Сердце Черной Мадонны - Ольга Володарская

– Ты преувеличиваешь.

– Посмотришь, что скажут критики, когда увидят ее на экране.

– В любом случае я ее попробую. Твоего согласия тут и не требуется.

– Да делай что хочешь! Все, я пошла.

– Съемки я наметил на лето! – крикнул Алан вслед.

Ирка хлопнула дверью вместо прощания.

Домой в тот день она вернулась с головной болью. Быть ассистентом у самого Ку – большая удача, но если он снимет в фильме свою горячо любимую Любашу, на ленте сразу можно ставить крест. Дурная актриса может запороть любой шедевр.

В квартире было холодно. Ирка прошла на кухню, потрогала батареи. Точно, чуть теплые. Есть не хотелось, но она решила хотя бы чаю попить.

Из прихожей донеслось какое-то шуршание.

– Валя? Ты?

– Я.

Подруга появилась на пороге кухни. Одета в нарядную блузку, мини-юбку и модные сапоги, в руках шуба.

– Иду на свидание… – сообщила Валя.

– Кто счастливец?

– Только не обижайся… – Валя сделала паузу. – Женя.

– Одуванчик?

– Ага. Мы с ним уже дважды встречались. Сначала я его жалела, ну, а когда ты его кинула…

– Детка, как я его могла кинуть, если ничего не обещала?

– Ясно-ясно. Но он был оскорблен. Я его успокаивала. Говорила, что ты его не достойна.

– Спасибо, подруга.

– А что прикажешь говорить, когда мужика от другой отваживаешь? Запала ты ему в душу, пришлось чуть ли не клещами вырывать твой образ. Теперь все на мази. Он даже рад, что вовремя понял, какая ты, извини, шалава.

– Я? – Ирка развеселилась, хотя должна была бы обидеться.

– Именно так он и подумал. Да и все другие. Кроме меня, конечно. Я-то тебя, недотрогу, знаю! – Валя схватила печенье, потом еще пару, развернулась: – Ну, пока. Скоро жди приглашение на свадьбу!

Ирка попила чаю, согрелась. Легла на диван почитать. Не прошло и получаса, как в дверь позвонили. Открыла – а на пороге Лешка. В дубленке нараспашку, растрепанный, с румянцем на смуглых щеках и с улыбкой до ушей.

– Редиска, здорово!

– Привет. А мне Машуня звонила. И я в Бразилию ездила. А еще…

– Ирк, я тебя познакомить хочу.

– Неужели с любовью своей новой?

– Ага. – Вид у братца был по-настоящему счастливый.

– Знакомь.

– Ника, заходи.

Ирка приготовилась увидеть юную смуглянку с глазами цвета ночи. Она улыбнулась заранее, нетерпеливо сделала шаг к двери.

В прихожую вошел мужчина маленького роста. Полноватый, с довольно длинными золотистыми волосами, с гладкими щеками, маленьким ртом и удивительными васильковыми глазами, опущенными огромными ресницами.

– Это Ника. Николас. По паспорту Коля.

– Он…

– Да. Мы живем с ним уже месяц. Мы любим друг друга.

– Э…

– Вы удивлены? – заговорил Ника. Голос у него был мелодичный, очень приятный. – Или шокированы?

– Я в замешательстве, – обрела-таки голос Ирка.

– Пойдемте в комнату. Выпьем коньяку. Леша говорил, что вы его очень любите. Мы принесли.

Ника чувствовал себя уверенно. Он разделся. Под пальто обнаружились костюм, яркая рубашка и розовый шифоновый шарф.

Он пропустил вперед Ирку, Лешу, потом прошел сам. Начал деловито выкладывать из пакета бутылки, фрукты, шоколад. Потом, извинившись, удалился на кухню – за тарелками и рюмками. Брат с сестрой остались одни.

– Что молчишь? – прервал молчание Лешка.

– Нет слов.

– Я думал, ты поймешь.

– Я пойму, только ты объясни мне. Для начала, правильно ли я поняла…

– Правильно. Мы любовники.

– Абсурд. Ты же бабник!

– Среди бабников полно ла… ла… блин, слово хрен выговоришь… латентных гомосексуалистов, вот. Ника мне статистику показывал.

– И ты, поверив статистике, решил сменить ориентацию?

– Я люблю его, Ирка. По-настоящему. Я долго сопротивлялся, говорил себе, что Ника мне нравится просто как друг. Но в итоге…

Они познакомились в квартире Машуни. Ника пришел к ней в гости на правах бывшего хозяина. Маленький дизайнер сначала не понравился Леше. Явный педик! Браслеты, шарфик, поступь девичья – он таких терпеть не мог. Но манеры, голос, достоинство, с которым тот держался, ему понравились. Ника был очень веселым, занятным, Лешка проболтал с ним почти час, и Машуня, ревностно охранявшая его от всех, на сей раз ничего не имела против. Разве можно опасаться какого-то безобидного гомика? Вот если бы на его месте была грудастая молодуха, она бы быстро пресекла затянувшийся разговор. Машуня даже рада была, что ее мальчик нашел себе друга помимо вечно пьяненького Коляна.

Ника стал бывать в их доме довольно часто. В отсутствие Маши он развлекал Лешку, брал его с собой в квартиры, над которыми работал как дизайнер, водил по музеям, в гости к известным людям: певцам, танцорам, художникам. Те были гомосексуалистами, хотя выглядели почти все стопроцентными мужиками. А Лешка всегда думал, что геи, все, как один, двойники Бориса Моисеева.

Однажды, сидя вечером в гостиной, Ника вдруг признался ему… в любви. Лешка врезал ему в челюсть и спустил с лестницы. Неделю он не разговаривал с ним, даже не смотрел в его сторону. Потом, поостыв, позволил себя навещать, но взял с Ники клятву не повторять больше таких фокусов.

Стали дружить дальше. Лешка привязался к своему другу, скучал по нему, все больше тяготился обществом навязчивой Маши и неотесанного Коляна. Он уже жалел, что так грубо обошелся с Никой, и, кажется, мечтал о том, чтобы тот не сдержал клятву.

А однажды утром он понял, что полюбил. Хотя мысль о сексе с мужчиной была ему по-прежнему противна, он уже не был столь категоричен и не считал любовь к представителю своего пола чем-то постыдным. В то утро Лешка собрал чемоданы и ушел жить к Нике. «Только ты меня не торопи», – попросил он с порога. Ника улыбнулся и понимающе кивнул.

– Я приврал маленько, – пояснил сейчас Лешка сестре, – пока мы только спим в одной кровати, между нами ничего не было, кроме невинных ласк. Я, конечно, мог бы себя пересилить – с Машуней же смог! – но не хочу, а Ника меня не торопит. Все должно идти естественно.

– А может, ты только внушил себе, что мужчины тебе больше по вкусу?

– Я не гей, если ты это хотела от меня услышать.

– Ну, слава богу! Ты – бисексуал, что сейчас модно.

– Нет. Единственный мужчина, с которым я свяжу свою жизнь, – Ника. Других для меня не существует. Женщин же я по-прежнему люблю. Нет, женщин я не люблю, а хочу. Или нет… Ну, красотку задастую уж точно хочу…

– Запутался ты, братец.

– Наверное. – Лешка грустно вздохнул. – Не думал, знаешь ли, что со мной такое случится. Всю жизнь за юбками бегал, а влюбился… в штаны.

Вернулся Ника. Улыбающийся, восторженный. Ирка заметила, как нежно он посмотрел на ее брата. А, пусть себе живут! Может, Лешке на пользу пойдет, все лучше, чем женитьба на танке в чехле из чернобурки…