Путь огня (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

– А у тебя задатки, малой, – потрепал его по плечу Арвэл и спросил: – В безмолвные пойдешь?

Где–то на периферии раздалось сдавленное кашлянье. Там явно пришли в «восторг» от перспективного ученика.

– Не-а, – мотнул головой Аль, – я наставником хочу быть, как Юля.

И ассаре достался еще один выразительный взгляд от Харта, который точно иначе видел судьбу Шестого.

– Мне пора, дела, – откланялся Третий, – всем светлой ночи. Альгар, услышу от ректора что-нибудь про сегодня – отправлю чистить нижние пещеры от копоти, понял?

Совенок побледнел, закивал часто.

Харт счел, что воспитательный долг выполнен, и похромал к выходу с поляны.

– Что с ним? – громким шепотом поинтересовался Шестой.

– Ерунда, ногу повредил, – отмахнулся Фильярг. Аль вздернул брови.

– Когда через костер прыгал, – мстительно добавила Юля. Совенок от удивления округлил рот. Харт замер на месте, явно придумывая достойный ответ для «шептунов», но дела победили, и он гордо захромал дальше.

Надо ли говорить, что Аль тут же загорелся повторить подвиг старшего брата, и Юле стоило усилий его от этого отговорить. Хватит одного хромого и одного копченого.

– Значит, решила гнездо свить, личинка? – пророкотали в голове, а чешуйчатый нос осторожно обнюхал Юлин живот.

Пожаловался:

– Как вы, двуногие, быстротечны. Улетишь паразитов погонять, вернешься, а твой кожаный уже с потомством.

«Твой кожаный» звучало практически как «твой друг», и Юля загордилась.

– А что так мало? Только двоих?

Хоть кто-то согласен на двойню, – подумала с нежностью, провела ладонью по носу, почесала.

– А сколько у вас обычно?

Драго вздохнул, положил морду на лапы. Глаза после сожранной рыбы глядели осоловело.

– Три-четыре, но не все доживают до первого полета, – еще один вздох.

Калкалос прикрыл глаза. Голос в Юлиной голове зазвучал тише:

– Красиво у вас сегодня. Столько огня. Сердце греет. И выкормыш твой молодец. Не испугался. Только болтливый слишком. Весь мозг вытряс. Ты это, личинка, – встрепенулся вдруг, – если чешуя, то есть шерсть станет отваливаться, с лечением не тяни. У тебя вон и так, считай, ничего нет. Потеряешь последнее – станешь самой лысой личинкой на свете.

Что тут сказать – только спасибо. З-з-заботливы й.

– У меня к тебе просьба, – Юля села прямо на землю, прислонилась к горячему боку, сонный калкалос навевал сонливость, и глаза стали закрываться сами собой.

– Я хочу, чтобы оба моих ребенка дожили до первого полета, но для этого надо много огня. Отнесешь меня, если понадобится, на озеро с источником?

Калкалос не ответил. Юля повернулась – не заснул ли, но дракон не спал – в открытых глазах плясали огоньки от догорающих ритуальных костров.

– Глупая личинка, – рыкнул он недовольно в Юлиной голове, – что будет, если в тебя впихнуть много, очень много рыбы?

Спросил и сам же ответил:

– Порвет. На ленточки. Огонь – та же еда. И не проси.

Юля обдумала ответ. Все логично. Если сосуд полон, в него нет смысла добавлять энергии, но…

– А если я растрачу весь огонь?

Драго не поверил. Фыркнул недовольно:

– Совсем поглупела, самка. Небось весь мозг паразиты съели.

У кого-то точно пунктик на паразитах, и Юля рыкнула, не хуже калкалоса:

– Это у тебя весь мозг съеден, причем давно. Не хочешь, не помогай.

Драго сердито поднялся. Стукнул хвостом по земле. Оскалился. Юля не впечатлилась. Только нос прикрыла от пахнувшего в лицо теплого вонючего воздуха.

– Упр-р-рямая, – прорычали в голове, – глупая, дурная.

– Леди ассара, а давайте вы шаг назад сделаете, – очень настойчиво попросила активизировавшаяся за спиной охрана.

– Лучше не лезьте, – попросила в ответ Юля, – сожрет, а мне все переговоры испортите. У нас тут небольшие разногласия.

«Разногласия» возвышались у нее над головой и смотрелись очень грозно.

– Мне надо, очень надо, это на крайний случай, – попыталась уговорить, – иначе огня хватит лишь на одно яйцо.

Драго умерил гнев. Переступил с лапы на лапу. Сел, обвил лапы хвостом. Задумался.

– Огня в тебе много, личинка, но я буду прилетать, проверять. Если яйца начнут угрожать – придумаем что-нибудь.

Юля выдохнула – ну и на том спасибо. Хоть что-то.

Рядом громко кашлянули, заставляя вынырнуть из воспоминаний. Юля обвела взглядом стол, сидящих за ним гостей, поймала укоризненный взгляд мамы: гости, ужин, а виновница торжества витает в облаках. Нехорошо…

– Юлечка, милая, так кем работает твой муж? – хлопая накладными ресницами, повторила вопрос тетя Надя.

Началось, – удрученно вздохнула ассара. Хорошо было на Асмасе. Земля не сильно интересовала магов – сказывалась привычка все немагическое воспринимать как досадный недостаток. Если и расспрашивали, то больше о семье, родных. Некоторые любопытствовали об образовании. Юля даже решилась провести лекцию о становлении женского образования на Земле. Первопроходцам женского факультета было полезно осознать, что быть первыми – везде непросто, независимо от мира или магии.

– Мам, хватит. Тебе же сказали, в мэрии он работает, – ответила за Юлю двоюродная сестра, но у самой от любопытства так и сверкали глаза.

Родственники — это хорошо, особенно когда давно их не видела. И ведь не поленились приехать из Москвы на свадьбу, чтоб на заморского жениха поглазеть, а вот когда мама заболела, и Юле так нужна была помощь…

Тряхнула головой, выкидывая давнюю горечь. Отболело уже. Хватит. У нее новая жизнь, поддержка любимого мужа, а то, что довелось пережить… сделало ее сильнее. Как говорил Харт: «Ассарой может стать лишь по-настоящему сильная женщина, чтобы уметь защитить себя и подопечного». Наверное, поэтому ассарами чаще становились мужчины. Так что она не просто ассара, а редкость с сильным характером. И жалость здесь неуместна.

Однако мысль: как здорово бы полыхнули зачесанные вверх рыжие волосы тети Нади, мелькнула-таки в голове. И в пальцах закололо.

А ведь королевский целитель предупреждал, что материнство сделает ее чувствительной, и настоятельно советовал избегать сильных эмоций, которые могут вызвать всплеск. А как тут их избежать, когда раздражитель сидит напротив и буравит тяжелым взглядом? Нет, надо было настоять на своем и провести свадьбу скромно для своих, но маме захотелось праздника – пригласить сестру с семьей, следом подтянулась двоюродная бабушка, потом дядя с женой и двумя детьми. Отец шутил – пол-Москвы соберем.

Юля стиснула ладони, задышала чаще, успокаиваясь. Только всплеска им всем здесь не хватает для полноты впечатлений: голодранка нашла себе крутую работу и не менее крутого мужа.

– А семья-то у него большая, – сладко пропела кузина, – и братья как на подбор, – закатила восторженно глаза, явно претендуя на толику внимания.

Юля ощутила глухое раздражение.

– Женатые, – в тон ей продолжила она. Кузина надулась, замолчала. Нет, Юле не жалко, но без магии любая женщина для высочеств – убогость, максимум пожалеть. Единственным, кто оценил земных женщин, был Кайлес. Беда в том, что его восхищения редко хватало больше, чем на одну ночь.

Вспомнила энтузиазм кузена по подготовке к свадьбе. Заговорщицкие взгляды, сквозь которые ей так и не удалось пробиться, и грозное:

– Сюрприз будет, не мешай.

Оглядела гостей – на условный «девичник» кроме родственников пришли подруги. Двое прихватили детей, и Аль пробовал наладить дружеское общение.

А завтра народу будет в разы больше, как и вопросов…

Юля поймала подбадривающий, полный гордости за дочь взгляд матери и окончательно смирилась со свадьбой.

И все же было здорово окунуться в прежнюю жизнь. Выслушать новости о родных, поболтать с подругами. Покормить Совенка жутко вкусным десертом, а вечером, после ресторана, поймать маму на том, как она балует Аля конфетами, и выслушать оправдательное:

– Худой он какой, заморенный. Совсем в вашем Асмасе принцев не балуют.