Ангел для Зверя - Милана Стоун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А какого мне? Руслан...
Мужчина смотрит долго, держит меня на грани отчаяния и безумия. Пожирая своими темными как смоль глазами.
Закрывает их, сжимает челюсти.
Он выглядит так, словно все это доставляет ему адскую физическую боль.
Легонько касается губ языком, чертит линию и скользит горячей головкой по промежности.
Вверх и вниз. Раз, другой. А потом руками ведет по талии, обнимает за шею и грудь и продолжает скользить по киске.
Снова и снова. Отточенными, сдержанными движениями.
Так медленно и нежно, как внутри рта орудует его язык.
Из горла вырывается хрип, когда я чувствую, как потерянное возбуждения возвращается и вновь заполняет тело, течет по венам, неожиданно увлажняя место между ног...
Глава 34
Огромный зверь за спиной.
Но держит нежно-нежно.
Мне и страшно, и трепетно. И я закрываю глаза и просто отдаюсь этим чувствам.
Просто пытаюсь насладиться каждым движением. Каждым мягким касанием губ и языка.
И вот он уже скользит от щеки к шее, прикусывает кожу на спине и тянется ниже.
А руки, огромные, пугающие, мягко массируют грудь, вынуждая меня глотать собственные стоны, что рождаются в груди.
Но сдерживать их больше не могу, стоит ему коснуться сосков.
Легко, почти невесомо…
Даже не верится, что это все наяву, а не во сне.
Что он со мной так обращается, словно я фарфоровая кукла, что в момент может сломаться. Но я все вынесу, буквально все, что он может мне дать.
— Руслан... — выдыхаю я со стоном и слышу его утробное рычание в ответ.
Чувствую дрожь. Биение его и своего сердец.
Из последних сил впиваюсь пальцами в траву, держа свой вес. И задыхаюсь, когда его плоть не причиняет боли, лишь скользит по клитору, дразня нервные окончания.
Снова и снова.
Мое тело теперь инструмент в его руках, на котором он играет свою мелодию.
Словно точно знает, какие аккорды нужно подобрать.
— Руслан... — постанываю я, прикусывая губы.
— Милая, просто молчи, я и так на грани, — слышу его шепот и поворачиваю голову.
Смотрю в его черные омуты, и сама теряюсь в одержимости, чувствуя, как близка к падению.
Так хорошо мне ещё никогда не было, и я думаю, что не будет.
— Мне больше не страшно…
— Зато страшно мне… — елозит он по промежности все чаще, сжимает грудь чуть сильнее, нападает на губы.
Это не похоже на насилие.
Это не секс. Это сакральная, животная прелюдия.
Соблазнение.
Проба похоти на вкус. Теперь я сама касаюсь языком его языка. Вступая в сладкую схватку и, тяну руку вниз…
Чтобы принять его в себя окончательно и бесповоротно.
— Сделай это…
— Даже не подумаю, — отрывается он, хмыкает и переворачивается на спину, сажая меня сверху.
Я смотрю на зелень, что загораживает нас от внешнего мира, на мужчину, что прекрасен в своей наготе и силе, и чувствую себя почти чистой.
Мне кажется, что именно такие моменты дают мне возможность родиться заново.
Вздрагиваю, когда рука Руслана опускает член к животу и притягивает к себе, чтобы я скользила по нему.
А я не могу оторвать взгляда от переплетения вен, огромной темно-розовой головки, пытаюсь понять, остался ли во мне страх…
Но вместо него лишь удивление, как это может во мне поместиться.
Как это уже входило в меня дважды?
Неизвестно.
Теперь я отчетливо могу понять, почему мне было больно. Здесь даже сильное возбуждение не избавит от дискомфорта.
— Он такой огромный… — с неким восхищением и удивлением высказываю.
— Поговори мне еще… — хрипит Руслан, сжимая челюсть, как будто ему невыносимо больно, двигая меня по члену все быстрее.
Невероятное зрелище. Сейчас я даже не думаю, что происходит с моим телом, я просто наблюдаю за захватывающим зрелищем.
Нет ничего прекрасней мужчины, что, кажется, умирает в страсти и одержимости, но не делает тебе больно.
Осознание врезается в голову, что это из-за меня он так сдерживается, что думает обо мне даже в такие минуты, когда теряет контроль.
Я ощущаю, как плоть подо мной твердеет, словно наливается лавой, темнеет на глазах и часто пульсирует.
Его руки обхватывают грудь и мягко тянут соски. А спина выгибается ко мне.
— Быстрее, просто двигайся, твою ж мать…
Подчиняюсь. Я скольжу по горячей влажной коже, чувствуя, как из меня буквально вытекает смазка, движения становятся более скользкими, а дыхание Руслана более частым и гортанным.
Смело наседаю на него ещё сильней, ни о чем не думая, только наблюдаю за ошалевшим взглядом моего мужчины.
— Ох, бля… Еще. Кристина, еще!
Я вижу, насколько ему плохо, насколько ему хорошо, и это ощущение власти над огромным зверем приносит в душу необычайное волнение и трепет.
Кажется, что я забралась на самое высокое дерево.
Смогла покорить настоящую гору.
Смогла укротить самого зверя.
Может быть, это сейчас придаёт мне смелости отстраниться и обхватить его член рукой.
Он дергается, смотрит ошарашенным взглядом безотрывно и сам накрывает мои пальцы.
Двигает, показывает, как нужно. Руководит, дает мне окончательную власть над собой.
Показывает, как именно можно его подчинить, сделать своим вечным рабом.
С каждым движением его лицо приобретает более резкие очертания. Делая его злее в разы.
В другой момент я бы ужаснулась, но сейчас я понимаю, что он на грани эротического безумия.
— Когда ты перестанешь бояться, я буду драть тебя как суку, — предупреждает он, а я только закусываю губы, зная, что «когда» решать только мне.
Не сегодня. И даже не завтра.
Но однажды я дам Зверю осуществить свою угрозу, и это будет еще одним признаком моей власти.
Возможностью забыть, что кто-то, когда-то попытался меня убить.
Я отдам ему себя полностью и заберу его себе.
А пока... Пока мы насладимся тем, что имеем. Маленьким продвижением в наших отношениях. Маленьким шажком на огромном пути.
— Жду не дождусь, — шепчу я, наклоняясь, невольно оттопыривая зад, на которой со шлепком тут же опускается тяжелая рука, а моя тем временем задает остервенелый темп.
Момент глаза в глаза. Одно безумие, разделённое на двоих.
Мои движения заставляют Руслана сжать мою задницу до боли, другой рукой схватить мои волосы и с громким рыком кончить, брызнув мне на грудь.
Ох... Это было неожиданно.
Горячая субстанция стекает по телу от груди вниз, и я, любопытства ради, касаюсь ее пальцами.
Размазываю между большим и указательным, замечая, как быстро она превращается в
