Звезды падают вверх - Анна и Сергей Литвиновы

Легче всего было бы разузнать обо всем у Савицкого. Милый дядя Володя, конечно, не только рассказал бы все, что знал, но и дал бы совет, как действовать дальше. Однако рабочий телефон полковника тоже молчал. На службе его не было – можно понять: воскресенье. Петренко набрал его сотовый. Может, он на даче? «Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте перезвонить позднее». Петренко уже передал Савицкому на пейджер просьбу срочно с ним связаться, однако прошло сорок минут, а от полковника все еще ни слуху ни духу. Капитан снова набрал номер пейджингового оператора и повторил свою просьбу. Подождал семь минут – звонка опять не последовало. Тогда Петренко вздохнул и набрал домашний телефон Савицкого. Как друг семьи полковника и его протеже он имел на это полное право. Трубку взяла жена.

– Здравствуйте, Инга Петровна.

– А-а, Сереженька, – радушно поприветствовала его она. – Какими судьбами? Что не заходишь?

– Да вот, работы много, – промямлил Петренко.

– Работа не волк, в лес не убежит, – парировала тетя Инга. – Давай закругляйся и приезжай к нам. У меня сегодня расстегаи с визигой.

– Звучит заманчиво.

– Вот и приезжай! Чем ты там в своей общаге питаешься? Супчиком пакетным?

Про пакетный суп, между прочим, была чистая правда.

– Да мне бы с Владимиром Евгеньевичем потолковать надо, – ушел от ответа капитан.

– Нет его. И не знаю, когда будет. Звонил пару часов назад – сказал, чтоб к ужину не ждали. Дела службы, говорит. Ну, как вы все обычно в таких случаях оправдываетесь. – Инга Петровна засмеялась.

– Это чистая правда – дел полно, – проговорил Петренко.

– Ой, врунишка, – совсем развеселилась Инга Петровна. – То-то у вас с Владимиром Евгеньевичем дела в разных местах. Хоть бы сговорились, как женам-то врать!.. Ладно-ладно, шучу… Я вам верю… Давайте там, мужички, не перетрудитесь…

Капитан положил трубку. Вздохнул. Судя по всему, ему предстояло выпутываться из ситуации самостоятельно, то есть искать Кольцова.

«Дачка», о которой Вельская сговорилась по телефону с Олей, оказалась двухэтажным особняком белого кирпича, стоявшим посреди огромного участка за трехметровым кирпичным забором.

Ворота угодливо отворил мужчина интеллигентного вида, кажется, даже в пенсне. Одет он был, однако, в овчинную безрукавку и резиновые сапоги. Алла слегка приоткрыла окно джипа и снисходительно бросила:

– Мы будем здесь жить.

– Да-да, – забормотал дядечка, кивая, – Ольга Евгеньевна звонила. Проезжайте, пожалуйста, Алла Валерьевна, вам показать, где гараж?

– Я помню, – сухо ответствовала Алла и закрыла окно.

– Кто это? – полюбопытствовал Кольцов.

– Олькин сторож. Профессор химии. А она ему платит, как академику.

Сторож с зарплатой академика остался стоять у ворот.

Кольцов оглянулся посмотреть на профессора и без труда разглядел в глазах сторожа плохо скрываемое презрение – Кольцову стало как-то неуютно.

Джип с вызывающим писком притормозил у крыльца.

– Выгружайся! – приказала Алла.

Ее резкий голос и безапелляционный тон напомнили Ивану о жене: Марина тоже обожала командовать. И этот профессор-химик в роли сторожа Марине бы очень понравился. И двухэтажный особняк, скрытый за вызывающе высоким кирпичным забором…

Алла провела Ивана в комнату, площадью никак не менее метров тридцати, с дубовым паркетом и стенами, обшитыми деревянными панелями, двумя огромными окнами, задрапированными гобеленами. Кольцов с некоторой робостью вступил в свое новое жилище и поинтересовался:

– Здесь живут ваши друзья?

Алла снисходительно пояснила:

– Живут они в Москве, на Кутузовском. А сюда иногда приезжают на выходные.

В ее тоне словно читалось: «Слушайся меня, и ты будешь жить не хуже».

Алла открыла громадный зеркальный шкаф, подозвала Ивана жестом:

– Иди сюда, покопайся. Тебе надо переодеться.

Кольцов подошел к шкафу. На плотных рядах плечиков в несколько слоев висели рубашки, брюки, женские кофточки и мужские свитера… Запах духов смешивался с нафталиновым духом. Алла стояла рядом и не сводила с Кольцова глаз. Он выбрал рубашку в крупную голубую клетку и синие джинсы.

– Носки – в боковом ящике, – махнула рукой Вельская.

Иван бросил одежду на огромную кровать и выразительно посмотрел на Аллу, но та, казалось, не собиралась выходить из комнаты. Он буркнул:

– Мне надо переодеться.

Она многозначительно повела носом и сообщила:

– Душ – вон за той дверью. Загляни и туда. Только поторопись.

И вышла из комнаты, на ходу повиливая бедрами и постукивая каблуками.

Оказавшись наконец в одиночестве, Иван устало откинулся на безразмерную кровать. Ему показалось, что, когда Вельская вышла, в комнате стало как-то спокойнее. А пока она стояла рядом с ним, воздух был пропитан тревогой.

И эта женщина предлагает ему – как она сказала – венчурное предприятие?.. Он будет акционером пополам с ней… Но пока Алла что-то не похожа на партнера. Она держит себя с ним как начальница. Как хозяйка – хозяйка положения его, Ивана, его судьбы и жизни. Она предлагает ему Монте-Карло, Лондон, Атлантик-Сити и кучу зеленых долларов… Предлагает свою поддержку и абсолютно легальные деньги. Ведь никому же не запрещено выигрывать. Только отчего-то его совсем не прельщает эта радужная картина.

Иван прошел в ванную. Она сверкала мрамором и зеркалами. На полке у огромного трюмо теснились тысячи, показалось Ивану, флаконов и пузыречков с иноземными этикетками. «А ведь это у людей всего лишь дача, – против воли мелькнуло у Ивана в голове. – Люди сюда просто наезжают время от времени. Как же они тогда живут в городе?» Иван поискал глазами колонку – ничего похожего. Неужели здесь централизованное водоснабжение? Он осторожно открыл кран – тот хрюкнул и выплюнул порцию рыжеватой воды. Поплевался еще, натужно погудел, и полилась чистая тугая струя. Кольцов с наслаждением подставил под нее ладони. Потом заткнул сливное отверстие в ванне: плевать он хотел на Аллины поторапливания. Он нашел на полке морскую соль и пустил горячую воду.

Впервые за сутки рассмотрел себя в зеркале и остался весьма недоволен. На подбородке и щеках вылезла щетина, глаза – покрасневшие и тревожные. Ничего не скажешь – настоящий пайщик преуспевающего предприятия! Иван предпринял дальнейшие розыски и обнаружил в ванной комнате нераспечатанный бритвенный станок, упаковку хороших лезвий и пену для бритья. Лицо-то он приведет в порядок, а вот глаза… глаза…

Внутренний голос внезапно подсказал:

«Глаза у тебя такими и останутся».

– Почему? – требовательно поинтересовался Иван.

Ему почудился ехидный смешок:

«Потому что начальник у тебя – баба».

Иван закончил бритье и погрузился в ванну. Внутренний голос был абсолютно прав: с таким «партнером», как резкая и уверенная в себе Алла, ему будет очень непросто. Но есть ли у него иной выход?

Алла ждала его в гостиной. Сидя в глубоком кресле, курила, пуская дым в инкрустированный потолок. Каблуки ее босоножек утопали в пушистом ковре. Она удовлетворенно оглядела Ивана:

– Ну вот, теперь стал похож на человека. Слава богу, что побриться догадался!

Кольцов внезапно вспылил:

– Послушайте, Алла… – он запнулся.

– Можешь без отчества, – снисходительно разрешила она.

– Так вот, я попросил бы оставить при себе ваши комментарии!

– Как скажете, Иван Петрович, – с ехидной кротостью промолвила она.

Да, эту даму так просто не прошибешь.

Он опустился в соседнее кресло.

Алла продолжала бесцеремонно его рассматривать. Он постарался выдержать ее немигающий взгляд. Наконец она отвела глаза. Загасила сигарету и протянула:

– И откуда ты такой взялся?..

Он нахмурился. Она тут же поправилась:

– Откуда вы такой взялись… В казино – первый раз?

Иван не ответил. Алла сказала за него:

– Видно, что первый. Откуда это у вас?

Иван решил, еще лежа в ванне, что ни словом не обмолвится о своем странном прошлом, только легальные сведения – бывший летчик, ныне таксист – пожалуйста. Но ничего из того, что он рассказывал вчера вечером журналисту Полуянову. Он не может себе позволить быть откровенным. Особенно – с ней.

Поэтому Иван изложил Алле облегченную версию: несколько лет назад он неудачно прыгнул с парашютом. Сильно побился. Мыкался по госпиталям, мучился головными болями. Врачи не скрывали, что прогноз на будущее сомнительный. Ждали «периода отдаленных последствий», пичкали бесконечными таблетками и уколами. Он просился домой: от лечения толку не было. Его не отпускали. Говорили, что еще немного его понаблюдают…

– Какой был диагноз? – спросила Алла. Иван без запинки ответил:

– Перелом основания черепа. Сотрясение и травма.

Далее, продолжал он, кантуясь по бесконечным больницам, Иван начал замечать: ему стало необыкновенно везти в карты. Всех соседей по палате в «дурака» и в «козла» обыгрывал – а что еще делать, как не в карты резаться скучными больничными вечерами? Врачи с ним пробовали играть, своих друзей приводили – и все проигрывали… Нет, денег он с этого никаких не имел. Играл на интерес, от скуки…