Невозможное (СИ) - "Mb Vivian"

— А что всё-таки произошло в Рыбацкой деревне? — спросила Эмили. — Насколько я понимаю, экспедицию туда организовал как раз мастер Виллем. Что они искали? Вы были там?

— Нет, я в этой экспедиции не участвовала, слава Великим, — вздохнула Юри. — К тому времени Лоуренс и его группа уже покинули Бюргенверт, и я вместе с ними. А в Рыбацкой деревне… Учёные отправились исследовать тело мёртвого Великого, которое, по слухам, море выбросило на пляж. Оказалось, что жители деревушки поклонялись этой Великой — Матери Кос, матери Моря, — как божеству. И, естественно, когда на побережье заявились чужаки с намерением потревожить мёртвое тело… Жители деревни встали на защиту своей богини. И её нерождённого ребёнка.

— Ребёнка?.. — Эмили побледнела ещё сильнее и прижала руку ко рту.

— Да. Кос была беременна. И учёные решили… Просто потому, что мать всё равно была уже мертва… Они решили извлечь плод и забрать в университет для исследований. Такого надругательства над телом своего божества жители деревни уж точно не могли стерпеть — и напали на членов экспедиции. Охотники едва сумели отбить первую атаку — а потом перешли в наступление. Местные жители использовали какие-то жуткие проклятия, которые мгновенно убивали сильных, натренированных Охотников. Это разозлило пришельцев ещё больше, и в итоге они перебили всех жителей деревни — включая стариков и детей. Для Охотников эти уродливые рыболюди были просто чудовищами… А они ведь не были виноваты в том, что сила матери Кос так видоизменила их тела. Они просто защищали свой дом и свою богиню от посягательств чужаков.

— А откуда вы всё это знаете, если сами не были там?

— Мне рассказал… Один из Охотников, — после небольшой паузы сказала Юри. — Сведения об этой экспедиции были строжайше засекречены — ни Виллем, ни Лоуренс не хотели, чтобы правда о тамошних событиях выплыла наружу. Но вышло так, что… В общем, один из Охотников спустя какое-то время оказался у нас в Зале исследований. Он сошёл с ума и бредил… Или наконец-то обрёл рассудок, кто знает… — Она коротко вздохнула.

— И что было дальше?

— А дальше… Герман разругался с Виллемом и отказался помогать Бюргенверту. Остался в своей старой мастерской. А через год Мария покончила с собой.

Эмили охнула.

— Да, она не смогла жить с таким грузом на совести. — Юри печально кивнула. — И ушла, и оставила приёмного отца с удвоенным, да что там говорить — удесятерённым грузом вины.

— Ужасно, — прошептала Эмили, вытирая глаза.

— Все те времена были полны ужасов, — горько сказала Юри. — Я могла бы много рассказать тебе, но… Ни к чему в твоём положении слушать такие вещи.

— Скажите только… Лоуренс обратился, и его убил бывший друг, Брадор; это правда?

— Да, так и было. — Юри судорожно вздохнула. — Брадор убил Лоуренса в Главном соборе, сдался служителям Чёрной Церкви и был заключён в камеру в подземелье нашего Зала исследований, где содержали самых буйных… пациентов. И через какое-то время, по слухам, умер там. Во всяком случае, больше я ничего о нём не слышала, хоть и работала в то время в клинике.

— Значит, Зал исследований — это клиника Хора? — уточнила Эмили. — А какая работа тогда там велась? И как с Хором связана лечебница госпожи Йозефки?

— А ты была знакома с Йозефкой? — спросила Юри. — Ты ведь правильно поняла — сейчас клиникой заведует уже не та Йозефка, а её двойник, если можно так выразиться, — учёный из Хора, выполняющая задание по «полевым исследованиям». После смерти Лоуренса работу врачей-исследователей в Верхнем Соборном Округе возглавил его старший помощник — Морроу, а ассистирует ему моя старая знакомая — Агнета. — При упоминании этого имени лицо Юри окаменело. — И то, что они там делают… Да, Лоуренс не очень-то вникал в то, что происходило в Хоре. Я так думаю… Просто Приют был… Нет, я пока не готова говорить об этом. — Она закрыла лицо руками.

— Хорошо, — мягко сказала Эмили. — Не будем говорить о Хоре. Расскажите ещё о Лоуренсе, если можно. Я хочу понять, насколько опасна Древняя Кровь — и та, которую раздавали горожанам во время кровослужений в Церкви, и та, которую Охотники применяют для быстрого лечения ран.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Опасна любая кровь! — Юри вскинулась и глянула на собеседницу сверкнувшими глазами. — «Бойся Древней Крови!» Ох, зря Лоуренс всё-таки забыл эту поговорку…

— Я боюсь. — Эмили прижала руки к животу. — Мой ребёнок — не какой-то там плод экспериментов Великих, но, тем не менее, если мне когда-то сделали инъекцию Древней Крови, да ещё той самой, старой крови, полученной из фантомов, то он может родиться с какими-то отклонениями, а возможно, тоже уязвимым к Чуме Зверя!

— Да, ты не зря опасаешься. — Юри сочувственно покивала. — Это весьма вероятно. И отчасти поэтому я предложила тебе остаться здесь, у нас… Если что-то пойдёт не так — я постараюсь тебе помочь.

— Спасибо, — прошептала Эмили. — Хотя я боюсь даже вообразить, в чём может заключаться помощь в таком случае.

— Давай не будем заранее настраиваться на плохое. В конце концов, сейчас ты в безопасности, и это уже хорошо.

— Но мне всё-таки придётся уйти. Я должна попытаться найти Кори.

— И ты готова рискнуть здоровьем будущего ребёнка? — Юри с сомнением глянула на бледную девушку.

— Я, в конце концов, тоже немного Охотница, вы сами сказали. — Эмили взглядом указала на трость и пистолет, лежащие на полу у стены. — Кори учил меня защищать себя, а я сама научилась защищать других. Мне ведь не раз приходилось пускать оружие в ход… Только он об этом не знал. Я не хотела пугать его.

— Вот как. — Юри с ироничной улыбкой покачала головой. — Да у тебя накопилось немало тайн от мужа, как я погляжу. Чего стоит только твоё проникновение в клинику Йозефки! Если бы она заметила тебя — ты бы уже не вернулась домой.

— Вот, я же говорила… — прошептала Эмили. — Я предупреждала его! А он мне не поверил. Почему… Почему он доверяет не тем, кому следовало бы? Почему он верит этому Герману, которого видит во сне, а мне, реальному человеку, не верит?

— Герману? — вскинулась Юри. — Он во сне разговаривает с Германом? Вот как… — И она снова закрыла лицо рукой. — Значит, это правда…

— Что — правда?

— Что сознание старых Охотников продолжает жить в Кошмаре… — прошептала бывшая служительница Хора. — И это значит… Значит, я могла бы…

— О чём вы?

— Я хочу найти Эдгара, — решительно сказала Юри. — И, если удастся, то и… Ещё кое-кого. Я пойду с тобой в Кошмар.

16

«Как это странно — стремиться по своей воле оказаться в Кошмаре, когда именно это в последнее время больше всего страшило тебя наяву!»

Ферн бесцельно бродил по часовне, избегая только двух направлений: в сторону лестницы наверх и выхода на кладбище Идона. Ему всё ещё мерещилась цепочка пятен крови на полу, уводящая от кресла Арианны…

Ему не было нужды искать Амигдалу. Он точно знал, где его можно найти. Озарения давно уже сделали для него реальность достаточно прозрачной, чтобы видеть незримое. И для того, чтобы отыскать этого странного Великого, обитающего во всех мирах одновременно, далеко идти не требовалось. Достаточно было выйти за порог часовни, пройти немного по её двору и посмотреть наверх.

Ферн поймал себя на том, что уже просто-напросто тянет время, в сотый раз перепроверяя содержимое подсумка, мысленно обругал себя ничтожным трусом и решительно зашагал к выходу.

— Да пребудет с тобой благословение Идона! — догнал его скрипучий голос Агаты. Ферн поморщился: по правде говоря, он бы предпочёл, чтобы его путешествие осталось не замеченным никем из Великих, за исключением того, к кому он вынужден был сейчас обратиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Впрочем, упрашивать Амигдалу не пришлось: едва Ферн подошёл к ограждению небольшой площади перед входом в часовню, как в мозг словно впился, как хоботок мозгососа, отвратительный звон. В глазах всё поплыло, голова закружилась, и Охотник почувствовал, что ярнамская брусчатка уходит из-под ног.