Танцовщица - Эмма Драммонд

— Вы знаете про Рози? — спросила она, не узнавая своего голоса.

Он кивнул, доставая из кармана носовой платок, чтобы вытереть ее щеки.

— Как не знать? О ней и Майлсе пишут все газеты.

— О, Вивиан, это бы разбило ей сердце, — воскликнула она, вновь впадая в отчаяние. — Она любила его и никогда не предполагала, что ее смерть так ему повредит. Она это сделала не из мести, как все говорят. Рози была не такая. Если бы она знала, что они обвинят его, она бы… ,

Пережитая трагедия вновь нахлынула на нее. Лейла прижалась к нему, а он крепче обнял ее и сказал служанке:

— Идите в спальню и упакуйте все, что понадобится мисс Дункан для короткой поездки за город. Я увожу ее в мой дом в Корнуолл.

— Но, сэр, я здесь не работаю.

— Все равно, вы же горничная при молодой леди. Значит, вы должны знать, что нужно положить в чемодан для четырехдневной поездки. Господи, или я должен сам это сделать?

Лейла высвободилась из его объятий.

— Не разговаривайте с ней так. Она была на ногах всю ночь.

— Я тоже, — твердо ответил он, кивнув горничной, чтобы та приступала. — Пожалуйста, как можно быстрее. Нам нужно успеть на поезд.

Тыльной стороной руки Лейла вытерла глаза и спросила прерывающимся голосом:

— О чем вы говорите, Вивиан?

Он снова сосредоточил все внимание на ней.

— Я беру вас на Пасху в Корнуолл, и прежде, чем вы наброситесь на меня, скажу, что присутствие моего брата, экономки и нескольких человек из младшей прислуги обеспечит вам подобающую компанию. Вам нужен отдых, и Шенстоун для этого самое подходящее место.

— Я… я не могу поехать в Корнуолл. У нас спектакли.

— По дороге сюда я встретился с Лестером Гилбертом. Он полностью согласился с моим предложением.

— Вы… встречались… с Лестером Гилбертом? И он полностью согласился с вашим предложением? — повторила она в изумлении.

— Вы думали, Лестер будет против? Он разумный человек и быстро понял, что это самое правильное.

Он взглянул на карманные часы и нахмурился.

— Одевайтесь как можно быстрее. Нас ждет карета.

Лейла осталась на месте, не в состоянии принять его предложение.

— Я не могу поехать с вами в такой момент, как сейчас.

Вивиан развернул ее и подтолкнул в сторону спальни.

— Если вы не оденетесь, вам придется ехать со мной прямо так. Я был бы счастлив, но могут увидеть другие пассажиры.

День уже клонился к вечеру, когда они садились в карету Доббинса, приехавшего встречать их поезд. Лейле казалось, что все это происходит не с ней. Они ехали в вагоне первого класса, и она подумала, что этот человек отправился в поездку так же, как делал все остальное: обстоятельно, уверенно и с максимальным комфортом.

К сожалению, она не видела, что проплывало за окном поезда, так как почти сразу заснула, убаюканная стуком колес. Проснувшись, она обнаружила себя полулежащей на сиденье, а Вивиана сидящим напротив с газетой в руках. Он улыбнулся в ответ на ее извинения и заставил съесть изумительный сэндвич и выпить немного вина, которое принес проводник. Вскоре они подъехали к своей станции.

Ее встретил загородный покой и прекрасный, впитавший солнце запах вьюнков, раскрасивших белый забор станции в красный и желтый цвета. Воздух был чист, легкий ветерок доносил сладковатый запах лугов, выпекаемого хлеба и чистых коров. Около крошечной станции находилась ферма, и животные, желая, чтобы их скорее подоили, с мычанием проходили в коровник сквозь тяжелые ворота.

Она настолько была очарована, впервые увидев эту часть лондонских окрестностей, что едва ли обратила внимание на вежливое приветствие кучера. Куда бы она ни кинула взгляд, везде были ароматные луга, поля с только что проклюнувшимися злаками, живописные фермы с соломенными крышами и крошечными окнами, а вдалеке— освещенные солнцем бледно-зеленые холмы. Когда они ехали по выложенной булыжником дороге маленького рыночного городка, Вивиан спросил, удобно ли ей, и предложил укрыть колени одеялом. Его забота осталась почти незамеченной: Лейла была всецело поглощена видом узкой дороги, покрытой огромными кляксами бледных примул, ошеломляющий запах которых проникал в ее ноздри, несмотря на то, что уже вечерело.

— Какая красота! Посмотрите, они везде. Карета выбралась из долины, и внимание Лейлы мгновенно переключилось на еще более впечатляющее зрелище: повсюду раздавалось жалобное блеяние ягнят. Склон был домом для сотен овец, поэтому в эти последние мартовские дни множество недавно народившихся длиннохвостых ягнят резвилось и скакало вокруг. Высокие, испуганные голоса ягнят, временно потерявших своих матерей, смешивались с басовитым блеянием тех, кого они искали. Ягнята утыкались мордочками в вымя своих мамаш в поисках молока. Для Лейлы, рожденной и воспитанной в Лондоне, все это было в диковинку.

— Они просто прелесть, — прошептала она. — Я бы отдала все на свете, чтобы подержать их.

— Ваше желание будет удовлетворено, моя дорогая, — сказал Вивиан, поддразнивая ее. — У нас в Шенстоуне много овец.

Она проворно повернулась к нему.

— Вы живете на ферме?

— В нашем владении несколько ферм. — Он показал вперед. — Мы взберемся на вершину этого холма, затем за полчаса пересечем болота. Большинство этих земель входят в Шенстоун, включая деревню с этим же названием. — Вивиан улыбнулся. — Погода, кажется, устанавливается. Завтра мы поедем верхом, если вы пожелаете.

Его слова мгновенно переменили ее настроение: холодный душ в разгар жаркого лета. Восторги вдруг исчезли, она отвернулась и уставилась в стенку кареты. Они въехали на холм. Солнце уже садилось. Цивилизация осталась позади. На открытом пространстве холма дул холодный ветер, а дорога, по которой они ехали, казалось, ведет в никуда. Овцы, жалобно крича, сбились в кучу с подветренной стороны холма, а лохматые коротконогие кони в отдалении пощипывали траву. Над головой парили птицы, выискивая падаль.

Лейла невидящим взором смотрела вперед. Что она здесь делает? Как она могла позволить увезти себя так далеко в эти дикие места? Вивиан только что говорил о владениях, включающих несколько ферм и целую деревню. Он упомянул, что завтра они поедут кататься на лошадях. Внезапно все, что раньше ей казалось очаровательным, приняло угрожающие очертания. Ей стало страшно. Она почувствовала себя чужой в мире дикой природы. Ей страстно захотелось вернуться в свой подвал, к знакомым вещам, к теплому запаху театра. Затем она вспомнила о Рози, с которой они строили такие планы… но Рози с ней больше никогда не будет. Холодная, она лежит в морге.

Карета остановилась.

— Лейла, что случилось? — донесся до нее спокойный голос.