Душа Ардейла - Сергей Бадей

Здесь город преобразился. Дома имели опрятный вид. Запахи, неотвязно преследовавшие Барата, исчезли. Между домами и деревьями были натянуты гирлянды разноцветных флажков и фонариков. Столики таверн под разноцветными полотнами были выставлены на улицу. За ними располагались отдыхающие люди. Неспешно прогуливавшиеся прохожие дополняли эту атмосферу праздника, который только что миновал или приближался.

Тоболт целеустремленно шагал дальше. Похоже, что он заново узнавал те места, в которых родился и вырос.

— Ага! — бормотал он. — Лавка одежд Саламаха все еще стоит на этом месте… А вот это что-то новое… Я вот так, сходу, и не могу признать этот торговый герб…

— Кто пропустил сюда этих оборванцев? — неожиданно прогремел гневный голос.

Барат оглянулся на свирепо взиравшего на них господина. Широкий пояс, высокие сапоги, перчатки, обтягивающие кисти рук, щегольская шляпа набекрень. Камзол пестрел белоснежными кружевами, выпирающими из всех, даже казавшихся невозможными, мест. На вид лет под сорок.

— Это кого вы назвали оборванцами, милейший? — моментально среагировал Тоболт. — Я ведь могу эти слова воспринять как оскорбление. Я, Тоболт Лоранский, к вашим услугам! Или вы хотите сказать, что я не имею права ходить в таком виде, в каком мне заблагорассудится? Я уже стар, но вы можете скрестить мечи с моим спутником. Он достойно может вас наказать за оскорбление…

— Я благородный Сильвер Каспаччо! Вы предлагаете мне скрестить мечи с каким-то наемником? — возмутился господин. — С какой это стати?

— Вы назвали нас обоих оборванцами, — ухмыльнулся Тоболт. — Вы, должно быть, знаете, что среди некоего народа есть только благородные семейства… Барат, друг мой, снимите головную повязку. Значит, оскорбление прозвучало и в адрес этого юноши. Я, пожалуй, уступлю ему первому очередь сразиться с вами.

Сильвер в немом изумлении взирал на белоснежные волосы Барата, рассыпавшиеся у того по плечам. Барат, подыгрывая Тоболту, невозмутимо засунул головную повязку в карман и извлек из спинных ножен Огонь.

— Прямо здесь, или отойдем в иное, более удобное место? — поинтересовался он.

— Ар-ар-дейл… — пробормотал Сильвер, бледнея прямо на глазах. — Но я же не знал, господа! Вы очень удачно изобразили этаких оборванцев… Конечно же, если это вам не очень понравилось, то я приношу свои извинения…

— Извинения приняты, благородный Сильвер, — степенно проговорил Тоболт и повернулся к Барату: — А как вы, мой юный друг?

Барат в некотором затруднении взглянул на старика. Он уже настраивался на поединок, который казался ему неизбежным. Внезапно прозвучавшие извинения и то, что они были приняты, Барата несколько обескуражили. Тоболт едва заметно кивнул ему.

— Извинения приняты, — повторил Барат вслед за Тоболтом, и услышал вздох облегчения, невольно вырвавшийся у Сильвера.

— Как-то это непонятно, — сказал Барат, когда они отошли на приличное расстояние от места конфликта. — Я думал, что сейчас будет бой. Даже уже прикинул, куда сложить останки этого красавчика.

— Бой? — удивленно откликнулся Тоболт. — Сразу видно, что вы не жили в столице, мой друг. И, как человек благородного происхождения, я не мог поступить по-другому. В худшем случае — я подчеркиваю, в худшем случае, — мы бы договорились о том, где встретятся наши секунданты, чтобы обговорить условия боя. Но я не зря попросил тебя снять повязку с головы. Скрестить меч с ардейлом рискнет только сумасшедший или отчаянно храбрый человек. Сильвер не производит впечатления ни того, ни другого. А устраивать поединки в день моего прибытия в столицу не входило в мои планы. Да и поединщик из меня, сам знаешь, не очень… А то, что ты вытащил меч сразу, посреди улицы, его испугало не на шутку! Ха-хах-ха!

Окружающий вид снова изменился. Теперь Тоболт и Барат двигались среди особняков знати. Прохожих стало значительно меньше. На путников, конечно же, обращали внимание, но попыток выяснить — кто, что и откуда, не возникало.

— Сюда! — Тоболт решительно повернул направо. — Во — он, видишь? Здание желтого камня, в окружении стройных тополей? Это мой дом. Единый! Как долго я в нем не был! Как же я скучал о нем! Ускорим шаг, мой друг, ускорим!

Тоболт, казалось, не замечая тяжести походного мешка, поспешно засеменил к указанному особняку. Барат широко зашагал за ним, удивляясь про себя неожиданному открытию. Вот такой невзрачный и простой старик внезапно оказался знатным вельможей. То, что Тоболт обладал широкими знаниями во многих областях наук, не вязалось с представлением о богатом благородном владельце такого особняка.

Участок, находившийся за высокой ажурной металлической оградой, содержался в идеальном порядке, несмотря на длительное отсутствие владельца. Ограда была аккуратно покрашена.

Тоболт остановился у калитки и нерешительно протянул руку к вычурной цепочке.

Его рука несколько подрагивала от волнения. Вот он глубоко вздохнул… и дернул за цепочку. Где-то в глубине дома ударил колокольчик. Его мелодичный звон едва достиг слуха Барата. Некоторое время ничего не происходило, но вот показался пожилой человек, приближающийся к калитке. Он хмурился, рассматривая неожиданных посетителей. Не делая попыток открыть калитку, человек остановился и спросил:

— Чего вам, люди?

Тоболт, прищурившись, внимательно вглядывался в лицо человека.

— Матур?.. — нерешительно произнес он.

— Откуда ты знаешь мое имя? — удивился человек. — Разве мы знакомы, оборванец?

— Надо же, — печально обернулся к Барату дядюшка. — Собственный дворецкий называет меня оборванцем! Наверное, мы действительно выглядим не очень презентабельно. Хотя мне почему-то казалось, что все с нашими нарядами в порядке.

— Как это я могу быть твоим… — начал Матур, но прервался, с изумлением вглядываясь в лицо стоящего за оградой нищего. — Не может этого быть! Мы уже давно оплакали вас, мой господин! Вы ли это? Или, быть может, это ваш призрак явился нам?

Дворецкий поспешно распахнул калитку.

— Что?! — взревел дядюшка Тоболт. — Я — призрак?! Ну, это уже слишком! Кем меня только ни называли за эти прошедшие годы. Но это чужие люди! Кое-кого я все-таки смог простить. И надо же, под конец моих скитаний собственный дворецкий, у дверей моего собственного дома, называет меня сначала оборванцем, а потом уже и совсем низводит до положения призрака! А не боишься ли ты, что этот призрак сейчас прикажет высечь тебя на заднем дворе?

— Господин! — Матур опустился на колено. — Мы рады видеть вас в вашем доме!

— Встань, мой друг! — Тоболт ласково опустил ладонь на плечо слуги. — Я не сомневался в твоей преданности. Но мы устали после долгого пути. Распорядись приготовить воду для мытья, еду и две кровати. Именно в такой последовательности. Да! И не забудь об одежде для меня и этого молодого воина. В чем-то ты прав, и эти тряпки, служившие нам одеждой, не очень-то приличествуют Тоболту Лоранскому и его благородному другу.