Чрезвычайный и полномочный - Артем Тихомиров

Гном попросил уточнить, с чем это едят.

– Это позже… Когда мне самому станет ясно, – сказал виконт, – лучше давайте вернемся к проблемам текущим. Самая первая – приведение в цивилизованный вид Посольской Слободы. Вот мои идеи…

Талиесин изложил план, предложенный Чернышом.

– А что, толково, – промычал первым Рээш Кальмар. – Добавить нечего. Я – за! – И, словно уже сейчас объявили голосование, поднял мощную волосатую руку.

– Спасибо, коллега, – слегка расцвел Талиесин. – Спасибо за поддержку. Ладно, если так, то кто еще?

– Я. – Арбар, который, в общем, был не против ступить на путь цивилизации (делать-то все равно нечего – скука одна), не желал отстать от прогресса.

– Ну, и мы, гномы, – промычал из недр табачных облаков Шонвайн.

– Отлично. Полдела сделано. Сегодня я встречаюсь с каменщиками и купцами, большая часть бумаг готова.

– А в чем подвох? – спросил кобольд.

– Ни в чем. В данном случае от вас потребуется только моральная поддержка. Но это пока. Я предлагаю учредить Фонд. Знаю, об этом уже шла речь и в связи с благоустройством, в частности, однако я бы хотел подкорректировать идею. Этот Фонд будет аккумулировать средства для Города Будущего в целом.

– Как? – спросил Арбар.

– Мы будем перечислять туда деньги, которые получаем от родины или тем или иным образом зарабатываем.

– Все деньги? – удивился гном.

– Нет. Определенный процент, который мы согласуем. Мы заключим договор и организуем совместное предприятие. И еще – нам нужен настоящий банк. Шонвайн, тут понадобится твоя помощь.

– А?..

– Ты напишешь на родину письмо с просьбой открыть в Рыгус-Кроке представительство одного из крупнейших гномьих банков. У тебя ведь есть связи в финансовых кругах?

– Да.

– Тем лучше. Средства Фонда мы положим на счет и через банк будем осуществлять различные операции. Само по себе это будет выгодно, Шонвайн, не криви рот. Вдумайся, твои соплеменники до сих пор даже не смотрели в сторону Диккарии. А между тем, по всем признакам – это огромный рынок с безграничными возможностями. Если сюда придут деловые люди со всех уголков мира, мы привлечем нужное количество инвестиций, господа. Удивляюсь, почему до сих пор ничего подобного не произошло.

Шонвайн Утрехт сидел с открытым ртом. Слова Талиесина стали для него Откровением. А ведь в самом деле! Какого лешего эти паршивые бородатые скряги сидят и не чешутся? Им надо больше денег? Не вопрос – удавятся за лишнюю монетку! Ну, тогда…

Гном принялся ерзать. Ему не терпелось помчаться в посольство и строчить письма.

Виконт раздал каждому по листу бумаги.

– Это временное соглашение. Мы подпишем его, обязуясь выполнять ряд условий.

– Каких? – прищурился кобольд, в котором вдруг взыграла древняя, с трудом засыпанная тоннами цивилизованности неприязнь к людям.

Давным-давно две расы с упоением разбивали друг другу головы и выпускали кишки.

– Вносить средства в Уставной фонд, цифра пока не проставлена. Участвовать в проектах, являющихся частью большого проекта «Город Будущего». Оказывать совместному предприятию помощь исходя из имеющихся возможностей. Вести открытую финансовую политику.

– А это чего значит? – спросил Арбар, с неудовольствием разглядывая документ. Как всякий орк, он не любил канцелярию.

– Чтобы эффективно работать, мы должны, обязаны быть максимально честными друг с другом, – сказал Талиесин. – Открытость – залог доверия. Следовательно – неплохая гарантия успеха. На практике это означает, что все участники будут представлять в дирекцию отчеты о финансово-хозяйственной деятельности посольства…

– Это… чтобы все, типа, знали, что никто ничего не утаил? – решил блеснуть пониманием Шонвайн.

– В общем и целом, – осклабился виконт. – Повторяю, соглашение временное. Оно будет действовать до тех пор, пока мы не изберем дирекцию, не разработаем устав и не выпустим акции.

– Акции? – обомлел Рээш Кальмар.

– Именно!

– Но кому мы их будем продавать?

– Кому угодно и где угодно.

– В Диккарии не получится, – возразил гном, – здесь просто нет рынка. Ничего нет, опомнись, Талиесин!

– Нет – так будет! Легко начинать работу и стричь купоны там, где все сделали до нас, а попробуй соорудить счастье в чистом поле! – Воодушевившись, тиндариец снова запылал, как смоляной факел. – И потом – акции можно сплавить и за границу. В Тиндарию, к примеру.

– Кто ж в это поверит? – покачал головой кобольд.

– Наша задача сделать так, чтобы поверили. – Талиесин стукнул кулаком по столу, и оказалось – это очень больно. Но, памятуя, что он мужчина, он и вида не подал. – Надо работать. Никто не поднесет нам успех на блюдечке с голубой каемочкой.

– Ага… – проворчал Кальмар. – Попахивает аферой…

– Можешь думать что угодно, – отозвался Талиесин. – В конце концов, тебя никто не заставляет, не хочешь – не подписывай. Только потом не жалуйся…

Рээш Кальмар, которому мало кто говорил подобное, принялся жевать нижнюю губу и сопеть.

Он был уверен, что сумеет вышибить из виконта дух – одного удара хватит, – но какой в этом практический смысл? Все же, так или иначе, тот предлагает доходное дельце, пусть для получения хотя бы первых дивидендов и придется ждать пес знает сколько… И, похоже, только этот стручок способен здесь чего-то добиться. Энергии у него хоть отбавляй, и мыслит он нестандартно.

Короче, после недолгих размышлений кобольд решил не упрямиться.

– Ставлю свою подпись, – сказал он. – Я первый.

Чтобы все видели, Рээш продемонстрировал гусиное перо, потом обмакнул его в чернильницу и нарисовал в углу документа свою кривулину.

– А ты, Арбар? – спросил он, поглядев на головорезийца и заметив, что тот колеблется. – Или боишься, что не потянешь?

Орк мрачно глянул на кобольда исподлобья:

– Если бы тут была не демилитар… в общем, эта зона, то я бы тебе башку снес. Я – Арбар, сын Терога Великого, внук Сонана Лысого! Я-то не потяну?

Кобольд раздвинул рот, чисто технически демонстрируя улыбку до ушей, но его глазки метали адский пламень.

– Тише, тише, господа, – сказал Талиесин, – учимся быть спокойными. Вдыхаем и выдыхаем, вдыхаем и выдыхаем!.. Вот так!

За эти дни авторитет виконта несколько подрос, поэтому кобольд и орк не видели ничего зазорного в том, чтобы немножко подышать. И неожиданно для себя поняли, что это помогает. Взгляды обоих прояснились. Миролюбие оросило их суровые души.

Шонвайн, пока шла перепалка, изучил документ и поставил свою подпись. Его гномье чутье сработало безошибочно. А ведь и правда, сказало оно Шонвайну, в этой водичке можно много чего поймать.