В плену сомнений - Дебора Мартин

— Не о женском вероломстве нам следует думать в нашем положении, — прервал его грустные размышления Морган, — а о том, что мы валяемся здесь, как две овцы, которых волокут на продажу. Даже не представляю, как можно отсюда выбраться. У меня нет при себе никакого оружия, даже ножа. — И внезапно дрогнувшим голосом добавил: — Не будешь же вооружаться, отправляясь на свидание с девушкой.

«А уж тем более, когда идешь к алтарю», — с горечью подумал Рис.

— Ну, что же мы будем делать? — спросил Морган.

Рис старался вспомнить все, что он знал о военном флоте. Известно, что завербованным поручают самые трудные задания. Единственной причиной, почему правительству приходилось еще прибегать к насильственной вербовке во флот, были ужасающие условия существования, царившие на военных кораблях, отчего люди мерли, словно мухи, либо без оглядки дезертировали. Вогану не раз приходилось слышать об отвратительной и нездоровой пище, сеявшей многочисленные болезни в рядах моряков, о жесточайших наказаниях, назначаемых командирами за малейшую провинность. Теперь им суждено пополнить ряды тех, кто, выбирая между жизнью в неволе и смертью, предпочитал смерть.

Воган вздрогнул. Неужели такой участи желала ему Джулиана? Разумеется, Блэквуд утверждал, будто ей не было известно о том, что ожидает несчастную жертву вербовщиков. Дай Бог, чтобы хоть в этом он не солгал.

— Рис! Так что же нам делать? — вновь подал голос Морган.

Воган готов был поклясться, что парень думает о том же, что и он сам. В бессилии он сжал кулаки, чувствуя, как пальцы больно оцарапались о каменный пол.

— Мы выживем! Обязательно выживем и вернемся. Что бы там ни болтал этот подонок Блэквуд, чем бы ни грозил, мы обязательно рассчитаемся с ним.

7

Теперь путь братьев Сент-Албанс лежал обратно в «Белый дуб», где все еще оставалась ничего не подозревавшая Джулиана. Младший, Оувертон, предложил просто отделаться тем, что предать Вогана в руки вербовщиков. Но Дарси все же решил уверенности ради дождаться, пока военный корабль с валлийцами на борту не покинет порт. К тому времени, когда братья ступили на постоялый двор, солнце давно уже поднялось над горизонтом.

— Надеюсь, ты поступаешь правильно. — Оувертон покосился на брата, сосредоточенно ехавшего бок о бок с ним. — Шаттеру не понравилось, что они заодно сцапали и Вогана. Тут даже не помогли ни твои денежки, ни его крамольная репутация.

Дарси нахмурился.

— Мне нет до этого никакого дела. Воган увез нашу сестру да еще и строил какие-то планы насчет ее приданого. Что тут непонятного? Он даже успел переспать с ней! Если мы что-нибудь не предпримем, в один прекрасный день он предъявит свои права на Ллинвидд. Вот уж сестрица расстроится, когда наконец сообразит, что в этом деле им двигал голый расчет. Ты этого хочешь?

Нет, Оувертон этого никак не хотел. Однако вся эта затея с похищением Вогана не слишком ему нравилась, тем более что тот имел приличное образование и был как-никак благородного происхождения.

— Может быть, Джулиана ему действительно сильно приглянулась?

— Приглянулась дочь того, кто завладел его землями? Что-то не верится, — фыркнул Дарси, направляя лошадь во второй раз за день в ворота постоялого двора. — К тому же Джулиана заслуживает партии получше, чем какой-то валлиец-бунтовщик. Представляешь, от какой ужасной участи мы ее избавили! Поверь мне, если бы мы допустили этот брак, все равно через неделю-другую она бы взвыла и бросилась к нам же за помощью.

Оувертон спешился, не проронив ни слова. По обыкновению во всем и всегда верховодил Дарси; он же, как младший, никогда не задавал лишних вопросов. Однако такая несправедливость со временем начинала весьма тяготить Оувертона.

У самого порога гостиницы он неожиданно схватил брата за руку.

— Постой, я слышал все, что ты говорил Вогану там, в подвале. Я стоял за дверью и все слышал. Не нужно было ему лгать. Этот несчастный еще успеет настрадаться во флоте, так зачем же бить лежачего, как это сделал ты?

— Потому что, если он хоть на минуту поверит, что Джулиана непричастна к его похищению, он обязательно за ней вернется, — терпеливо, словно врач пациенту, объяснил Дарси младшему брату. — Вогану нужно было внушить, что, если ему вздумается вернуться, ничего хорошего из этого не выйдет.

Оувертон вздрогнул, припомнив, какие угрозы насылал на их головы разъяренный Воган.

— А если он все-таки вернется?

— Вернется? Они там, во флоте, умеют обтесывать таких молодцов, как он. Так что он больше не покажется близ английских берегов. — Дарси снисходительно потрепал Оувертона по плечу. — Не бойся, брат. Я не допущу, чтобы он вернулся по наши души.

Видя, как поежился тот от его прикосновения, Дарси сказал:

— Да ну же, неужели ты так испугался какого-то валлийского недоноска? Ты ведь его видел — один из нас таких двоих стоит. Может, Воган и выживет, но, прослужив десяток-другой лет во флоте, он осядет где-нибудь в захолустье, подальше от Англии, и еще будет рад, что так легко отделался от нас.

Самоуверенный тон брата лишь еще больше раздражил Оувертона. Рис Воган совсем не казался ему ни «недоноском», ни тем более трусом. Равно как и его приятель-печатник.

— Аадно, ну а что ты собираешься делать с Морганом Пеннантом?

— Что собираюсь делать? — Дарси пожал плечами.

— А что, если он-то как раз и вернется? Он может быть нам опасен.

— Опасен? Это печатник-то? — Дарси самодовольно ухмыльнулся. — Ты, кажется, уже начинаешь шарахаться от тени.

— Нет, просто я не возьму в толк, зачем тебе понадобилось говорить весь этот вздор про его подружку и наживать себе еще одного врага. Ты ведь уверял меня, что единственная наша цель — это очистить Кармартен от смутьянов, вот и все. — Оувертон вызывающе поглядел на брата. — Теперь я понимаю, зачем тебе все это понадобилось: как я и подозревал, ты просто решил убрать Пеннанта со своего пути и заполучить Летицию.

Дарси высокомерно воззрился на младшего брата.

— Надеюсь, мой дорогой братец, кроме меня, ты никому не заикнулся об этих своих умозаключениях? Советую тебе помалкивать обо всем, что было сегодня ночью. Запомни, после отца я буду распоряжаться всеми деньгами и не потерплю, если со мной не будут считаться.

Услышанное заставило Оувертона побледнеть. Доныне с Дарси у него не было никаких разногласий. Тот никогда не угрожал ему, да в этом до сих пор и не было надобности. Оувертон находил удобным уступать старшему брату право первенства, если речь шла о чем-то важном; в свою очередь, Дарси заботился о том, чтобы младший брат не испытывал недостатка в средствах на охоту и увеселения. Должно быть, Летиция слишком уж поразила воображение Дарси, раз тот, чего никогда раньше с ним не случалось, настроен столь решительно.