Роботы не умирают (сборник) - Марат Каби

– Я понял, что я никогда не останусь один на один с собой, это было бы невыносимо, Мел, и я благодарен тебе за это. Ты, наверное, не можешь понять, как. – Он сжал ее руки.

– Я благодарна… – Она замолчала, снова взглянув в его лицо.

– И ты права, я понял, что способен противостоять злу.

– Ты способен на многое, Марти. Иногда мне кажется, что ты можешь все. От этого мне становится немного страшно. Ведь я могу так мало.

– Больше, чем тебе кажется, – улыбнулся он в ответ. – Ну что, я заеду за тобой вечером?

– Я буду ждать.

Они не знали, что из окна небольшой кухни, забыв про остывающий кофе, на них смотрит мама Мелани. А на подоконнике, обвив ноги пушистым хвостом, сидит и, кажется, тоже наблюдает за молодыми людьми когда-то маленький смешной котенок, с трудом взбиравшийся вслед за Мелани по ступеням крутой лестницы. Теперь котенок превратился в красивую, гордую, грациозную кошку.

– Она стала совсем взрослой, – тихо проговорила Саманта. Она неосознанно гладила кошку, а глаза ее смотрели туда, где дети говорили о чем-то очень важном, это она понимала по скованности их поз, по серьезности взглядов. Но вот Мартин подхватил и закружил Мелани, и, увидев это, Саманта с облегчением рассмеялась.

– Дети, хоть и взрослые… Дети…

Она быстро отошла от окна и поправила волосы, стараясь отвлечься, согнать выражение озабоченности с лица, услышав, что Мелани открывает дверь.

– Мама, я сдала экзаменационные тесты, поздравь меня, я так счастлива! – Ее сияющая улыбка полностью подтверждала искренность слов. – Я сегодня очень боялась, а Мартин помог мне. – Взгляд Мелани слегка затуманился, но тут же снова озарился счастьем. Она порывисто обняла мать.

– Я рада за тебя, моя крошка, я так рада. – Саманта хотела бы всегда вот так держать свою маленькую дочку в объятиях. Она опустила руки с неким усилием и, отстранив Мелани от себя, посмотрела в ее лицо, будто хотела запомнить каждую черту.

– Моя такая маленькая, такая уже большая девочка. Тебя снова подвозил Мартин?

– Он очень хороший, мама. – Мелани опустила глаза, тут же смутившись.

– Я знаю, конечно, он хороший, – торопливо подтвердила Саманта. – Как он?

– Ему сейчас непросто, очень непросто. Я хочу быть с ним. Я нужна ему. – Мелани говорила отчужденно, будто сама с собой, а не отвечая на вопрос.

……….

…Ветер трепал рыжие волосы, вырывал из руки тонкий подол платья, собранный у бедра, раззадоривал Мелани, и она смеялась, перехватывая летящую ткань, ближе прижимаясь к затянутой в кожаную куртку спине Мартина. Степенное движение в бесконечном и неповоротливом лимузине никогда не сравнилось бы с этой стремительной ездой, этот выпускной бал уже казался Мелани удавшимся. То, как Мартин удивленно вскинул брови, увидев ее в длинном вечернем платье черного шелка, то, как смущенно улыбнулся, накидывая на плечи кожаную куртку: «Я решил, это лучше, чем смокинг», то, как сейчас они неслись на мотоцикле сквозь сгущающиеся сумерки, – все это уже казалось ей потрясающим.

– Я догоню тебя через минуту, ладно? – Мартин мягко улыбнулся, но она почувствовала, что этот вопрос не предусматривает отрицательного ответа.

– Все хорошо?

– Конечно, только сделаю один звонок.

Как по сигналу, в его кармане зазвонил мобильный.

– Я буду ждать внутри, – она еще раз обеспокоенно взглянула на Мартина. – Только недолго, хорошо?

– Конечно, это дело пяти минут.

Его голос стал отчужденным и жестким, как только он поднес к уху телефон.

– Я на месте, если вы все еще хотите встретиться. Задний двор.

Парни в объемных куртках, накинутых на голову капюшонах переговаривались, сгрудившись в подворотне неподалеку от здания. По изрисованной граффити стене мечутся их тени с острыми иглами арматур, качающимися цепями. Подвижными и неспокойными эти очертания делал непрочно закрепленный, колеблемый ветром фонарь.

Все взгляды обращены на крепкого парня. Стараясь не двигать зафиксированной у корпуса рукой, он говорит зло и жестко. Это голос Стива.

– Я хочу, чтобы вы замочили этого подонка. Понятно? Из-за него Алекс и Джонни еще в больнице, и неизвестно, скоро ли оклемаются. Это не игры. Он один. Мы сделаем все быстро и свалим, нас никто не засечет, а выродок будет наказан.

– Замочить? Я не хочу браться за мокруху… Я человека в жизни не убивал, – голос какого-то парня доносится из плотной группы, и Стиву трудно различить, кто именно из парней засомневался.

– Мы койоты, ты понял? Ты либо с нами, либо против. Либо ты делаешь общее дело и становишься одним из нас, либо мы будем разговаривать с тобой по-другому. Ты понял?

– Да не бойся, это кажется, что страшно. А вообще, адреналин знаешь как в голову фигачит! Считай, экстремальный спорт, – кто-то из парней ободряюще и грубо бьет засомневавшегося по спине.

– Все понятно? Быстро делаем дело – быстро уходим. Если возникнут проблемы – я их решу. – В руке Стива блеснул небольшой черный пистолет и увесисто оттянул карман его толстовки.

Парни двинулись к зданию школы, где вдали от освещенной территории их ждал Мартин, спокойно прогуливаясь вдоль высокого сетчатого забора. В его сознании прозвучал голос Ларри:

– Ты сказал, что это дело пяти минут?

– Не хочу, чтобы Мел беспокоилась. Поэтому нам нужно будет действительно все сделать быстро.

– Я понял тебя. Но их довольно много, нужно это учесть. Судя по приближающимся шагам, шесть человек. Думаю, они не пренебрегли оружием.

– Я понял. Помоги мне все просчитать. Главное, что я теперь совсем не боюсь оказаться среди этого зверинца, верно?

– Спокойствие и внимательность, как на экзамене. Нам не о чем беспокоиться, ты прав, Мартин. А теперь – сосредоточься.

Парни, показавшиеся из арки, приближались плотной толпой, ускоряя шаги. Вдруг Стив что-то резко и глухо выкрикнул, и парни перешли на бег, раззадоривая самих себя этим агрессивным и мощным общим движением.

Мартин, решительно шагавший им навстречу, сильнее оттолкнулся ногой и, стремительно преодолев разделявшее их расстояние, оказался в самой гуще еще не успевших сориентироваться койотов. Поняв, что Мартин уже совсем близко, они, немного потеряв в организованности, судорожно начали наносить беспорядочные удары, инстинктивно желая повалить жертву. Повалить и бить ногами, бить цепями и арматурой, чтобы гаденыш уже не поднялся. Они наносили удары. Но цепи разрезали воздух, куски арматуры не достигали цели и ударялись в асфальт.

– Что за… – парень, не хотевший идти на убийство, серьезно испугался этого бессилия.

Мартин уже отключился от человеческого видения ситуации. Его зрение робота замедляло движения молодых убийц, он успевал приблизить лицо каждого из них, при желании мог рассмотреть каждый шрам на лице испуганного паренька, сигаретный пепел на капюшоне Стива, недоуменно поднятые брови, гримасы злости, бессмысленное напряжение взмахов и ударов остальных парней. Он успевал без напряжения уходить от ударов, оценивая ситуацию.