Boys - Ирина Шанина

— Посмотри, — я протянула ему снимок. — Это ведь та самая фотография?

— Откуда это у тебя? — Он взял фотографию в руки, внимательно рассмотрел и повторил вопрос: — Где ты ее взяла?

Последнюю фразу он произнес уже слегка раздраженным голосом. Главное — не злить, не злить его… Рассерженный мужчина опасен для окружающих, рассерженный маньяк — опасен вдвойне.

— Ты не поверишь, — бодро начала я, на всякий случай сделав пару шагов назад. — У меня знакомая родом оттуда.

— Кто такая? Может, я ее знаю?

Я решила притвориться, что не в курсе его отношений с Женькой.

— Видишь вот эту девочку, крайнюю слева? — я показала пальцем на Женину сестру. — Это сестра моей подруги.

— Да? — Голос у Ильи-2 как-то враз стал сиплым. — А чем занимается твоя подруга?

— Занималась, — жестко уточнила я, глядя ему прямо в лицо. — Она была моделью, ее убили в июле.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Наконец Илья-2 улыбнулся и ласково предложил:

— Тебе домой не пора?

— Пора, пора, дорогой, — бодро закивала я, бочком пробираясь к выходу.

— Я провожу тебя. — Он резко поднялся, подтянул брюки и вытащил откуда-то из-за спинки дивана сильно засаленную бейсболку.

Вот уж не ожидала, что в самый неподходящий момент подозреваемый начнет проявлять галантность. Сейчас потащится за мной, а на улице ждет Иван. Сами собой возникнут и будут озвучены вопросы, на которые в данный момент убедительных ответов я дать не могу. У него появятся подозрения на мой счет. Впрочем, насчет подозрений можно не беспокоиться: после предъявления фотографии они уже появились. Чем это все может закончиться, я знала на примере братца Пети. Пример не вдохновлял, поэтому я активно возразила:

— Не нужно меня провожать, я сама прекрасно дойду до машины.

— А я все-таки пойду…

Мы медленно, продолжая спорить, двигались в прихожую — «не нужно», «а я пойду». Разговор наш сильно напоминал спор вольноопределяющегося Марека с генералом, только там речь шла о чистке нужников. Мой кавалер еле держался на ногах, но продолжал упорствовать. Вконец разозлившись, я в пятый раз сняла с него бейсболку и пристроила ее на вешалку. Он собирался в шестой раз надеть ее на голову, как вдруг — о, счастье — зазвонил телефон. Илья-2 довольно резво потрусил в комнату, совершенно забыв, что меня нужно провожать. Надо было уходить, но я продолжала стоять — очень хотелось подслушать, кто же это названивает ему в такой поздний час. Я старалась произвести как можно больше шума — потопала ногами и открыла дверь, дабы Илья-2 подумал, что я ушла. Сама же осталась в дверях, прислушиваясь. Благо, сильно напрягаться не требовалось, у хозяина был довольно звучный голос.

— Привет, — сказал он ночному собеседнику и надолго замолк.

Я начала осторожно закрывать дверь — похоже, подслушать не получится, разговор явно односторонний, — как вдруг…

— Нет, Юр, спасибо, я не один…

Ага! Собеседника зовут Юра, и этот Юра, похоже, хотел приехать, а вот Илья-2 не хочет, чтобы Юра приезжал, поэтому соврал, что не один. Соврал, потому что через мгновение он будет один.

Я почти выпрыгнула на лестничную площадку, сделала глубокий вдох-выдох, чтобы привести в порядок изрядно расшатавшиеся нервы, и направилась к лифтам. Как назло, лифт был занят. Я тупо жала на светящуюся кнопку в тайной надежде, что сейчас она погаснет и кабина все же двинется на мой этаж. Почти так все и произошло: лифт остановился на моем этаже, двери открылись и некто, стоящий в лифте, схватил меня за руку и затащил в кабину. Похоже, смерть моя пришла. Я зажмурилась. На одно ужасное мгновение мне показалось, что таинственный полуночный собеседник хозяина квартиры звонил как раз из лифта и все это заранее спланированная засада. Но это оказалась не смерть и не засада, а Иван, которого сильно напугал мой звонок, и он, дождавшись, когда припозднившаяся тетка-собачница поведет домой своего «рябка», просочился в подъезд.

Пока они ехали в лифте, тетка-собачница смотрела на Ваньку с плохо скрываемым подозрением (дом одноподъездный, все жители друг друга знают, если не по именам, то хотя бы в лицо). Ее пес неизвестных кровей, почуяв настроение хозяйки, тихонько рычал и делал вид, что вот-вот бросится на Ивана. К счастью, тетка со своим троглодитом вышла на шестом этаже, а Ванька благополучно и, самое главное, очень вовремя доехал до двенадцатого, где и наткнулся на меня.

Мы вышли из подъезда; моей машины нигде не было видно. Оказывается, Иван, поджидая меня, сделал несколько попыток припарковаться рядом с подъездом, но всякий раз оказывалось, что машина, выехавшая со двора, на самом деле выезжала с расположенной справа от дома парковки, поэтому свободных мест по-прежнему не было. Во время четвертого по счету вояжа Ивановыми перемещениями заинтересовался охранник с парковки. Охранник оказался человеком плохо воспитанным: он в крайне грубых выражениях потребовал, чтобы Иван уехал отсюда и больше не показывался, в противном случае грозился позвонить в милицию. Встреча с представителями правоохранительных органов не входила в наши планы, поэтому Ванька выехал на улицу, оставил там машину, а сам тихо прокрался вдоль стены, стараясь не попадаться на глаза чересчур бдительному стражу ворот. Пока он крался, позвонила я. Донельзя возбужденный перепалкой с охранником Иван воспринял мой звонок, как сигнал к действию, и стал лихорадочно соображать, как проникнуть в подъезд. Первый пришедший на ум вариант с почтальоном отпал сразу же в силу маловероятности такого события. Когда в последний раз в вашу дверь стучался кто-то «с толстой сумкой на ремне»? Он почти уже решил выдать себя за сотрудника «неотложки», как вдруг подвернулась тетка с кабыздохом. Ванька проник в подъезд, и мы встретились. Все закончилось благополучно, теперь можно было уходить. Но только я поставила ногу на ступеньку, как Иван поймал меня за руку:

— Ты куда? С ума сошла? А если этот тип смотрит из окна? Ты выяснила, куда у него окна выходят?

Пришлось признать, что Ванькина голова работает лучше моей, по крайней мере, в данную минуту. Ведь окна действительно выходили во двор.

— Значит так, — авторитетно скомандовал Иван. — Сначала выдвигаешься ты, идешь налево, там за углом стоит машина… — Он сунул мне ключи и продолжил: — Заводишься и въезжаешь во двор.

— А охранник?

— Так ты же не будешь здесь парковаться, только притормозишь рядом с подъездом, я сяду, только он нас и видел.

Я было возразила, что любопытный охранник может запомнить номер, но Иван в ответ только фыркнул. Даже если страж порядка и запомнит номер, у него нет оснований жаловаться на нас куда бы то ни было. Никаких противоправных действий мы не совершили.

— В общем, хватит болтать, беги за машиной, а то, не ровен час, твой поклонник закончит разговаривать по телефону, обнаружит, что ты ушла, и рванет тебя провожать.

Угроза показалась мне весьма реальной. Илья-2 не был образцом галантности — что называется, preux chevalier, — но всего каких-то пять минут назад он проявлял подозрительную настойчивость в вопросе провожания. Я резво сбежала с крыльца и завернула за угол, где стояла моя чудесная машина. Сейчас я была как никогда рада ее видеть. Двигатель завелся с пол-оборота, и я резко рванула с места. Совершив маленький круг почета вокруг дома, я подкатила к подъезду. Ванька уже был на низком старте, буквально на ходу открыл заднюю дверь и тяжело плюхнулся на сиденье.

Через несколько минут мы уже сидели на диванчике в круглосуточном «Zen-кафе», что на площади Тверской заставы.

— Есть хочу, — выпалила я, чувствуя, как постепенно спадает нервное напряжение.

Мы взяли по паре сэндвичей, четыре пирожных и большой чайник зеленого чая. После второго сэндвича Иван потребовал подробного отчета. Я собралась с мыслями и очень медленно, стараясь не упустить подробностей, рассказала все.

— Итак, — резюмировал мой рассказ Иван, — мы имеем, пожалуй, самого перспективного подозреваемого. Можно считать доказанным, что он был знаком с Женей, — иначе бы его не было в папке… В какой он был?

— В «перспективной», — мрачно ответила я.

— Надо же, — удивился Иван, — с такой потенцией — и в «перспективной»… Вас, женщин, иногда трудно понять.

— Ну, ты это зря, — авторитетно возразила я. — Вдруг это я ему не очень понравилась, а с другими он, может, конь-огонь…

Ванька пробормотал себе что-то под нос, явно сомневаясь в том, что Илья-2 может быть конем-огнем.

— Хуже другое, — продолжала я. — Что с того, что мы это знаем? Что нам дает эта информация? В милицию мы все равно с ней не пойдем.

Иван задумался… В моих словах звучала горькая сермяжная правда. Только-только дотошный Александр Петрович отстал от него. Если теперь Иван придет и выложит все, что нам удалось выяснить, ему вновь предстоят долгие и неприятные часы общения с вышеупомянутым Петровичем. Получается… Получается, что практической пользы от нашей потрясающей интуиции нет. Обидно.