Пятый Проект (СИ) - Лекс Эл

— И откуда, интересно, ты осведомлен о таких подробностях? — впервые за долгое время подала голос Роуз.

— Выяснил! — Алекс зло стрельнул глазами. — Выкопал, выбил, выкупил!

— Такие вещи без причины не выясняют.

— У меня была самая веская причина — одним из убитых телохранителей была моя мать!

— Я-то тебе что плохого сделала?

— О, напомнить?!

— Анекдот!

Пол пощелкал пальцами, привлекая к себе внимание:

— Давайте вы попозже разберетесь с личными проблемами! Если вы не заметили, у нас тут цирк с потусторонними сущностями! Давайте с самого начала — почему мы еще живы?! Или уже нет? Или все же да и тогда где все, кто побывал в пробое до нас?

Гея улыбнулась:

— Не переживай. Вы живы и в полном психическом здравии. Ну или как минимум не хуже, чем были до попадания сюда.

— Ты вообще брифинг слушал? — вклинилась Роуз. — У Фэлпса в кабинете? Про особый склад ума и все такое.

— Да я думал, что это все так, байки! А если все правда, к чему этот маскарад с воспоминаниями? Очередная проверка?!

— И да… И нет. — мелодично ответила Гея. — Каждый, кто попадает в пробой, переживает заново свою собственную точку бифуркации, самую важную. Не какой-то простой выбор вроде выбрать на ужин лапшу или рис, а момент, после которого жизнь пошла бы совершенно иначе, сделав человека совершенно другим. Вы сами видели, о чем идет речь. И должны понимать, почему мало кто выбирает оставить все как есть. Все хотят изменить прошлое, воссоединиться с мертвыми, вернуть любовь, отказаться от сомнительной сделки. Переиграть все, изменить. И, конечно, те, кто выбрал измененную реальность, не способны существовать в той реальности, где этого изменения не произошло.

— И ты их убиваешь. — мрачно уронила Ради.

— Ты меня переоцениваешь, дитя. — покачала головой Гея. — Я никого не убиваю и даже не имею возможности это сделать, но таков закон мироздания. Люди затронули те материи, которые не способны понять и, тем более, которыми не способны управлять. А здесь все так устроено, что любому объекту приходится выбирать свою позицию.

Клифф поднял руку, привлекая внимание:

— И откуда была уверенность, что правильный выбор сделаем мы?

Роуз устало потерла глаза:

— Да не было никакой уверенности. Была очень большая вероятность. У каждого из вас своя цель, ради которой вы готовы пожертвовать даже своим прошлым, но в сути — цель у вас одна. Я полтора года за вами наблюдала. За вами и еще сотней претендентов. Вы подошли лучше прочих.

— Интересно, кто остальные. — пробормотал Алекс, перехватил взгляд Роуз и поспешно добавил. — Нет, не интересно.

— Хорошо, а что насчет тех, кто теряет разум в пробое? — не сдавался Пол. — Остается жив, но овощем?

— А каково тебе было с осознанием того, что все можно было изменить, но ты не стал? — грустно улыбнулась Роуз. — Люди разные. Кто-то не выдерживает.

Пол вздохнул:

— Я тебя понял. До хрена знаешь, подруга. Откуда бы?

— Сингапур.

Повисло неловкое молчание. Даже Алекс как-то по-новому посмотрел на Роуз.

А она сказала это просто и спокойно. Будто быть одной из двенадцати выживших на целый город-государство это нормально, это в порядке вещей.

— Сингапур, значит. — задумчиво повторил Корд. — Кажется, я даже знаю, как ты оказалась в моем видении.

— Потом расскажешь, хорошо?

— Да ни хрена я тебе не расскажу.

Роуз вздохнула, подошла к Корду сзади, обхватила за пояс и прижалась лицом к спине, будто совсем не опасаясь негативной реакции.

Впрочем, ее и не последовало. Будто Алекс тоже поразило волей Геи.

— Нет, постойте!..

Клифф помотал головой, сбрасывая непонятное оцепенение:

— Постойте, что получается? От нас всерьез хотят, чтобы мы спасли мир?! От чего?!

— От того, с чем не могу даже справиться я. К сожалению, не могу сказать больше, но может Роуз.

— Опять Роуз, везде Роуз! — заворчал Алекс.

— Одно могу сказать: я не столько предлагаю вам спасти мир, сколько достичь своих целей. Дать людям надежду и силу, отомстить, повторить прошлое. То, что вам не под силу по отдельности, достижимо, если будете действовать сообща.

— Как в лагере стриглов, ага? — мгновенно сориентировался Пол. — Хоть что-то в этом путешествии не было частью плана?!

— Мое ранение. — тихо ответила Роуз.

— Ага. — Алекс саркастично скосился через плечо.

Роуз молча боднула его в ухо.

Гея снова заговорила:

— Время выходит. Долго оставаться в пробое опасно даже для вас.

— Но мы же ни к чему не пришли! — выпучил глаза Пол.

— А я и не могу вас ни к чему привести. Этим я и отличаюсь от Диго — принуждать не в моих правилах.

Силуэт Геи стал расплываться и таять.

— Но делать-то что?! — отчаянно крикнул Пол.

— Слушайте Роуз. Она очень умна. Она все знает.

И Гея растворилась в молочно-белом свете.

— Впрочем, ничего нового. — вздохнул Алекс. — Это я знал и так. Что делаем дальше, всезнайка?

— О нет, всезнайка в нашей команде вовсе не я. — улыбнулась Роуз. — И даже не Пол. Но что делать, я скажу — прыгаем в «Гермес» и уезжаем.

— «Гермес»? — Ради принялась крутить головой, услышав заветное слово.

Роуз с улыбкой показала ей за спину, где в фиолетовом тумане проглядывали очертания ховера.

— Отлично. — вздохнул Алекс. — Мы все это время топтались в двух шагах от ховера. Могли бы просто уехать, когда узнали, что никакого яда нет!

— И разве ты бы так поступил? — лукаво улыбнулась Роуз.

Алекс смерил ее злобным взглядом, дернул плечом и первым полез в ховер.

32

— У всех людей на планете сейчас история в сути своей одна и та же — жил себе не тужил, тут внезапно случился четыреста четвертый, и после него все пошло наперекосяк. На самом деле, все началось раньше, даже раньше четырехсотого. Но именно потерянный принято считать переломным. Именно после него предпосылки, которые все игнорировали, стали последствиями, которые всех ужаснули. А ведь Координация не всегда была такой, как сейчас.

Солнце ярко сияло с неба, тихо шуршала трава и едва слышно гудел «Гермес». Поскрипывали судки разогревающихся пайков, постукивали закипающие термосы, залитые из уже знакомой колонки. И тихо звенел голос Роуз:

— Я родилась в семье сразу двух офицеров ВВ. Это сейчас их любят чуть больше чем стриглов, а двадцать четыре года назад это была почетная должность. Настолько почетная, что мама вернулась на службу, едва мне исполнилось семь. Но к тому моменту в Координации уже произошла смена власти, и Супером стал Диго. В рядах ВВ, как и во всем остальном мире, произошли серьезные изменения. Стало больше требований по подготовке и особенно — по оружию. Из ВВ будто бы снова делали армию, из механизма поддержания порядка — механизм его насаждения. Многие уволились после таких реформ из ВВ, но не мои родители. Они всю жизнь отдали службе и не мыслили себе другого занятия. Меня с детства приучали к тому, что быть ВВшником — это то, чему можно и нужно посвятить всю жизнь. А я верила им. Восхищенно слушала и верила.

Роуз вздохнула, встала с земли и подошла к термосам, из клапанов которых уже вовсю валил пар. Распаковала сублимированный кофе и принялась рассыпать по термосам, не прерывая рассказ:

— Подобное рвение не осталось незамеченным и очень быстро пара моих родителей стала личными телохранителями Диго. А раньше это считалось вообще самой почетной должностью в ВВ. И я тоже надеялась когда-то стать телохранителем Супера. Но потом я начала замечать, что мои родители меняются. После смены Супера они и так изменились — даже есть дома перестали, перебиваясь сухпайками из штаба. И, чем дольше это длилось, тем страннее становилось их состояние. Они будто сгорали изнутри, теряли интерес к жизни и блеск в глазах. Все меньше разговаривали, и друг с другом и со мной, пока вовсе не перестали, ограничиваясь лишь простыми вопросами и короткими емкими ответами. Их взгляды опустели, они перестали чем-то заниматься. Могли часами сидеть без движения, глядя в одну точку. Зато они оставались самой результативной парой во всех тактических симуляциях. Вот только я при этом оказалась предоставлена самой себе, но и эту проблему решили очень быстро, когда из обычной школы меня перевели в кадетский корпус ВВ, исполняя тем самым мечту детства.