Запрещённая реальность. Книги 1-10 - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну ты и жрать здоров, – вздохнул он с завистью, пригладив редкие волосы. – Аки бугай!
– Кто не ест, тот не работает, – отозвался Синельников, принимаясь за третью порцию.
Разговор на время прервался. Еще раз вздохнув, Агапов доел овсяную кашу, запил ее бледным чаем и терпеливо дождался, пока насытится полковник.
Столовая управления на втором этаже здания была, как обычно, заполнена до отказа. Посещали ее даже высшие офицеры МВД, баланс министерства позволял не экономить на продуктах, а повара здесь работали великолепные.
Поднявшись к себе на пятый этаж, Синельников полчаса отдыхал после обеда, полузакрыв глаза и перейдя на глубокое дыхание. Потом помассировал тяжелое лицо, и Агапов поразился перемене: перед ним сидел энергичный, деловой, свежий человек.
– Выкладывай, – кивнул он майору своей крупной головой.
Агапов достал из папки несколько листов бумаги с текстом.
– Это списки уволенных из органов за последние два года. Звездочками помечены профессионалы рукопашного боя. Всего набралось, я имею в виду «звездчатых», тридцать семь человек.
Синельников пробежал списки глазами, ногтем отчеркнул одну из фамилий.
– Юра, мы на верном пути, если Аристава попал в наш кондуит с первого захода. Я и не знал, что он работал на контрразведку.
– Тренером, Викторович, тренером, а не опером.
– Не имеет значения. Начинайте раскручивать всероссийский розыск всех обозначенных здесь, не афишируя, разумеется, наш особый интерес к фигурантам. Что еще?
– В поле зрения ребят попал некто Соболев Матвей Фомич, друг раненного четыре дня назад автослесаря Шимука. Следствие показало, что рэкетиры «наезжали» на слесаря трижды, причем второй раз именно в тот момент, когда у Шимука был этот самый Соболев.
– Ну и что? – Синельников смотрел заинтересованно.
– Парнишка – помощник, что работает у Шимука, – сообщил, что рэкетиры в тот раз убрались восвояси сильно помятыми.
– Ага. Ты хочешь сказать, что Соболев – профи боя?
– Да нет, не похож он на мастера единоборств, если верить тому, как его описал парнишка. К тому же сам Шимук – одиозная личность, здоров, как шкаф. Во всяком случае, по массе и силе тебе не уступит. Недаром его прозвали Ильей Муромцем.
– Как шкаф, значит. Спасибо за комплимент.
Агапов обиженно усмехнулся:
– Ты больше похож на банковский сейф. Я решил понаблюдать за Соболевым втихую, после того, конечно, как определю его адрес. Удалось выяснить лишь одно: недавно он вернулся из мест заключения, так что малый интересный. Конечно, мы можем взять его и без санкции прокурора, если нужно, он изредка навещает раненого друга.
Синельников покачал пальцем:
– Не спеши, следопыт. Как говорил Гилле: свободный черт лучше связанного ангела. Запросите документы ИТК: где сидел, по какой статье, сколько, последите за ним, узнайте, где работает, с кем живет. В общем, все. А потом посмотрим. Но не исключено, что это ложная ниточка.
– Да нет, мне почему-то кажется, что карась попался крупный. На следующий день после ранения Шимука кто-то побывал в конторе Белого и устроил там шухер.
Полковник подтянулся, сел плотнее к столу, в глазах зажглись хищные огоньки. Агапов кивнул, понимая его реакцию.
– Может быть, все-таки будем действовать проще?
Заблеял «горячий» телефон. Синельников снял трубку – звонил начальник МУРа:
– Александр Викторович, зайди.
– Слушаюсь, товарищ генерал. Что произошло?
– Убит Ивакин, замдиректора «Смерша».
Синельников изменился в лице, глянул на трубку с недоверием и очень тихо положил ее на рычаг.
Так же тихо опустил трубку спецтелефона в гнездо и генеральный прокурор, лицо его приняло озабоченное выражение.
– Черт бы его побрал! – выругался он, щелкнув пальцами.
Гость прокурора, молодой человек спортивного вида, с гривой седых волос, с веселым и открытым лицом, которое портили только настороженные, цепкие, злые глаза, пошевелился:
– Неприятности?
– Они убили Ивакина!
– Кто?
– ГГ и его секьюрмен. Дьявол! Ни слова, ни полслова, трах-бах – и готово! А ведь убрать главного следопыта «Смерша» – не комара прихлопнуть. Теперь ВКР закипит как чайник, и возможность контроля над событиями будет утрачена.
– Может быть, я смогу помочь?
– Чем? Ты со своими проблемами управься. Выяснил, кто побывал в твоей хваленой «крепости»?
Молодой человек, а это был майор Шмель Юрий Степанович, наклонил голову, пряча насмешливые огоньки в глазах, но генеральный прокурор ничего не заметил.
– Мне нужны прямые доказательства того, что это действовал «Стопкрим». Обговорите с Рудаковым варианты. И хватит мелочиться! Я имею в виду «работу» бандитов Дадоева. Когда-нибудь они провалятся так глубоко, что даже я не смогу закрыть на это глаза. Все, свободен.
Шмель встал, щелкнул каблуками и вышел. Спустя час он входил в здание «Северо-запад-банка», где его ждал тот самый ГГ, то есть Георгий Георгиевич, о котором нелицеприятно отзывался генпрокурор.
Георгий Георгиевич не был ни президентом, ни даже служащим банка, он имел свой кабинет на самом верхнем – семнадцатом этаже здания, откуда открывался чудесный вид на столицу.
Майора здесь уже ждали. Оставив охрану – троих мускулистых девиц с автоматами, спрятанными в «дипломатах», – у дверей офиса, он пришел в сопровождении местного охранника в кабинет ГГ.
Обставленный современной финской мебелью, кабинет с резными деревянными панелями на стенах, с новейшими видео– и аудиокомплексами японских фирм «Касио» и «Судзуки», поражал размерами, роскошью и функциональной гармонией. Его убранством, сверкающим стеклом, металлом, кожей, великолепными картинами, встроенными барами, шкафами со старинным оружием, керамикой и коллекцией камней, невозможно было налюбоваться. Но Шмель бывал здесь не впервой и сразу прошел к столу хозяина, скорее напоминавшему пульт управления космическим кораблем. Георгий Георгиевич, сверкнув белозубой улыбкой, кивнул гостю на тележку-поднос из толстого стекла,
