БНД против Советской армии: Западногерманский военный шпионаж в ГДР - Армин Вагнер

Госбезопасность быстро узнала о попытках БНД вербовать граждан ГДР, выезжавших заграницу. На самом деле, некоторые «выездные кадры» в качестве так называемых «неофициальных сотрудников, контактирующих с противником», по заданию МГБ специально «подставлялись» вербовщикам БНД, чтобы узнать больше о персонале и о методах действий Федеральной разведывательной службы. Но характер двойной игры БНД и МГБ в равной степени «просчитывался» обеими спецслужбами. Ведь каждая из сторон надеялась, что спецслужба противника раскроет больше своих методов, чем ее собственный аппарат. Стоило Восточному Берлину начать такую игру, как ему тут же приходилось снабжать своих агентов так называемым «игровым материалом», то есть, правдивыми сведениями, и таким образом Пуллах мог узнавать реальную информацию. Хотя МГБ в восьмидесятых годах даже провоцировало подобные процессы так называемой «работой в поле зрения», когда оно специально подводило «выездные кадры» ГДР на Западе к агентуристам БНД, чтобы создавать контролируемые информационные каналы и предотвращать другие попытки разведывательных операций противника против определенной цели, в госбезопасности прекрасно осознавали двойственность эффекта от таких шпионских игр. Это тоже не ускользнуло от внимания БНД. Пуллах поддавался на такие игры, хорошо зная, что «Штази» придется давать в руки своим «наживкам» настоящий материал, чтобы тех не разоблачили сразу.

«Сведения, столь безопасно добытые, стекались в БНД, а оттуда в обработанной форме после оценок и анализа направлялись Федеральному правительству и другим заинтересованным учреждениям. Они правдиво и полно охватывали факторы, процессы и оценки ситуации в политической, военной, экономической и научно-технической сферах».

Речь тут идет об информации, которую, по мнению БНД, «рано или поздно можно будет проверить с помощью тех путешественников на Запад, в том числе и западных граждан, действия которых не контролируются и не направляются МГБ». И время от времени граждане ГДР действительно сотрудничали с БНД, причем МГБ не удавалось идентифицировать источник. По словам генерала «Штази» Вернера Гроссманна, «хотя мы и определяли измену и ее масштаб, но нам не удавалось собрать доказательства для разоблачения агента».

Для восточногерманских ученых в арсенале Пуллаха имелось еще одно специальное средство давления. Им могли пригрозить, что в будущем им не будут выдавать визы для посещения ФРГ, а также других западных стран.

«И тогда почти неожиданно появлялась новая мотивация для шпионской деятельности граждан стран Восточного блока в пользу западных разведок. Это были озабоченность и страх, что они как ученые и исследователи могут потерпеть неудачу, сломать свою многообещающую карьеру, если утратят вожделенный контакт со свои коллегами на Западе, где исследования и наука процветают. Кроме того, они опасались, что могут лишиться своего привилегированного статуса как признанные МГБ «выездные кадры»». (Марквардт, «Пережитое в БНД»)

Когда в 1985 году президентом БНД стал Ганс-Георг Вик, госбезопасность, как ей казалось, разгадала новую вариацию методики работы Федеральной разведывательной службы — уменьшение — но не прекращение — массовой вербовки разъездных внешних источников, поскольку результаты, в особенности, транзитного шпионажа не входили ни в какое соотношение с долей потерь среди завербованных агентов. Вместо этого началось наступление с целью активной вербовки и внедрения эффективных внутренних источников («агентур», по жаргону «Штази») в среду вооруженных органов ГДР, то есть помимо ННА и МГБ, также в пограничные войска, в Народную полицию и в таможенную службу.

«С начала 80-х годов БНД форсировала усилия по количественному и качественному усилению своей агентурной разведки, несмотря на дальнейшее развитие технических разведывательных средств, поскольку агентура по-прежнему остается незаменимой составной частью общей разведки и необходимым дополнением результатов технической разведки».

Мы не можем предоставить подтверждения обсуждаемой в «Штази» новой методики агентурной разведки на основании досье из Пуллаха, поскольку к таким документам БНД доступа пока нет. Так или иначе, МГБ ежегодно фиксировало около 40 вербовочных подходов к гражданам ГДР, занимавшим значительные должности в государственном и армейском аппаратах и в аппарате служб безопасности. Примерно половину этих вербовок пыталась проводить БНД. В этот период, когда в военно-политической сфере самым острым вопросом было размещение в ГДР советских ракет SS-20, военный шпионаж, по оценкам МГБ, стал особо приоритетным для БНД. «Поэтому и в будущем военная контрразведка тоже будет одной из первоочередных задач МГБ и Второго главного отдела». Такова была оценка руководителя Второго главного отдела в его докладе в первый год президентства Ганса-Георга Вика.

Вся ГСВГ, как и три другие советские Группы войск в восточноевропейских странах, из-за ее численности личного состава мирного времени, по классификации БНД попадала в первую, наивысшую категорию боеготовности (из трех). В начале семидесятых годов БНД полагала, что за исключением кадрированных частей, боевая техника которых находится на складах, и они только в случае войны развертываются до 100 % численности, все четыре дислоцированные за пределами СССР Группы войск укомплектованы личным составом на 100 %. Среди 16 военных округов на территории СССР такой уровень боевой готовности был тогда только в двух — в Забайкальском и в Дальневосточном, а также в советских войсках в Монголии. Причиной этого был продолжавшийся советско-китайский конфликт, апогеем которого был пограничный конфликт на реке Уссури в 1969 году, а также столкновения на Амуре, в Казахстане и Синьцзяне. Итак, БНД в своей классификации указывала, что в ГСВГ показатели численности наличного состава были равны численности штатного состава, то есть, в мирное время войска насчитывали столько же людей, что и военное время при полном развертывании. Численность Групп войск по данным Пуллаха в 1973 году была такой: ГСВГ — 321000 человек, Северная группа войск — 46400 человек, Центральная группа — 95650 человек. В Южной группе подтвержденным считался показатель в 64000 солдат, но предполагалось большее их число.

В самой Группе советских войск в Германии по оценкам МГБ Федеральная разведывательная служба больше всего интересовалась 8-й Гвардейской армией, потому что она, расположенная в южных округах ГДР, в советском боевом порядке занимала ключевую позицию и была лучше всего вооружена и обучена. К соединениям 3-й Ударной армии к западу и 2-й Гвардейской танковой армии к северу и северо-западу от Берлина подобный интерес со стороны западногерманской разведки мог только предполагаться, но не подтверждаться, ибо интенсивность разведывательных операций в местах дислокации этих оперативных объединений значительно уступала интенсивности слежения за 8-й Гвардейской армией. Это, конечно, не означает, что военные шпионы в северной части ГДР бездельничали. В шести округах: Росток, Шверин, Нойбранденбург, Магдебург, Франкфурт-на-Одере и Потсдам находилось 266 важных военных объекта советских войск, и МГБ в период с 1977 по 1982 год зафиксировало попытки разведывательных действий западных спецслужб против 121 из них, то есть почти 45 %. Из 183 объектов Национальной народной армии в этих же шести округах за тот же отрезок времени шпионажу подверглись 85, то есть больше 46 %.

В четырех их шести северных округов БНД и другие западные разведки шпионили за половиной, в Шверине и Нойбранденбурге даже примерно за тремя четвертями военных объектов ГСВГ. Даже в Потсдамском округе с его наименьшей долей МГБ все-таки зафиксировало разведывательные операции против почти четверти советских объектов. ННА при этом тоже была важной целью, причем военные мисси связи западных союзников интересовались ею сравнительно мало, зато большой интерес проявляла к ней БНД. Только при таком условии сведения из источников «Штази» сходятся с открытой на сегодня информацией из архивов американской военной миссии связи и воспоминаниями офицеров американской и британской миссий.

В первой половине 80-х годов «Штази» зафиксировала разведывательные акции БНД и американских разведслужб, проводившиеся против примерно четверти всех расположенных в ГДР военных объектов ГСВГ и ННА. Доля советских и восточногерманских объектов, подвергавшихся разведоперациям, была примерно равной, порядок приоритета «был не определен, частота акций примерно соответствует численному соотношению между армиями обеих стран». В аналитическом отчете Главного управления разведки МГБ, агентам которого удалось познакомиться с аналитическими оценками НАТО, приводится мнение западных офицеров разведки о положении и значении восточногерманской армии: