Ради острых ощущений. Гремучая смесь - Наталья Никольская

Через полчаса я стояла около девятиэтажного дома и вычисляла, в каком подъезде может находиться сто двадцать восьмая квартира. Вычислила я абсолютно точно и подъезд и этаж. Поднявшись на восьмой, я позвонила в нужную мне дверь. Открыл мне мужчина лет тридцати с небольшим, в спортивных трико и футболке. Он удивленно уставился на меня.

— Здравствуйте, — поприветствовала я его, — я к вам по поводу вашего брата Александра. Меня зовут Полина Андреевна.

— Проходите, пожалуйста, — сразу сказал мужчина. — Меня зовут Вадим Викторович. Можно просто Вадик.

Я прошла в квартиру. Она была обставлена со вкусом. Что мне понравилось, так это отсутствие всяких ненужных вещей, разных финтифлюшек и побрякушек. Терпеть этого не могу, в отличие от Ольги, у которой постоянно пылятся какие-то колосья в вазе, засушенные цветы и прочая ерунда.

Одно время на стене у нее в кухне даже висела какая-то декоративная тарелка, которая меня ужасно раздражала. А на полке стояла ваза с отбитым краем. Ваза почему-то была очень неустойчивая и все время грозила упасть.

Наконец она благополучно свалилась на голову Кириллу, набив ему огромную шишку на лбу. Он рассвирепел и в одночасье выкинул и вазу, и тарелку, и всю остальную дребедень — к великому огорчению Ольги. Правда, это не помешало ей вскоре обзавестись новой.

В этой же квартире не было ничего лишнего, только самое необходимое: диван, два кресла, тумбочка с телевизором и видиком. Большой книжный шкаф в углу. Все. Ни серванта с хрусталем, ни зеркала во всю стену. Возможно, все это находилось в другой комнате, дверь в которую была закрыта.

Маслов показал мне на кресло, сам сел в другое.

— Я слушаю вас, — сказал он. Странно, он даже не спросил, откуда я и почему интересуюсь его братом. — Может быть, вы хотите кофе или чаю? — спохватился вдруг Вадим Маслов.

Я не стала отказываться и попросила чашку кофе. Маслов удалился в кухню. Через десять минут он вернулся с двумя чашками кофе. Потом принес тарелку с пирожными.

— Люблю сладкое, — с улыбкой сказал он, заметив мой взгляд. — Угощайтесь, пожалуйста. Пирожные свежайшие. У нас внизу продовольственный магазин. Там всегда очень вкусная выпечка.

— Вадим, — начала я, — скажите, что вам известно об этом деле? Вы знали, куда собирается ехать Александр?

— Да, знал. Он как раз звонил мне в тот вечер и сообщил об этом.

— Как он был настроен?

— Ну, мне показалось, что он абсолютно спокоен. То есть он не предполагал, что эта встреча закончится так ужасно. Он был уверен в Павле Глазунове. Павел человек мягкий, Александр даже не думал, что тот захочет его убить.

— А вы сами знакомы с Глазуновым? — осторожно спросила я.

— Нет, но Александр рассказывал мне о нем.

Надо будет выяснить у Пашки, правду ли говорит этот человек. Может быть, они все же знакомы? Черт, ну почему я не спросила его об этом раньше? Тупею я, что ли?

— Скажите, а кто-нибудь, кроме Глазунова, мог желать смерти Александру?

— Ну, я даже не знаю. Вы такие вопросы задаете…

— Это моя профессия, — гордо заявила я.

— Вы из милиции? — удивился Маслов.

— Да, — уверенно солгала я. — А что?

— Ну, никогда бы не подумал, что такая очаровательная девушка может работать в милиции, — улыбнулся Вадим.

— По-вашему, в милиции работают одни выродки? — почему-то обиженно спросила я, вжившись в роль и почувствовав себя милиционером.

Конечно, я очень рисковала. Ведь Маслов мог потребовать удостоверение. Но он, по всей видимости, относился к той категории людей, что привыкли верить людям на слово. Во всяком случае, он ни на секунду не усомнился в моей искренности.

— Ну, зачем вы так грубо? — нахмурился Маслов. — Просто я хотел сказать, что вы выбрали довольно опасную профессию.

— Что ж, почти в каждой профессии есть определенный риск. Быть соучредителем финансовой пирамиды тоже опасно, как выясняется.

— Что вы имеете в виду? — спросил Маслов. — Вы хотите сказать, что смерть Александра как-то связана с его работой?

— Я еще не уверена в этом, но подозрение такое у меня имеется. Может быть, они не поделили деньги с другими соучредителями?

— Ну, я не думаю, чтобы дело обстояло так. И почему вообще вы выдвигаете какие-то версии? Ведь известно, что его убил Павел Глазунов.

— Еще ничего не доказано, — ответила я и отвернулась в сторону, почувствовав, что начинаю краснеть.

— Так не лучше ли искать доказательства его вины, чем заниматься разрабатыванием новых версий?

— У нас есть основания считать, что Глазунов не совершал этого преступления.

— Да? — Маслов аж привстал. — И из чего же это следует?

— Это профессиональная тайна, — заявила я. — Я не могу вам всего рассказать.

— И теперь вы проверяете его связи?

— Можно сказать и так. Прежде всего меня интересует, с кем общался ваш брат? Кто были его партнеры по работе? Кто были его друзья? Была ли у него любовница?

— Подождите, вы мне задали сразу кучу вопросов. Давайте я буду отвечать по порядку.

— Хорошо. Начнем с партнеров по работе. Кто они?

— Ну, генеральным директором у них является Кравцов Сережа. С Александром они давно знакомы, еще со школы.

— В каких они были отношениях?

— В нормальных. Я бы даже сказал, в хороших. Сергей предложил Александру работать вместе, тот согласился. Они с детства вместе что-нибудь затевали. Александр младше меня на два года, и мне частенько влетало от матери за то, что плохо слежу за братом. — Вадим улыбнулся.

— Вы не замечали, в последнее время между вашим братом и Кравцовым не возникало никаких споров? Может быть, они ссорились?

— Да нет, во всяком случае, я этого не наблюдал, а Александр мне ничего подобного не рассказывал.

— Хорошо, а еще кто-нибудь был соучредителем их АО?

— Да, еще Володя Мялкин. Его я плохо знаю, это какой-то знакомый Сергея. Он его с собой притащил.

— В общем, никаких трений с коллегами у Александра вы не замечали?

— Нет, — покачал головой Вадим.

— Хорошо, пойдем дальше. Что собой представляют его друзья?

— Ну, его друзьями и были Кравцов с Мял-киным. В большей степени, конечно, Кравцов. Они почти все время проводили вместе. Больше его друзей я не знаю.

— А женщины?

— У него не было постоянной подруги.

— А часто он менял непостоянных?

— Не так чтобы очень… Периодически. Но ни с одной у него не было серьезных отношений. Он относился к женщинам с легкостью. Я даже и не помню ни одной. Александр редко знакомил меня со своими пассиями. Нет, отсюда ему не могла угрожать опасность.

— А откуда ему вообще могла угрожать опасность? Подумайте, пожалуйста, ведь мы расследуем убийство вашего брата! Если, конечно, вы заинтересованы в том, чтобы мы нашли его убийцу…

— Что вы хотите этим сказать? Вы подозреваете меня в убийстве?

— Да боже упаси! Ни в коем случае. Просто я подумала, что вы можете чего-то бояться, поэтому не говорите всего.

— Поверьте, я рассказал вам все, что знал. Мне нечего скрывать. Да и в тот вечер, когда убили Александра, я был дома. Я по натуре домосед. Вот и сегодня еще никуда не выходил.

— Скажите, а кто-нибудь может подтвердить, что в ночь убийства вы находились дома?

На лице Маслова промелькнуло какое-то сомнение, он словно заколебался. Потом быстро сказал:

— Ну, ночных гостей у меня не было, если вы это имеете в виду. Но соседи могут подтвердить, что вечером видели меня, когда я выносил мусор.

— Хорошо, тогда у меня к вам последняя просьба, и я вас больше не стану задерживать. Дайте мне адреса друзей Александра, которых вы перечислили.

Вадим прошел в кухню, принес оттуда блокнотик, вырвал из него листок и переписал нужные мне адреса.

— Ну что ж, большое спасибо за откровенность. Будем надеяться, что ваша информация нам поможет. — Вообще-то, по-моему, настоящие милиционеры так не говорят. Они всегда благодарят за информацию и говорят, что она им очень помогла.

Я поднялась и собралась уходить. Вадим, как мне показалось, вздохнул с облегчением.

Он очень любезно со мной распрощался и даже предложил проводить, но я отказалась. Когда я вышла на улицу, то подняла глаза и посмотрела на окна квартиры Маслова.

Показалось мне или на самом деле кто-то быстро отпрянул от окна в кухне? Маслов был очень приятным мужчиной, и все-таки у меня осталось впечатление, что он рассказал не все, что знал.

Нужно было возвращаться домой. Я очень устала за сегодняшний день. Но к Ольге все же стоит заехать.

Что это со мной случилось? Раньше, еще когда Жора Овсянников не был моим мужем, а мы лишь встречались, я никогда не пошла бы на свидание, будучи смертельно уставшей. А сейчас готова в любом состоянии идти к Ольге, чтобы увидеть Пашку.