Босс на блюдечке - Лина Луисаф

35

Он говорит спокойно, даже ровно, но столько в этом тоне властности и приказа, и столько непоколебимой уверенности в устремленном на меня взгляде, что я теряюсь. Я слышала, как он обращался таким тоном к тем своим сотрудникам, которых желал подавить – и те опускали глаза; слышала, как он обращался так к своим оппонентам – и те сдавались, тушевали под его взглядом; видела, как он смотрел таким образом на высоких чиновников – и те подчинялись его воле; но я никогда не думала, что однажды мне доведется примерить эту ауру на себе.

Я разжимаю пальцы – и повязка падает на пол.

Ирина потрясенно ахает, Екатерина Валерьевна судорожно вздыхает. Меня несколько напрягает подобная реакция, – можно подумать, там невесть что – поэтому я подбираю с пола повязку и пытаюсь намотать ее обратно. Демьян перехватывает мою руку и не позволяет этого сделать.

– Это необходимо зашить, – говорит он, – едем в травмпункт, сейчас же. И не вздумай возражать.

И мы едем в травмпункт.

Я еще пытаюсь отнекиваться, но он непоколебим: молча сажает меня в машину и везет. В травмпункте меня ругают, затем накладывают четыре шва и дают рекомендации, как ухаживать за раной. С каждой минутой я теряюсь все больше и больше: я не привыкла, чтобы вокруг меня было столько суеты – это я развожу суету вокруг Эмилии, это я сильная и это я принимаю решения, как ей поступать. Теперь же, оказавшись на ее месте, я чувствую себя необычно, и потому стараюсь быстрее вернуться в свою старую роль.

– Только зря потратили время, – заявляю я боссу, – из-за какой-то ерунды.

– Это не ерунда, и меня просто выводит из себя мысль, что если бы я не заметил, то ты так и не обратилась бы в больницу. О чем ты только думала?!

Я пожимаю плечами.

– Как это произошло? – никак не успокаивается Демьян.

– Случайно упала на щебень.

– Куда смотрел в этот момент Адам?

– Без понятия, спроси его. Слушай, получилось очень неудобно перед твоими родными, извинись за меня перед ними, хорошо?

– Извинишься перед ними лично. На следующей неделе у меня день рождения, я хочу, чтобы вы с Эмилией на нем присутствовали.

Я бросаю на него быстрый взгляд, мое сердце пускается вскачь.

– Вот как?

– Да. Но запомни – на этот раз никакой работы, никаких неожиданных проверок и прочего. Вы приедете вдвоем – и точка.

Сказал как отрезал – но я и не собиралась возражать. День рождения Демьяна – отличный способ показать всему миру, и особенно всяким зарящимся на моего босса девицам, что место рядом с ним уже занято.

Несколько дней пролетают незаметно. Я разрываюсь между работой и подготовкой к торжеству, все мои мысли посвящены только тому, как наказать недобросовестного проектировщика и как записать Эмилию к Инге, и поэтому я не сразу реагирую как надо, когда за обедом в корпоративном кафе Володя вдруг поднимает неожиданную тему:

– Это правда? То, что тебя пригласили на юбилей Демьяна Евгеньевича?

Мы с ним неплохо сошлись, даже более того, я активно способствую его выдвижению на передовые роли в бухгалтерии. Мне весьма удобен наш союз: он предоставляет мне необходимую информацию, – факты, слухи, сплетни, шепотки, – взамен же получает довольно ощутимую поддержку с моей стороны. Я лелею честолюбивую мечту посадить его однажды во главе отдела, и меня приятно греет мысль о том, что и у меня, как у Геннадия Евгеньевича, теперь есть свой собственный удобный человек.

– Не только меня, еще и мою сестру, – мне удается произнести это с деланным безразличием, – они с шефом друзья детства.

– О! – брови Володи удивленно взлетают вверх.

– А еще она скоро будет работать здесь, – добавляю я, – вместе со мной и Демьяном… Евгеньевичем. Я уже готовлю ей рабочее место.

– Мои поздравления, – Володя улыбается, но затем тут же хмурится, – только теперь все до единого уверятся в том, что у тебя особые отношения с боссом. Мало того, что ты единственная, кого пригласили на праздник из наемных сотрудников, так еще и твоя сестра тоже минует все этапы собеседования и выйдет сразу на работу.

Я беспечно нанизываю помидор на вилку:

– Ты же знаешь, мне абсолютно плевать на то, что думают обо мне все эти ваши калоши, уж я бы на их месте нашла занятие поинтереснее, чем обмывать чьи-то косточки, но если обсуждать меня за моей же спиной – единственное, на что они горазды, то мне их искренне жаль. Нет, вру: все же плевать.

Он хмыкает – и на этом тема моих «особых» отношений с боссом закрыта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍