Общество сознания Ч - Александр Сегень
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мальчик перестал плакать, всхлипнул, глядя на своего похитителя с вопросом во взгляде.
- Ну? Глазастик! Как тебя зовут?
- Серрожа, - сказал малыш.
- А фамилия твоя как?
- Беррокурров, - послушно отвечал мальчуган.
- А где ты живешь?
- Макве.
- А как твоего папу зовут?
- Боррис.
- А фамилия папы?
- Беррокурров.
- Доставлю я тебя к твоему папе! - весело подмигнул ему Сергей Михайлович, лишний раз убеждая себя в том, что совершил правильный подвиг.
Отец мальчика был главным редактором той самой газеты «Бестия», в которой он сегодня видел фотографию Чикатилло. Это что, случайность? А может - нет?
- Случайность, я спрашиваю?
- Чучайнось, - вздохнул Сережа.
- Эх ты, «чучайнось»! Я гляжу, на тебя тоже Ч подействовало. Ну ничего, отмоемся от него. Скоро увидишь папу.
- Папу, - снова вздохнул малыш, успокаиваясь.
Приехав домой, Сергей Михайлович разбудил Людмилу Петровну и сразу стал вводить ее в курс дела:
- Мама, не пугайся! Этот малыш - сынок главного редактора газеты «Бестия». Его похитили, понимаешь ты? Я не шучу.
- Я вижу. А как он у тебя оказался?
- Я похитил его у похитителей, все очень серьезно, мне пришлось одному из этих ублюдков раскроить череп.
- Насмерть? - вскрикнула Людмила Петровна.
- Едва ли, - усмехнулся сын. - Все-таки я знаю, в какое место черепа бить, чтобы оглоушить, но не насмерть.
- Тут твое черепословие пригодилось, - вздохнула мама одобрительно. - А это правда малыш главного редактора?
- Если не веришь, возьми газету, посмотри, как фамилия этого, который издает «Бестию», спроси у мальчика, как его фамилия. Как твоя фамилия, Сережа?
- Беррокурров, - послушно ответил мальчик.
- Вот видишь! - торжествовал Сергей Михайлович. - Времени нет, мамочка! Переодень его, пожалуйста, из этой чертовой хламиды в его нормальную одежонку. А я - звонить.
Едва он подошел к телефону, как раздался звонок.
- Алло?
- Тетерин! - взвился в трубке голос Евдокии. - Да ты с ума сошел! Козел! ты хоть понимаешь, что ты теперь - покойник? Татарин ты, а не Тетерин! Идиот! Кретин! Подонок! Я так в тебя верила! Твое счастье, что Святослав Зиновьевич жив остался. Лучше тебе добровольно вернуться и привезти мальчика. Подожди, сейчас ты будешь разговаривать с его мамой…
Но Сергей Михайлович не захотел разговаривать с этой лахудрой, он нажал телефонный рычаг и крикнул:
- Мама! Там в газете «Бестия» есть телефон главного редактора?
- Есть, - отозвалась Людмила Петровна, неся газету. - Но какой теперь главный редактор? Полночь ведь! Половина первого.
- А вдруг? - понимая, что звонить без толку, сказал Тетерин и, взяв из рук Людмилы Петровны газету, на всякий случай все же набрал указанный телефон.
Гудок, второй, третий…
- Алло! - раздался встревоженный голос.
- Здравствуйте, - сказал Тетерин. - Я бы хотел связаться с Борисом Игоревичем Белокуровым по весьма срочному, безотлагательному делу, касающемуся его сына.
- Я Белокуров, я! Что вы знаете о моем сыне? Где он?
- Он у меня.
- А вы кто?
- Меня зовут Сергей Тетерин. Я похитил вашего сына. Сережа сейчас в моих руках.
- О Господи! Час от часу не легче! Сколько вы за него требуете?
- Нисколько. Вы думаете, это киднэп? Да нет же! Разве бы я стал называть свои имя и фамилию, если бы требовал с вас выкуп!
- Да, действительно… Так вы что, украли его у Тамары? Как? Где? Зачем?
- Я вам все объясню, но будет лучше, если я прямо сейчас к вам прибуду. Называйте свой точный адрес. Объяснять, как ехать, не нужно. Лучше я посмотрю по атласу. У меня атлас Москвы с указанием каждого дома.
- Хорошо-хорошо…
Главный редактор «Бестии» взволнованно назвал адрес.
- Минут через сорок я буду у вас, - оповестил его Тетерин и повесил трубку.
Телефон тотчас снова стал трезвонить.
- Алло, - снял трубку Сергей Михайлович.
- Послушайте, вы! - раздался голос, по-видимому, принадлежащий Сережиной маме, жене Белокурова. - Если вы что-то там себе возомнили, то ни о чем таком не думайте. Отец издевался над ребенком, это законченный алкаш и сволочь, к тому же по нему тюрьма плачет за антиправительственные статьи и злостный антисемитизм. Не достаточно вам такого портрета? Единственное наше спасение - сбежать в Америку, потому что здесь, в этой стране, у негодяя большие связи, только поэтому он до сих пор не за решеткой. Поняли вы или нет, герой в тапочках? немедленно хватайте моего сына и возвращайтесь сюда. Гарантируем, что с вами ничего не сделают, а если вы окажете благоразумие и раскаетесь, то и вовсе простят.
- Сереж! - снова зазвучал в трубке голос Евдокии. - Не дури, дурачок мой. Прости, что я так грубо с тобой разговаривала. Сделай так, как тебе сказала Тамара, мать мальчика. Опомнись, очнись! Бери малыша и возвращайся. Только будь осторожен, не попадись милиции, ведь ты выпивши. Это тебе вино в голову ударило. Святослав Зиновьевич не рассчитал, что ты можешь так окосеть.
- Ева! - перебил ее Сергей Михайлович. - Слушай меня внимательно. Ты попала в страшное место, в которое хотела втянуть и меня. Я нисколько не пьян. Я сейчас трезвее самого трезвого. Во всей России сейчас нет человека трезвее меня. Послушай, Ева! Я видел там Чикатилло. Тихо только, молчи! Я видел Чикатилло, понимаешь ты такое? Это тебе не шуточки. Поэтому ты сейчас незаметно покинешь это зловонное болото и отправишься к себе домой, а мы с Сережей будем ждать тебя там. Поняла?
- Поняла, поняла, Сереженька.
- Договорились?
- Договорились.
Тетерин повесил трубку, потом снял ее и положил рядом с телефоном, чтоб никто больше не мог дозвониться.
- Ты что, и вправду собираешься… А, я поняла, отвлекающий маневр. Так? - спросила Людмила Петровна.
- Да. Готов? Не будем больше терять время.
- Он замерзнет.
- Ничего, в машине тепло.
Малыш стоял, одетый снова в штанишки, клетчатую синюю рубашку и свитерок. Сонно хлопал глазами.
- Бедный, час ночи, а он не спит, - пожалела его Людмила Петровна. - Мне бы такого внучка. Сереж! Когда?
- Будет, будет тебе такой, не волнуйся.
- Умру, не доживу.
- До свиданья, мамуля, в ближайшие дни меня дома, как ты сама понимаешь, не жди. При возможности буду позванивать. Но ты ни о чем не волнуйся, все будет хорошо. Я все расскажу тебе потом. Ты можешь гордиться своим сыном.
Последнюю фразу он произнес нарочно с особым проникновением, чтобы она все эти дни, покуда его не будет дома, меньше волновалась, а больше гордилась. Хотя, может быть, он к утру уже и вернется. Как бы то ни было, а Сергей Михайлович и сонный малыш опять садились в «мыльницу» и ехали по ночной Москве. К ним еще добавился третий попутчик - девятимиллиметровый «Стечкин» покойного генерал-майора Тетерина с полной обоймой в двадцать патронов. Сын покойного генерал-майора, умершего в год развала СССР, был теперь готов к любому дальнейшему развитию событий этой ночи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});