые военачальники, о чем свидетельствует приведенный ниже список имен. Бартоломью де Бургерш, друг и ровесник принца, захватил в плен сеньора де Помпадура, капталь де Бюш – графа Шарля д’Артуа, сэр Эдмунд Уонси и Джон де Кентвуд совместно захватили Филиппа, сына французского короля. Однако ни Чендос, ни Одли не захватывали пленных. Первый из них исполнял у принца обязанности начальника штаба и потому весь день неотлучно находился при своем повелителе[65], а второй был образцовым солдатом и «в тот день не брал пленных, а все время сражался и шел в наступление на врагов»[66].