Бригантины поднимают паруса - Юрий Никитин

Как только вскочил на шоссе, начал выжимать из мотора максимум, дороги здесь идеальные, дураки всегда их ставят в пример российским, не зная по своей дурости, что в этих краях зимы не бывает вообще и что Россия – чемпион мира по переходу через ноль, когда температура то поднимается выше нуля и снег на асфальте тает, то падает ниже и вода замерзает, раздвигая микроскопические трещинки больше и больше, за один сезон ломая все покрытие.

Ссылки на Норвегию не катят, там температура на всю зиму остается примерно на одном уровне, никаких переходов через ноль…

– Блин, – сказал я невольно, – а это еще что?

Далеко впереди в сторону шоссе несется широкий пикап с мужчинами в кузове. На большой скорости, отрывая колеса от земли, выпрыгнул на трассу и тут же понесся за уже далеким белым «Мерседесом».

Все с оружием, как сразу рассмотрел, расположились у заднего борта поудобнее, чтобы взять меня на прицел. Я хоть и далеко, но вскоре догоню, а у них бесспорное огневое преимущество.

Молодец Хиггинс, сумел организовать дополнительную охрану.

В самом деле не пытаются загородить дорогу, тоже мчатся на пределе, стараясь догнать белый «Мерседес».

Покрытие шоссе идеальное, ни единой кочки или трещины, не трясет и не подбрасывает, даже такому гонщику, как я, можно не опасаться потерять руль и вылететь в кювет.

Мотоцикл несется как яростный стальной зверь, я со злой радостью видел, как хоть и медленно, но сокращается расстояние, сокращается.

Мелькнула запоздалая мысль, не сглупил ли, фактически отпустив Стеллу. Что за прилив человеколюбия, нельзя же отпускать противника только потому, что с нею неплохой коитус…

Нельзя, ответил рассудительно внутренний голос, но ты отпустил не потому, ты скотина расчетливая и довольно бесчувственная. Сразу прикинул насчет будущего, когда сможешь ее как-то использовать, а это правильно, везде сам не сможешь не только лично, но даже с отрядами правительственного спецназа.

Выстраивай собственную сеть, все может пригодиться, начиная с Дугласа. Все спецслужбы так работают, ты не открыл Америку. Даже с мафией работают, хотя и отрицают с пеной у рта.

Я, конечно, могу доказать, что ЦРУ использовало и самых отъявленных преступников, но зачем, пусть использует. Не в идеальном мире живем.

В сингулярности будем идеальными… хотя кто знает, кто знает.

В кузове пикапа начали отстреливаться, на таком расстоянии можно попасть только случайно, но преимущество на моей стороне: в толпу попасть легче, чем в одиночку.

Их пятеро, после трех выстрелов один осел на пол, и хоть очень непросто одной рукой удерживать прыгающий руль, а другой ловить на прицел врага и стараться нажать на спуск в нужный момент, но через полминуты еще один выронил винтовку и упал навзничь.

Остальные трое усилили стрельбу, к тому же и я подобрался ближе, пули то и дело звякают по корпусу мотоцикла и бронестеклу. Я приноравливался к прыжкам байка, ловил в прицел оставшихся трех мерзавцев и стрелял в центрального, но обычно дергался и хватался за раненное место кто-то из крайних.

Наконец остался тот, кого я счел за главного, однако вместо того, чтобы продолжать отстреливаться среди трупов своих соратников, он развернулся и бешено застучал по кабине.

Автомобиль резко остановился. Вожак молниеносно соскочил, и почти сразу из кабины прогрохотала в мою сторону автоматная очередь.

Я развернул байк и, ударив по тормозам, выкатился на безопасную сторону. Земля сухая и прожаренная солнцем, от моего падения взвилось облачко пыли, тут же в полушаге щелкнул камень, расколотый пулей.

Не рискуя бесцельно, я торопливо посмотрел глазами спутника, зумил до предела, вот так, хорошо видно, как трое залегли за автомобилем, а тот белый «Мерседес» все наращивает скорость, стараясь удалиться от нас как можно дальше.

Я прокричал:

– Эй, орлы!.. Мне нужны не вы! Уйдите с дороги, я только за тем белым «мерсом»!

В ответ прозвучала автоматная очередь. Я прижался к земле, защищает от пуль не столько мотоцикл, как бугор придорожной канавы, старый и высохший, явно строили по своим канонам европейцы, а то, что здесь дожди бывают раз в три года, во внимание принимать не стали.

Сцепив челюсти, я тщательно прицелился, цель вижу отчетливо со спутника, а здесь не очень, могу только просчитывать, как пойдет пуля, если все точно рассчитать…

На этот раз даже дыхание задержал, нажимая на скобу. На той стороне брызнул осколками валун, один из боевиков, что раньше сидел с шофером, инстинктивно отшатнулся, получив в щеку мелкими осколками.

Я ждал именно этого момента, палец тут же нажал на курок. Боевика словно конь лягнул в лицо, рухнул на спину, вскинул руки, роняя автомат.

– Минус один, – сказал я. – Блин, а еще их целых восемь миллиардов… Надо их как-то иначе…

Второй, слишком умный, получил пулю в кисть в тот момент, когда поднял руку над головой и попробовал дать очередь по мне вслепую.

Третий, который до этого отстреливался из кузова, не стал искушать судьбу, а принялся поспешно отползать от дороги, а затем поднялся на ноги и понесся прочь, как скаковая лошадь.

Я торопливо побежал к их автомобилю, нужно убрать с дороги, быстро завел и тут ощутил, что незачем терять время, проще пуститься в погоню на этом, здесь и мотор мощнее, и колеса шире…

Белый «Мерседес», почти не снижая скорости, проскочил мимо вынесенной далеко за центр города группы небоскребов, а это значит, дальше попадет в зону наблюдения полиции. Видеокамеры установлены на всех перекрестках, нарушения скоростного режима караются жестко даже в арабских странах, хотя правила сами по себе намного мягче.

Я, наблюдая за «мерсом» и со спутника, уловил, как он пойдет дальше, резко и рискованно свернул, но успел вывернуть руль перед встречным грузовиком, пошел наперерез, так же вроде бы безрассудно проскакивая где на красный, где по разметке, наконец вылетел на эстакаду над дорогой, торопливо остановил у края и выскочил.

Внизу белый «мерс» прет со скоростью около семидесяти километров в час, многовато в таком тесноватом месте. Я вздохнул, задержал дыхание и с пистолетом в руке прыгнул через низкий барьер.

Расчет показывает, что рухну прямо на капот, водитель смотрит прямо перед собой и меня пока не видит, я еще в воздухе успел выстрелить дважды, в боевика рядом с водителем и в самого шофера.

Больно брякнулся на капот, ушибся, но успел ухватиться за выступы, раскорячившись, как лягушка. Ветер дует в задницу с такой силой, что, не будь я в плотных брюках, раздул бы как воздушный шар.

Переднее стекло покрылось крупной белой паутиной. Я ощутил, как автомобиль уходит вбок, поспешно скатился с капота в сторону, продавливаясь сквозь воздух, словно камень на дно озера.