Судный день - Александр Александрович Тамоников

class="p1">Причиной благодушного настроения Ашрафа Марвана стал божественный напиток, которым он так щедро угощал навязавшегося друга. Иным словом охарактеризовать появление в своей жизни Ахмеда Хамруша Марван, как ни старался, не мог. Каким образом этот стареющий журналист умудрился вновь навязать ему свое общество, Марван так и не понял. После приземления на парижской земле, он был абсолютно уверен, что на этом их пути разойдутся. Он поедет в отель, где для него был забронирован номер люкс, а Хамруш отправится по своим делам.

Но его ожидания не оправдались. Все время полета Хамруш расписывал свой насыщенный график, рассказывал, сколько мероприятий запланировал он на эту поездку, а тут вдруг заявил:

– Полагаю, встреча наша произошла не случайно. Вам не кажется, что расстаться вот так, на взлетной полосе аэродрома, было бы неправильно?

– Что поделать, – притворно вздохнул Марван. – Дела есть дела. Когда-нибудь жизнь снова сведет нас вместе.

Хамруш зацепился за эту фразу и так повернул разговор, что Марвану не оставалось ничего иного, как предложить подвезти его до города и остановиться в отеле, где у него самого был забронирован номер. Виной тому – непререкаемый закон уважения к старшим. Хамруш с готовностью согласился, а попав в отель «Плаза», принялся восхищаться интерьером, колоритом, вежливым обслуживанием и прочими благами цивилизованного общества. Он подал администратору свои документы, намереваясь взять себе номер, но, когда увидел сумму, которую требовалось заплатить за ночь, так смутился, что на него стало жалко смотреть. Фраза администратора решила дело. Скрывая пренебрежение, тот поинтересовался:

– Возможно, мы сможем порекомендовать месье более доступный отель?

Гордость Марвана была задета: его соотечественника, египтянина, отправляют в дешевый отель, как нищего бедуина, не имеющего за душой ни гроша.

– Мы займем один номер, – внезапно заявил он. – Отнесите наши вещи, ужин мы закажем позже.

Хамруш посмотрел на Марвана, в глазах его застыли слезы благодарности. Смутившись, Марван поспешил к лестнице, ощущать на себе взгляд администратора, полный недоумения и легкого презрения, Ашраф был не в состоянии. Следующие три дня стали для Марвана настоящим испытанием. Проникнувшись к нему чувством благодарности за спасенную честь, Хамруш не оставлял его ни на минуту. Он вставал раньше Марвана, совершал утренние молитвы, а затем садился и ждал пробуждения «главного друга» – именно такой статус получил от него Марван.

Три дня прошли в праздности и безделье. Когда Марван намекал Хамрушу, что пора бы заняться делами, которые тот запланировал на время поездки, тот мягко, но настойчиво заверял, что дела никуда не денутся, а вот отблагодарить друга за спасение чести – этого откладывать нельзя. Наконец 2 октября Хамруш с самого утра заявил, что завтра ему предстоит отправиться в провинцию Брюнуа, расположенную на юго-востоке Парижа, и значит, сегодняшний день должен быть ознаменован чем-то особенным. Марван вздохнул с облегчением и согласился на все предложения Хамруша. Так они попали в Версаль, а затем в ресторан при гостинице.

Все эти дни за ними неотступно следовал кто-то из спецподразделения «Дон». За это время они успели не раз побывать в гостиничном номере, закрепленным за Марваном, и исследовать весь багаж как самого Марвана, так и Хамруша. Ни в номере, ни в багаже нужных документов они не нашли. Оставалось предположить, что бумаги завербованный агент носит при себе. Только как до них добраться, если личный контакт с подозреваемыми запрещен? Прошла неделя с тех пор, как их группу отправили на задание, а оперативники до сих пор точно не знали, на верном ли они пути.

За время их пребывания в Париже произошел всего один инцидент, косвенно доказывающий, что кто-то из их подопечных явно интересует чужие разведслужбы. Это случилось ранним утром, накануне поездки Марвана и Хамруша в Версаль. У отеля в это время дежурили Дубко и Казанец, остальные отсыпались в квартире мадам Дюбуа. На этот раз они остановились на этом конспиративном адресе в трех кварталах от отеля «Плаза». Инцидент вызвал спор, который имел серьезные последствия, и в большей степени определил исход дела. Но тогда участники спора об этом не знали.

Без четверти шесть утра в квартиру мадам Дюбуа влетел Казанец. Он поднял с постели подполковника Богданова, чтобы доложить об инциденте. Казанец вывел Богданова на кухню и вполголоса сообщил:

– Похоже, Марваном и Хамрушем интересуемся не только мы.

– Поясни, – потребовал Богданов, сон с которого слетел в то же мгновенье.

– У отеля нарисовались сотрудники спецслужб. Дубко уверяет, что это парни из израильских подразделений внешней разведки.

– Как определили?

– Это точно израильтяне: характерный выговор, манера держаться и внешность, конечно. Евреи даже военный мундир носят по-особенному – с небрежностью и шиком одновременно.

– Что им было нужно?

– Крутились вокруг автомобиля, зарезервированного Марваном на недельный срок. Сотрудник отеля готовил его к поездке.

– Просто крутились?

– Да, один из них. Повод придумал – тупее не бывает. Ему, мол, приглянулся автомобиль, и он готов арендовать его на месяц.

– Что ответил сотрудник отеля?

– Сказал, что господа собираются посетить Версаль, так что договориться с ними не удастся. Этот француз, что обслуживает машину, выложил им все. И имена, и время, на которое назначен отъезд, и срок пребывания гостей в отеле. Надо бы на него капнуть директору отеля, пусть научит дурня держать язык за зубами.

– Кто не умеет держать язык за зубами? Надеюсь, к вам это не относится, – в кухню вошел Шилкин. – Что за собрание? Казанец, ты почему не у отеля?

– Кое-что произошло.

Говорил Казанец неохотно, перспектива выкладывать новости при Шилкине ему не нравилась. Последние пару дней Шилкин как на иголках: на всех срывается, злится, а все потому, что двое их клиентов ни днем ни ночью не расстаются друг с другом и практически не общаются с посторонними. Каким образом один из них собирается передать секретные сведения агентам МОССАДа, оставалось только гадать, и это выводило из себя полковника Шилкина.

– Почему меня не подняли? – тут же взвился Шилкин. – Что за своеволие, черт бы вас побрал? Казанец, не тяни кота за хвост. Выкладывай, что там у вас произошло?

Казанец повторил все, что рассказал Богданову, оскорбление полковника ему пришлось проглотить. Он понимал, что для личных обид сейчас не время.

– Так. Дождались, – зловеще протянул Шилкин. – Осталось только упустить добычу после стольких дней охоты!

– Наоборот, наконец-то можно будет начать действовать, – вступился Богданов. – Сколько дней мы наблюдаем за Марваном и Хамрушем, а они ни единой попытки пересечься с кем-то хотя бы отдаленно похожим на агентов израильской разведки ни разу не предприняли. Тут же есть реальный шанс накрыть их.

– Ты инструкции забыл? – повысил голос Шилкин. – Никаких личных контактов!