Каникулы оборотней - Галина Черная

Я облегченно выдохнула, поняв, что рассказ закончен.

– Твои предложения? – прямо спросила я у Алекса. – Полчаса слушали этого старого болтуна, а пришли к тому же, с чего начали. Кто теперь будет возвращать геройского шерифа назад?

– А вы не повторяли ритуал еще раз? – не сдавался Алекс. – Иногда срабатывает только второе или даже третье заклятие возвращения.

– Нет, хотя и собирался. Но, знаете ли, дела, дела, беготня, суматоха… Сейчас-то со временем посвободнее. Вот если бы вырваться отсюда, хотя бы ненадолго, – недовольно покосившись на спящего конвоира, облизнулся Мэнсон, – я бы со всей душой! Обязательно надо провести ритуал еще раз, может, тогда я что и забыл, вот и сработало не до конца?

– Эй! – вдруг вскинулась я. – Тихо! Слышите?! Слышите, это же барабаны стучат!

– Индейцы? – заволновался святой отец.

– Ирокезы, – значимо подтвердил командор. – И ведет их наверняка серо-белый кот с орлиным пером у левого уха!

Бандиты, видимо, тоже все услышали и оценили. Они несколько мгновений вглядывались в темноту, а потом вдруг резко бросились к нам. И главное, почему-то сразу уставились на Виннету, то есть на меня, да еще такими недобрыми взглядами, словно я в чем-то провинилась…

– Какие проблемы у моих бледнолицых братьев?

Мне не ответили. В пещеру в диком бешенстве вбежал Грубберт, а за ним по пятам престарелый бандит, тот самый, который уговаривал не связываться с индейцами.

– Я же говорил тебе, Крот, отпусти краснокожего!

– Ты говорил, давай убьем индейца, Джо! Так что не лезь на рожон! Но как они могли узнать?! Сдается мне, предатель среди нас!

– О чем ты, дружище?! Какие предатели в нашей банде…

– Это я потом выясню, дай срок! А сейчас – держите оборону, ребята, будем прикрываться их бесценным Виннету.

– Э-э, я так не согласна, то есть не согласен! – Надоело, что меня постоянно ставят в такое положение, когда ничего другого не остается, кроме праведного возмущения. – И потом, вы все за моей спиной не уместитесь!

– Вот ты и держи оборону, Крот, а нам наши скальпы еще дороги! Валим в город, ребята! У меня аллергия на индейские стрелы! – крикнул рыжий, скрываясь в ночи, за ним последовали и остальные. Бандиты всегда трусоваты по природе. Фрэнк Грубберт напрасно орал и топал ногами, показывая, в каком он бешенстве, – его парни удирали без боя. Видимо, слова «массовая индейская угроза» ассоциировались у них с гораздо более яркими впечатлениями, чем индивидуальная неуравновешенность главаря.

– Предатели, сволочи, иуды! Пропадите вы пропадом! Бегите, бегите прямо ирокезам в лапы, они наверняка перекрыли пути – дорога слишком узкая. А нам пора тушить огни и готовиться к встрече.

Одноглазый опрокинул на каменный пол две масляные лампы, затоптал пламя и вылил большую флягу воды в догорающий костер. В левой руке он держал винчестер, в правой кольт – два дула не мигая смотрели на нас.

– Ого, правительство так быстро прислало войска для нашего освобождения? – радостно изумился проснувшийся федерал, слишком хорошо думающий о своем заботливом начальстве.

– Заткнись, ищейка! Иначе схлопочешь пулю, чтобы не мешался, сейчас ты мне меньше всего нужен.

Снаружи уже были слышны крики, топот, выстрелы, воинственные индейские вопли. Мне показалось, что я узнаю флегматичный голос Зоркого Медведя:

– Следы наших братьев ведут в эту пещеру! Будьте осторожны, воины, помните о коварстве бледнолицых. Пусть ваши стрелы сами найдут черное сердце Бешеного Крота!

Грубберт аж затрясся от страха, но отчаяние придало ему силы:

– А ну, поднимайся, краснокожий! Послужи щитом старине Фрэнку! Эй, вы, раскрашенные черти, прежде чем начнете стрелять – взгляните, кто у меня есть!

Он сунул кольт за пояс, резко схватил меня за шиворот и попытался рывком поставить на ноги. Командор, невероятно выгнувшись, изо всех сил ударил его обеими ногами в подбородок. С диким воплем негодяй врезался в стену! Челюсть придется заменить полностью, зубы можно попробовать собрать…

– О нет! Ему же больно, зачем так сильно?! – не удержавшись, воскликнула я. Алекс, не давая бандиту опомниться, навалился на него всем телом и, прижав к полу, выбил из рук винчестер. Я попыталась помочь любимому и рухнула на них обоих сверху! Чем кучней, тем веселей. Только-только успела схлопотать сапогом в бок, укусить чью-то потную руку, плюнуть в ухо одноглазому, нежно улыбнуться Алексу, как раздался выстрел! Несколько секунд я не дышала… Потом кубарем скатилась с Алекса, думая, что он ранен:

– Милый, ты жив?!

– Если не считать твоего укуса… – болезненно поморщился командор. – А вот для нашего знакомца все кончено…

Я, ахнув, уставилась на тело Бешеного Крота, застреленного в упор из своего же собственного кольта. Видимо, он ухитрился его вытащить, но в процессе борьбы нажал на курок не в лучший момент…

– Отличный выстрел! – пробормотал отец Мэнсон. Он хладнокровно вытащил из ножен убитого охотничий нож и стал резать мои веревки.

Спустя пару минут мы все четверо были на свободе. Конвоир взял винчестер, суперагент – кольт, я – бандитский нож, священник вооружился молитвой – больше ему ничего не досталось.

– Быстрее на выход, там ирокезы. Минута промедления может стоить чьей-либо жизни, а ребята Зоркого Медведя для нас и так много сделали. – Алекс подтолкнул Мэнсона к выходу, а меня обнял за плечи. Бывший преподобный, наверное, не раз за этот вечер удивился, глядя на наше обращение друг с другом – явно не совсем нормальное, если речь идет о двух мужчинах с традиционной ориентацией.

С федералами, кстати, придется договариваться, святой отец еще нужен нам самим. На выходе из пещеры мы столкнулись с Профессором. Его серую шкурку я бы и не различила в ночи среди такого переполоха, если бы он не бросился вперед, всеми четырьмя лапами повиснув на моей левой ноге.

– Агент 013! Как же мы по тебе скучали, – едва не всплакнула я, не убирая голову с плеча Алекса – так теплей и комфортней.

– Алиночка! Милая моя, родная, единственная! Ты жива, жива, жива… Привет, напарник, я рад, что ты тоже… не пострадал, – возбужденно тараторил кот, покрывая поцелуями мою штанину. – А я уже и в овраге искал, и за валуном, и в лесу под кустами… разве что только речное дно не исследовал. Жалел вас страшно, но водобоязнь у меня.

Оленьи Ноги я узнала на подходе, он куда-то посылал одну стрелу за другой. Индейцы бегали в темноте, оглашая окрестности леденящими душу воплями. К нашему появлению они основательно накричались вслед последнему молодчику, беспрепятственно улепетывающему в неизвестном направлении. Отца Мэнсона придерживал за сутану федеральный агент, на всякий случай держа ружье на взводе, индейцы – натуры увлекающиеся.

Из темноты вынырнул Зоркий Медведь, раскрывая объятия нам навстречу:

– Вы в порядке, друзья? Агент 013, то есть Очень Мудрый Зверек, так беспокоился за вас. Да и мы, признаться, тоже. Боялись – не успеем. Мудрый Зверек прискакал к нам на твоем коне, Алекс, бледный и перепуганный: когда он видел вас в последний раз, бандиты наступали. Мы тут же выкопали топор войны!

– Благодарю за помощь, вождь! А это преподобный Продидж Мэнсон из Хромой Собаки, он поможет нам с призраком Шерифа, – представил Алекс неожиданно смутившегося священника.

Зоркий Медведь нахмурился:

– Этот белый человек спаивал ирокезов. Он подсовывал им огненную воду сначала даром, а потом за большую плату. Но сообща мы преодолели эту проблему. На совете племени отчитывали слабых индейцев, стыдили, убеждая, что огненная вода погубит их. Кто уже не мог справиться сам, тех пришлось лечить шаману. Этот человек нам принес много бед, разрушенных семей, опустившихся охотников…

– Простите, я был страшным грешником, но с сегодняшнего дня раскаялся и больше не буду!

– Не будет, я вас уверяю, – весомо подтвердил федерал.

Зоркий Медведь смерил священника недоверчивым взглядом и на всякий случай приставил к конвою еще двух индейцев.

Нас повели к лошадям, которых охранял Храбрый Москит. Он радостно улыбнулся, увидев, что все живы. А я от души повизжала, вися на крутой шее моей противной Бастардки. Кобыла шумно фыркала и тыкалась мне под мышку плюшевым храпом. Вот так, всем скопом, мы вернулись в поселок верных индейцев. В операции освобождения заложников ирокезы не потеряли ни одного воина, разве что кто-то наколол себе ногу, наступив на колесико мексиканской шпоры.

В лагере нас сразу кинулись кормить жареным мясом и маисовыми лепешками, все страшно проголодались и ели так, что за ушами трещало. Суды и разборки было решено отложить до утра, а пока на боковую. Войдя в вигвам, я буквально рухнула с порога на шкуры, не раздеваясь и засыпая уже в момент падения, раскинув наподобие осьминога во все стороны руки и ноги. Коту места хватило – он уснул, свернувшись сбоку от меня клубочком. А вот суперагент, немного помявшись, улегся спать у входа, наверняка порадовавшись, что ночи еще теплые.